Но есть один нюанс...

Но есть один нюанс...

— Дамы и господа, обращаем взоры налево. — Маша быстро махнула в сторону «Улитки». — Вон та девчуля у фонтана — не кто иная, как бывшая Гоши. За ней в жалкой пародии на кандибобер — ещё одна жертва его страстей. Есть желающие с трёх попыток отгадать, кем является дама справа?

— Очередной бывшей Гоши? — спросила бывшая Гоши.

— Бинго! Но тебе балл по объективным причинам не засчитываем.

Счастливый обладатель всех упомянутых бывших громко выдохнул.

Они гуляли по Александровскому парку: Гоша, его друг, его бывшая девушка и Маша — девушка настоящая. Говорила, казалось, только она. К счастью, это радовало всех, за исключением самого Гоши.

— Маша, ты каждую встречную в Москве будешь моей бывшей называть?

— Почему бы и нет? Смешно же.

— Тупой юмор. Хотя чего это я? Ты ж с Воронежа. Ты ж провинциалка.

— А ты Москва — Воронеж, хуй догонишь.

Все, за исключением Гоши, заржали.

Маша была актрисой. В глобальном и фигуральном смысле. Ещё в детстве она избрала своим кредо тот факт, что жизнь — игра, театральная сцена, и ты в ней актёр. А раз ты актёр, то надо как бы соответствовать. Оттачивать внешность и, что важнее, оттачивать саму игру. Тысячи прочитанных классических произведений (и русских, и зарубежных), глубокий анализ фольклора и заучивание его ярчайших примеров, поставленная речь, отрепетированная манера, вкуснейший мат. Да, по рождению и привычкам Маша была провинциалкой, но в остальном — интеллектуальная элита. Как она сама любила говорить: «Из класса люкс у меня только мозги». Гошу это бесило, ведь она была слишком агрессивна в своём превосходстве. Её так и хотелось подавить.

— Я ж сказал — провинциалка.

— Дорогой, ну не злись. По мне и так видно — я в розовом пальто и в блядских шортах. Всё по стандарту.

Гоша выдохнул ещё громче. Попытался атаковать.

— Ты пропустила ещё одну. — Указал на девушку рядом с «Завесой». — С этой мы как-то переспали по пьяни. Хотя нет, постой, по пьяни не считается.

Маша и бровью не повела:

— Ой, ну прекрасно тогда, раз по пьяни не считается, то ты у меня второй.

Бороться на равных с ней было бесполезно. Но никто не отменял грязных приёмов — давления во время личной переписки.

Они жили раздельно, поэтому вечерняя беседа в «Ватсапе» обо всём и ни о чём была регулярной необходимостью, ну, за исключением тех дней, когда удавалось переночевать друг у друга. Сегодняшний разговор, казалось, ничем не отличался от обычного: Гоша попытался доказать, что дарк-пситранс — это элитарная музыка, но не смог, после чего Маша забила паузу рассуждениями об «усадебности» романов Тургенева, нюансе Мане и малиновом цвете Версаче. Как вдруг её прервала как будто бы ничем не обоснованная грубость:

«Ты не умеешь себя вести».

«Не поняла?»

«Тебя стыдно людям показывать. Я спасал ситуацию как мог».

«Дорогой, я не понимаю. В смысле стыдно?»

«Пиздец ты тупая. Не понимаешь, ага».

Маша терпеливо ожидала продолжения, ведь в самом деле не понимала, в чём причина грубости.

«Ладно бы ты пьяненькая всё это исполняла… Маша, мы пить бросили. Я ж не знал, что этот образ к тебе и трезвой прилипнет».

Непонимание никуда не делось. Холодное возмущение пронзило девушку навылет. Как так — «образ прилипнет»? Он годами вырабатывался: лексика, манера речи, смех. Это не настрой, приходящий по пьяни, это даже не игра, а буквально вторая личность.

«Я не понимаю».

«Тупая!»

На мгновение Маше начало казаться, что так оно и есть, ведь не в первый раз Гоша, не находя аргументов, называл её тупой, провинциалкой, ограниченной.

«Так ты объясни».

«Ты всегда несёшь какую-то чушь, бредово шутишь. Не слушаешь меня, не понимаешь. Вот сейчас я писал про дарк-транс, а ты вообще не реагировала, будто не видела. Тебе срать».

«Мне не срать. Мне интересно. Но ты никогда не объясняешь, а я реально не понимаю твою музыку. Ну вот объясни тогда, я открыта всему новому».

«Нет, не буду. Ты тупая. Ты не поймёшь. Тебе не интересно».

Уже наполовину (на одну из двух личностей) смирившаяся с тем, что она тупая, Маша выдохнула. Отвечать не спешила, глядя в экран смартфона. Пальцы едва ощутимо дрожали — что-то грядёт, что-то с этим спором не так. Неужели это?..

«Тебе интересно только про Тургенева, или про кого ты там трындишь не затыкаясь?»

«Сегодня — про усадебность как готическую черту Тургенева, про отличие малинового цвета Версаче от фуксии Эльзы Скиапарелли, про то, как повлияли Малевич и русские футуристы на Ива Сен-Лорана, ну, и про отличие Моне от Мане. Последнее ты должен помнить. Оба художники, но есть один нюанс, как в том самом анекдоте: «А начальник им отвечал: у меня хуй в жопе и у тебя хуй в жопе, но есть один нюанс».

Гоша ответил ссылкой на песню. Вернее, мелодию: какофонию голоса нельзя было назвать вокалом. Очередной дарк-пситранс. После чего написал:

«Мне ОЧЕНЬ нравятся существа, которые трындят».

Мысленно Маша поставила сарказму двоечку. Слабовато. Дурная мысль всё не покидала её: неужели? Неужели это?..

«Гош, а это плохо, что я говорю о Тургеневе?»

«Это никак. То есть, наверное, хорошо, но не в твоём случае. Знаешь, меня всё уже задрало. Парад детского сада какой-то выходит. Пора заканчивать».

Неужели это конец?

«Не надо ничего заканчивать. Просто объясни свои интересы, свою музыку, это же так просто. Я хочу понять! И не жалуйся на поведение, ты не мой отец. Всех оно устраивает, кроме тебя».

«Не пизди! Не в первый раз уже… А ведь в начале отношений мне показалось, что у нас всё получится. Но потом ты очень здорово меня огорчила. Ты себя вести не умеешь, Маша, и мне такую не надо. Я не твой отец, ты права».

На эмоциях, уже сама девушка пошла в наступление:

«Тебе нужна женщина, чтобы в рот смотрела, и восхищалась, и не требовала ничего, так? Я вряд ли такой стану, но могу попытаться. Только прости. Ну, дорогой, ну, прости!»