Noir

Noir

Sax

Тяжелые, словно расплавленный свинец, дождевые капли мерно барабанили по жестяному карнизу, создавая аккомпанемент увядающему дню. Солнечные лучи, что умудрялись пробиваться через толщу дождевых облаков, веселыми бликами прыгали по оконному стеклу, выбиваясь из общей мрачности окружения.  

Алексей сидел у окна, уныло мусолил незажженную сигарету в зубах и сожалел. Он сожалел обо всем на свете, о проклятом похмелье, об омерзительной погоде, которая в полной мере отражала его настроение, о собственной бесхребетности и зря прожитой жизни. Даже солнечные зайчики, что то и дело запрыгивали в его кабинет, вызывали у него только раздражение, ибо они ломали атмосферу мрачности и безысходности, в которую Алексей хотел погрузиться с головой.

За дверью мерно щелкала клавиатура - Тамара Ивановна, секретарша, нанятая Алексеем во время чрезмерной загруженности, усердно работала. Или делала вид, что работает. Сам Алексей, как ни старался. не мог понять, что она там умудряется делать. 

Его дело гнило и разваливалось, подобно столетнему трупу. Клиентов не бывало месяцами, банки уже не давали кредитов для закрытия очередного кассового разрыва, да и сам Алексей потерял весь энтузиазм. Эпоха вседоступности интернета и вездесущности камер почти полностью уничтожила рынок сыскных услуг. 

Угрюмая, злая ухмылка искривила губы Алексея. Он столько труда вложил в своё дело, столько пережил, а теперь любой мальчишка с телефоном мог выполнить его работу не хуже. Может даже лучше.

Привкус отсыревшего табака во рту напомнил о сигарете, и Алексей зло выплюнул её в мусорную корзину, наполненную россыпью таких же замусоленных никотиновых палочек и пустых банок из-под пива. Он переводил по пачке курева в день, просто мусоля никотиновые палочки во рту и выбрасывая их. Любая попытка закурить тут же оборачивалась тошнотой и головной болью.

Дверь в кабинет приоткрылась и в образовавшийся проём проскользнула Тамара Ивановна. Она напоминала мышку — маленькая, серая, скрюченная, в огромных очках, с жидкими серыми волосами, собранными в непонятный кандибобер на самой макушке. Алексей специально выбрал именно её среди всех кандидаток, чтобы не отвлекаться от работы. Только теперь работы не было.

- Звонили из банка, - сказала она громким и хорошо поставленным голосом, - Известили об отказе в финансировании. 

- Из какого банка? - вяло спросил Алексей.

- А разве это важно? - с ехидной ухмылкой ответила секретарша, и положила на стол несколько писем. - Еще счета пришли.

Детектив уныло посмотрел на распечатанные конверты и вновь отвернулся к окну.

- Это все? 

- Еще у вас через пятнадцать минут встреча с клиентом, - в голосе Тамары Ивановны звучала едва уловимая насмешка. - Приведите себя в порядок. И не мешало бы проветрить кабинет.

Да, клиент. Именно из-за этого клиента Алексей и торчал до сих пор в офисе. В любой другой день он бы уже часа четыре пил в ближайшем баре. Или дома. Или на улице. Или здесь, в собственном офисе. 

Детектив вздохнул и оторвался от созерцания стекающих по стеклу капель. 

- Всё так плохо? - спросил он, оглядывая свой старый, местами потертый пиджак.

Секретарша усмехнулась и принялась наводить порядок.

- Бывало хуже, шеф. Гораздо хуже.

Теперь настала очередь Алексея криво улыбнуться. Да, бывало гораздо хуже. Пару раз Тамаре Ивановне доводилось латать шкуру частного сыщика, как он любил себя называть, после очередной поножовщины. Правда те времена уже давно прошли.  

В любом случае, явление клиента теперь - событие экстраординарное, и к нему нужно было подготовиться наилучшим образом. Может быть, даже причесаться. 

Детектив нехотя поднялся со своего старого кресла, подаренного одним из благодарных клиентов, и медленно поплелся в приёмную, где располагалось единственное в офисе зеркало. 

Собственное отражение не принесло Алексею положительных эмоций. Он был уже не молод, давно за сорок, но из зеркала на детектива глядел шестидесятилетний старикан. Глубокие морщины, запавшие глаза, седые виски. Густая щетина уже начала виться, превращаясь в уродливую клочковатую бороду. Растрёпанные волосы так и просились в парикмахерскую. Сутулый и тощий, при всём двухметровом росте, детектив был больше похож на вешалку, чем на мужчину. Впрочем, как любезно подметила секретарша, бывало хуже. Гораздо хуже. Сейчас на нем была чистая и не сильно мятая одежда: твидовый пиджак неопределимого цвета, тёмно-синяя рубашка и такие же брюки, даже без жирных пятен. 

Почесав бороду, Алексей удрученно вздохнул и побрел в ванную, где хранился запасной бритвенный станок. 

Когда он, побритый и освеженный лосьоном, вернулся наконец в кабинет, там уже царили чистота и порядок. Все бумажки были собраны в папки и расставлены по полочкам, мусорная корзина опустошена, а в воздухе витал приятный запах древесины - секретарша слегка опрыскала стол его дорогущими духами, которые сама же ему и подарила. Эти духи Алексей держал на полочке рядом с другими памятными вещами и никогда не использовал. 

- Тамара Ивановна, - раздраженно обратился он к деловито снующей по кабинету с тряпочкой в руках секретарше. - Опять трогали НЗ?! Уволить бы вас!

Женщина лишь надменно усмехнулась и скрылась за дверью, бросив напоследок:

- Не нажритесь только. Клиент будет с минуты на минуту.

- Да, мамочка, - пробурчал детектив себе под нос, и направился к минибару, выполненному в виде глобуса.

Дождь все также изливал свои слезы на злосчастный город. Когда-то Алексей любил этот дробный стук капель. Особенно когда он доносился из динамиков старенького Рубина, который каким-то чудом раздобыл его отец. Все эти черно-белые фильмы и их таинственные герои, смолящие сигареты под проливным дождем в своих неизменных длинных плащах. Их образы сыграли немалую роль при выборе Алексеем своей будущей профессии. Только реальность оказалась куда прозаичней, мокрее и холоднее.