Ночной Охотник

ГЛАВА 2. Претендент

1

— Ага… приходит в себя!

Дышать было трудно. В горле саднило, жгло, словно мой спарринг-партнер нанес в то место пару запрещенных приемов. О том, чтобы говорить, и речи не было.

Перед глазами плыло, словно в калейдоскопе, кружили цветные мухи. Наконец, я смог разглядеть силуэт человека. А спустя пару минут взгляд прояснился настолько, что можно было разобраться в ситуации.

Во-первых, я лежу на собственной кровати. Инвалидное кресло неподалеку, срезанная петля валяется на полу.

Во-вторых, рядом, развалившись на стуле, восседает незнакомый мужик. Вполне благообразный, подтянутый, с интеллигентным лицом и встревоженными глазами. За его спиной, где-то в прихожей, трутся двое. Телохранители?

Увидев, что я пришел в себя, мужчина усмехнулся, хотя веселья в его глазах не было.

— Хочешь покончить с жизнью, парень, закрывай входную дверь на замок.

— Кх… — только и смог ответить я.

Но мужик понял.

— Кто я? Я… хотя нет, это не важно. Важно другое — кем я прихожусь той девочке, которую ты спас от охамевшего зверья. Понимаешь?

Еще бы...

Громко размешивая в стакане что-то мутное, из кухни вышел еще один незнакомец.

— Это поможет, — сухо сообщил он. — Горло повреждено, но не критично. Мы успели вовремя.

Он помог поднять голову, поднес стакан к моим губам. Я послушно глотнул, по пищеводу потекло что-то горячее, расслабляющее. Переждав, доктор велел сделать еще пару глотков. Опустевший стакан забрал, и, не дождавшись новых приказаний, удалился.

— Полицейские сказали, что ты очутился возле моего дома случайно, — не то сказал, не то спросил мужчина, когда мы остались наедине. — Это правда?

Я закрыл глаза. Несмотря на действие лекарства, внутри зарождалась неприятная дрожь. Адреналин от пережитого? Или страх, что все придется делать заново?

Отчаяние, как цыганское проклятье, медленно, но верно возвращалось, от него цепенело в груди и холодило кровь.

— Какая… — прохрипел я. — Какая разница…

— Это верно. Но ты спас мою дочь, Илья. Действительно спас… — Он помолчал, глядя куда-то в сторону. Его кулаки сжались так, что костяшки побелели, а голос дрогнул от злости. — Та мразь, которую ты задушил во дворе, не выпустила бы Варю живой.

Значит, действительно задушил? Хоть что-то хорошее…

— Это ты оплатил… лечение? — говорить было все еще тяжело. Да и не хотелось, но, чтобы эти вот ушли, нужно было разговор закончить.

— Это меньшее из того, что я мог сделать.

— Спасибо. Теперь все?

Мужчина помолчал. Я открыл глаза, наткнулся на его внимательный взгляд. Казалось, он сейчас пытается принять какое-то непростое решение.

— Ты хотел покончить с собой.

На это даже отвечать не нужно, но видимо от действия лекарства на меня вдруг напала болтливость. Немилосердно хрипя, спросил, кривя губы:

— А ты бы смог с этим жить?

Мужчина отвел взгляд, но меня уже понесло.

— Вот ты такой охренный тут: в костюмчике, дерьмом каким-то брендовым несет, с бодигардами! А теперь представь, что нет больше всего этого! Представь, что теперь один! Да, на хрен, — один!!! По ночам просыпаешься из-за того, что постель под тобою мокрая, а ты, тупой урод, с непривычки пеленку забыл подстелить! Да ты хоть раз пытался гребаный памперс поме… твою мать!!! Взрослый мужик, и…

Все вокруг размылось, чувства захлестнули!

Я что-то орал, матерился, жаловался и проклинал! До тех пор, пока не выкричался до потери голоса. Закрыв от стыда лицо ладонями, просто взвыл. Но даже на этот вой сил не хватало…

В квартире наступила тишина. Пугающая, мрачная тишина.

Скрипнул стул. Я решил было, что все, визит окончен, но мужчина громко приказал:

— Все вон!

Подчинились без пререканий. Паркет скрипнул от шагов, мягко щелкнула входная дверь. Мы остались одни.

Некоторое время мой нежданный гость молчал, пристально глядя мне в глаза, потом спросил в упор:

— Скажи, Илья, и пусть из-за этого вопроса я покажусь тебе конченым садистом, но… если бы еще раз… если бы ты вновь увидел, как это зверье мою Варьку…

Я отвернулся, страшась того гнева, что просыпался во мне при воспоминании о той драке, в которой все потерял. Прорычал:

— Тогда я бы не дал ему выстрелить! Успел бы первым…

Послышался горький смешок.

— То есть, ты даже не раздумывал о том, что мог просто сбежать?..