Ноги*

Ноги*

Звонок раскалывает мой сон, а заодно и черепную коробку. Нашариваю и нажимаю кнопку будильника и, не открывая глаз, сажусь на краю кровати. Андрей сопит у стенки. Хорошо ему: может еще полчаса поспать, а мне завтрак готовить. Вот и приходится вставать в такую рань, хотя на работу я выхожу через час после него.

Зеваю, потягиваюсь и продираю глаза. В спальне сумрачно, наверное, дождь так и не прекращался всю ночь. Но даже в полутьме я сразу вижу, вернее, не вижу! Я не вижу своих ног! Их попросту нет! Моих ног нет!!! Вместо них из-под ночнушки высовываются две куриные лапы! У меня заходится сердце. Я в ужасе зажимаю рот рукой, чтобы не закричать. Что это? Сон? Да нет же! Я ощущаю под ладонями прохладную твердую поверхность, покрытую желтоватыми чешуйками, чувствую тепло ворсистого ковра, на котором стоят лапы. Что за хрень? Так не бывает! Мою панику просто невозможно передать! Сердце бьется где-то в горле тяжелыми ухающими ударами.

Осторожно, чтобы не шуметь, встаю и выхожу из спальни, привычно перебирая лапами, как будто они у меня с рождения. Походка получается мягкой, пружинистой, хотя концы загнутых когтей все время цепляются за ковер. В прихожей очумело  рассматриваю себя в большом зеркале. Сказать, что зрелище страшное, - вообще ничего не сказать. Ладно, встрепанные волосы и помятая со сна физиономия. Но ноги! Две куриные лапы, большие, по моему росту… Я сильно щиплю себя за руку и ойкаю от боли. Все это по-настоящему…

Задираю рубашку и прижимаю подол подбородком. В зеркале отражается нормальное женское тело. Вернее, оно нормальное как раз до того места, откуда начинаются мерзкие лапы, слишком крупные для обычной курицы. Как будто от курицы-годзиллы. С удивлением отмечаю, что соединяются они с туловищем не как попало, будто их просто воткнули в плоть. Нет! Все продумано: там, где должно начинаться анатомическое бедро – выступают два бугорка, напоминающие нижнюю часть куриной голени. А уже от них отходят костяные лапы с тремя пальцами каждая плюс еще один где-то сзади, над пяткой, или как там она у курицы называется. Должна признать, что все вместе смотрится весьма органично… Хотя, конечно, странно и карикатурно…

В ванной убеждаюсь, что ноги реагируют на горячую и холодную воду, а также способны разъезжаться на скользкой поверхности кафельной плитки.

Машинально режу колбасу, взбиваю яйца для омлета и думаю… Как такое возможно? На этот счет никаких предположений у меня нет. И что мне теперь делать? – то же самое… А вдруг я сошла с ума, и все это мне просто мерещится? Этот вариант кажется мне самым предпочтительным: ведь если человек осознает свое безумие, ему и вылечиться проще. И я знаю, как это проверить! Не буду говорить мужу, а посмотрю на его реакцию. Если он ничего необычного не увидит – значит, все в порядке, и надо обратиться к психиатру!

Все же пробуждения Андрея я жду с внутренней дрожью. Слышу его «доброе утро», шум воды и кричу:

- Тебе чай или кофе?

- Вэ-вэ!

Из того, что его ответ содержит два слога, заключаю, что кофе, но, на всякий случай, уточняю:

-Кофе?

Тут он сам заглядывает на кухню: волосы мокрые, во рту зубная щетка, он кивает головой - «кофе». Затем его взгляд падает на мои ноги, а у меня падает сердце, потому что Андрей застывает на месте и глотает пасту. Его глаза округляются, во взгляде недоверие, удивление и интерес.

- Как это ты делаешь? – спрашивает он белыми от пасты губами.

- Что? – я стараюсь отвечать безразлично, хотя меня захлестывает волна безысходности, - Что я делаю?

- Твои ноги… Как это?

Он кладет зубную щетку на стол и тянется рукой к моим ногам. Я непроизвольно сжимаю куриные пальцы, и Андрей испуганно отпрыгивает. Тут уж я даю волю слезам. Они брызжут фонтаном, и сквозь них я начинаю рассказывать, что проснулась и увидела ЭТО, и как теперь быть, и что мне теперь нечего на них надеть на работу…

Он успокаивает меня, приобнимая, а потом мы садимся за стол и молча автоматически поглощаем завтрак, причем Андрей сначала пытается есть зубной щеткой. Он сосредоточенно думает и даже не замечает, что у него в тарелке. Это весьма кстати, так как омлет с колбасой ощутимо подгорел.

И только когда я снова начинаю ныть о том, в чем мне идти на работу, он приходит в себя, вскакивает и ходит с чашкой кофе туда-сюда.

- Какая работа? Тебе нельзя никуда выходить из дома! Что ты!

Так, повторяя на разные лады «Что ты… что ты… что ты…», он кружит по кухне, а когда ставит пустую чашку на стол, у него готов план действий.

- Значит, так. Никуда сегодня не пойдешь. Я позвоню Светке – пусть выпишет тебе больничный.

(Его двоюродная сестра очень удачно работает терапевтом в нашей поликлинике. Обычно мы не злоупотребляем, но сегодня – как раз случай воспользоваться этим обстоятельством).

- Тебе на работу тоже позвоню, что заболела. Давай посмотрим, что будет. Может, к концу дня само собой как-нибудь рассосется.

Муж уезжает, а я начинаю вяло заниматься домашними делами, чтобы хоть как-то отвлечься. Но это плохо помогает. Где мои ноги? Где мои замечательные любимые ножки? Зачем мне эти лапы с коленями, повернутыми назад? С длинными когтями, цепляющимися за все подряд? С когтями… Я беру маникюрные щипчики. Нет, не годятся. Нахожу у Андрея в чемоданчике с инструментами похожие кусачки, только большие, и отхватываю загнутые кончики когтей. Потом обрабатываю срезы пилочкой. Начинаю перебирать лак: розовый, бордовый, ярко-красный, фиолетовый, бесцветный перламутр… Ах, все не то… А вот этот подойдет! Когти, покрашенные в золотисто-коричневый с блестками цвет выглядят гламурно, и настроение у меня немного улучшается. По крайней мере, я перестаю плакать. Правда, с задними пальцами пришлось повозиться: никак не удавалось вывернуть ногу, как надо, и лак лег неаккуратно.

Андрей звонит каждый час, но мне нечем его порадовать. Зато я открыла, что теперь мне очень удобно мыть пол: захватываю тряпку куриными пальцами и мою ногой, и не надо нагибаться. А если бы сейчас была весна, то, наверное, на даче у свекров я в один миг нарыла бы ямок для рассады или взрыхлила грядки. А еще куриные ноги не мерзнут: я выходила на балкон, он у нас не застеклен, пол холодный, а им хоть бы что. На этом перечисление достоинств моих новых нижних конечностей заканчивается. Мне приходит в голову, что у моих собственных (где они???) ног и таких нет. На что они годны? Только ходить. Но все равно они мне дороже всех остальных, в том числе и полезных куриных. Я опять начинаю хлюпать носом.