Новая жизнь Изяслава Картонкина

Новая жизнь Изяслава Картонкина

НОВАЯ ЖИЗНЬ ИЗЯСЛАВА КАРТОНКИНА

ПРОБУЖДЕНИЕ

Проснувшись, Изяслав Картонкин ощутил себя вполне счастливым человеком – было невыразимо уютно и умиротворяющее спокойно на душе. Давно он так сладко не спал. А может и вообще – никогда. Обычно, проснувшись в жёсткой неуютной постели, с почти всегда не свежим бельём, в него клещами вгрызались проблемы вчерашнего и будущего. Одни беспросветные проблемы.

А теперь. Нет, ни одна проблема не волновала кочегара котельного отдела городской Тепло-энерго Централи, что очень удивило, и конечно же порадовало Картонкина. «А, гори оно всё синим пламенем», - в блаженстве подумал он и сладко потянулся, ощущая в теле необыкновенную лёгкость.

Полежав ещё немного и решив, что всё же пора вставать и идти на работу, Изяслав Картонкин с трудом разлепил глаза и в его жизнь ворвался нестерпимо яркий свет.

«Стерва, опять шторы раскрыла, пока я спал», - привычно подумал про ненавистную жену Картонкин и наткнулся на… огромные глаза чудовища!.. мало того - неожиданно, вместо басовитого крика, из его горла вырвалось тонюсенькое «Миу!»

От неожиданности, Картонкин подскочил, но… тут же неуклюже завалился на бок, с ужасом замечая, что вместо рук у него… две пушистые культяпки, покрытые белой шерстью!

Внутри Картонкина всё похолодело, когда, после безуспешных попыток ущипнуть себя или произнести хоть одно сколько-нибудь удобоваримое человеческое слово, он начал осознавать, что происходящее с ним вовсе не сон, а чудовищная реальность!

НОВАЯ СЕМЬЯ

Или всё же сон?..

И тут монстр, который только что смотрел на Картонкина глазищами с огромные блюда, высунуло из зубастой пасти язык и вполне реально принялось облизывать помертвевшего от гомерического ужаса недавнего человека.

В общем, пробуждение оказалось кошмарной реальностью – как бы абсурдно не звучало, но Картонкин стал котом.

И подобное осознание прямо таки разрывало его мозг на части. С одной стороны он прекрасно понимал, что является мужчиной! У него крохотная двухкомнатная квартира в «хрущёвке», тучная жена малярша и два сына раздолбая, один из которых учится в ГПТУ, а второй отправлен к бабушке в Ужгород за плохое поведение и подальше от компании лоботрясов, промышляющих мелким воровством. При мысли о своём ненавистном семействе Картонкин на миг впал в привычную хандру, но вспомнив, что по невероятному хитросплетению обстоятельств, он стал котом, тоска от воспоминаний улетучилась, и он с любопытствоп принялся познавать новую окружающую действительность.

В новой жизни Картонкина опекала огромная кошка – очевидно мама, а рядом пищали ещё три котёнка – его новые братья и сестра – бред какой. Картонкин сразу вспомнил породу котов – он стал персом с умопомрачительно белой шёрсткой.

В той, прошлой жизни, его жена ненавидела котов. При мыслях о жене, Картонкин помрачнел: «Интересно, она вообще кого-нибудь любила в жизни кроме себя и сладкого чая с жирными пирожками? Сомневаюсь». И вспомнил, что у соседки как раз был подобный кот, кажется серый, который год назад пытался выскочить из подъезда, но был зашиблен входной дверью.

Соседка… её он сразу же вспомнил – ту, о которой Изяслав Картонкин вздыхал последние десять лет. Соседка по лестничной площадке, сорока пятилетняя Эмма Сергеевна Бабочкина, работавшая на одном предприятии вместе с ним – сотрудником отдела кадров. В той жизни она презирала скандальное семейство Картонкиных, не здороваясь ни с одним из них и делая вид, что вообще в упор не видит вечно потного, лысого, неопрятно одетого Изяслава Картонкина и иже с ним.

Пару раз жена кочегара пыталась скандалить с рафинированной старой девой на счёт её кота, который время от времени вырывался из квартиры и, пардон, гадил на коврик Картонкиных. Но высокомерная соседка, брезгливо дёрнув губами, молча разворачивалась и уходила, аккуратно прикрыв за собой металлическую дверь. Жена ещё долго кудахтала и вопила под её дверями, пиная истоптанным тапком прочную дверь, грозила «убить эту тварь на х..», обзывала Картонкина «мягкотелым размазнёй», костила всех трёх этажным матом, а затем несколько часов, сурово сидя на кухне, пожирала содержимое холодильника. Но каждый раз на следующий день неизменно под дверями Картонкиных появлялся новый коврик.

Неизвестно, сколько ещё перс соседки продолжал бы метить коврики, почему-то именно перед дверью Картонкиных, но после третьего раза его нашли в лужице крови возле дверей подъезда. И Картонкин справедливо полагал, что содеянное злодеяние было делом его благоверной.

ПОБЕГ

Время шло.

Изяслав Картонкин подрастал среди писклявых персов, пребывая в унынии, особенно, когда понял, что абсолютно не понимает кошачью речь – только человеческую, и с нетерпением ожидал развития хоть каких-то событий – что-то же должно измениться. Из комнаты выводок котят не выпускали. Только когда приносили еду, можно было разглядеть пространство тёмного коридора. Однажды, наконец-то подросших котят выпустили побегать по квартире, Картонкин смог свободно ковылять по роскошным апартаментам. Найдя зеркало, он уставился на своё отражение и остался очень доволен новым обликом. Вместо толстого, лысого, приземистого очкарика с рыхлым лицом умеренно пьющего мужчины предпенсионного возраста, на него смотрел роскошный белый перс с пушистым хвостом.

В зал вошла глыба девушки и залюбовалась Картонкиным:

- Хорош! Скоро у тебя три выставки, а затем выставим на продажу – пора денежки приносить.