nobody

Часть первая: Прошлое: глава 1:

Часть 1:
Прошлое

Прошлое навсегда останется с нами, нам не удастся от него сбежать. Когда мы умираем, это означает, что прошлое и будущее встречаются в одном месте и становятся единым целым, слившись с настоящим.
Gene Craig

Глава 1:

Мне 10 лет

В нашем доме постоянные крики, ссоры и скандалы. Я привыкла к этому. Ведь причиной этих скандалов была я. Десятилетняя девочка с тёмными кудряшками и тёмно-серыми глазами. Но если тёмно-серые глаза ещё допускались, то тёмные волосы – нет.

«Светлые волосы, голубые глаза, фарфоровая кожа – вот наша раса. Раса светлых. Мы должны сохранять чистоту нашей крови. Мы не должны допускать смуту в нашем государстве. Если в руках грязнокровок окажется власть, мы все с вами погибнем. Грязнокровки с тёмными волосами и карими глазами убиваются на месте. Грязнокровки со светлыми волосами и тёмным цветом глаз, или наоборот, будут заключены в кандалы, а затем направлены в тюрьмы,» - так постоянно твердит человек по радио, которое доносится снизу.

Я не знаю, как меня ещё не поймали, ведь, судя по словам этого человека, я являюсь грязнокровкой. Я живу в маленьком домишке, в небольшом городе на окраине. Наша семья постоянно недоедает. Мы живём в бедности. Наш город называют «Городом убийц». Все выходцы отсюда – это убийцы, грабители, маньяки. Мне суждена эта же роль. И нет ни единого шанса этого исправить.

Я еле-еле поднимаюсь на своих слабых ногах, держась за стену справа от меня. Я недоедаю, те порции жиров, белков и углеводов, что я получаю, слишком малы для моего растущего организма. Иногда я целыми днями не ем. Иду по скрипучим половицам, спотыкаясь о каждый валяющийся предмет у меня под ногами. Наконец достигаю лестницу и кладу босую ногу на первую ступеньку. Голова кружится, я восстанавливаю дыхание, затем приходит очередь второй ноги. Нет, я не смогу. Чувствую слабость от поднявшегося бедра, и я теряю сознание, скатившись по ступенькам. Просыпаюсь лёжа на полу у подножия лестницы. Когда-нибудь я уже не смогу ни проснуться, ни встать после такого падения.

Медленно поднимаюсь и дотягиваюсь своей костлявой рукой до деревянных перил, которые уже сгнили и вздулись от сырости. Коленки на ногах, покрытые коркой от прошлых падений, снова кровоточат. Медленно оседаю на ступеньку, пытаясь прийти в себя. Слеза катится по щеке, ожигая кожу теплом. Нет, я не должна плакать. Я обязана встретить смерть с улыбкой на лице и с гордо поднятой головой. Я буду сильной. Я выдержу все испытания, которые ждут меня впереди.

Поднимаюсь и, держась за стену, маленькими шажками продвигаюсь с коридора на кухню. На столе пусто. Ничего нет. Ни еды, ни воды. Нет, всё-таки слёзы настигли меня. Мне кажется, моё время пребывания здесь скоро закончится. Я умру, даже не начав нормально жить. Хотя, жить в этом жестоком мире я бы не смогла.  

Спускаю своё тело по стене и сажусь, согнув ноги в коленях. Слёзы текут, падая на ободранные колени, и я чувствую боль. Но это физическая боль. Её я не боюсь. Самая худшая это боль душевная. Физическая боль может пройти, а душевная не пройдёт никогда. Осколки этой боли останутся с тобой навсегда.

Слышу звук капающей воды. Поднимаю голову и вижу маленькую баночку с водой, которая капает из грязной батареи. Вода. Надо попить. Желудок скрючился и заурчал. Медленно ползу к концу комнаты. Нога мне не повинуется, и судорога схватывает её в свои объятия. Ложусь на спину, ожидая, когда она пройдёт.

Над моей головой осыпанный потолок, который когда-то был белым и с каким-то рисунком. В углу собралась чёрная плесень. И от каждого подземного толчка потолок трясётся, вот-вот норовит упасть. Когда-то он упадёт, а я также буду лежать, и меня похоронят вместе с этим домом.

Судорога прошла, но плохое ощущение от неё осталось. Снова переворачиваюсь на руках, выпрямляю ноги и ползу. Я чувствую, как в мои руки что-то впивается, но я терплю. Перед собой я вижу только баночку, а в ней блестит вода, как будто зовёт меня к себе. Я подползаю, на дне баночки какой-то непонятный осадок и камешки, а сверху, на поверхности воды болтыхается муха. Я беру муху за крылышки и кладу в рот. Она начинает жужжать, но я раздавливаю её зубами. Чувствую, как по пищеводу движется пища и улыбаюсь. Затем дрожащими руками беру банку и подношу ко рту. Неприятный запах и пыль раздражают эпителий в носу, и я чихаю. Заветная баночка опрокидывается, и из неё вытекает вода. Струйки воды направляются к дырке в углу, но я выставляю руку вперёд и собираю воду в кучу. Затем опускаю голову к полу и пью. Холодная вода ожигает мой рот и придаёт немного подвижности. После того, как на полу не осталось ни капли воды, я пытаюсь встать. Улыбаюсь. За несколько дней впервые так вкусно ем и пью. Локти кровоточат, но я уже чувствую некую подвижность в своём теле.

Слышу голоса. Открывается дверь. Это родители, надо быстрее уходить, пока они не заметили, что я спускалась вниз, на их территорию.

Успеваю дойти до конца кухни, заворачиваю за угол и передо мной стоит злая мама, волосы которой разметались по плечам. Не успела.

- Ах ты маленькая дрянь, - говорит она и бьёт меня по щеке. Я падаю вниз и ударяюсь головой об пол, но впервые не теряю сознание. Пытаюсь встать, но ноги не слушаются меня и раздвигаются в разные стороны. Я не могу устоять на ногах. Я не чувствую ног! Начинаю плакать. Я уже адаптировалась, я не издаю звуков. В свои десять лет я не умею ни говорить, ни читать, ни уж тем более писать. Мне кажется, что, когда я родилась, я не издала ни звука.

- Пошла вон! – говорит мне мой родной отец, не глядя на меня, и пинает так, что я чувствую, как у меня хрустнула кость на бедре. Я поднимаюсь, превозмогая боль.

- Смотри, она выпила всю воду и даже муху съела. Посмотри на эту уродину. Лучше бы ты сдохла побыстрее, жизнь тебе не нужна, отдай другому.