Нуманция

Глава 17

   После получения жалования офицеры и некоторые деканусы собирались в одной из офицерских палаток, играли в кости, сплетничали, рассказывали новости и делились планами на жизнь и на следующее жалование. Всё это не обходилось без порядочной дозы вина. Старшие офицеры и легат знали об этом, но все попытки разогнать подобные действа, разлагающие дисциплину, ни к чему не приводили. Центурионы начинали собираться на улице, прямо перед глазами легионеров, стоящих на постах. Легионеры жалование получали раз в несколько месяцев, легат махнул рукой, пусть уж лучше в палатке...

   На этот раз Марций тоже присутствовал, пару раз сыграл в кости, конечно же, выиграл, и теперь вёл разговор с товарищем-центурионом, с Фарсием, расположившись за столиком. Другие играли в кости, что-то пели, кто-то играл на флейте самодельной, она свистела, звук в неумелых руках срывался, звучал не в лад; кто-то громко рассказывал о своей доармейской жизни. Где-то смеялись умелой шутке.

   – Сципион уже отбыл, у него, наверное, в Риме триумф, хотя не думаю, что взятие Нуманции будут отмечать триумфом... Сенату решать. Нам-то что? – Фарсий усмехнулся, прикрывая тонкие губы ладонью, поднесёнными ко рту пальцами упёртой локтем в столешницу руки. – Мы здесь остаёмся... Осталось немного, доломаем город и пойдём к Риму...

   Марций промолчал, невольно слушая игру флейты, такая игра раздражала его, Ацилия у него играла лучше, несравненно лучше. Разве это игра? Мука!

   – Забрать флейту у этого умельца! Как это можно терпеть? – раздражённо бросил он, наливая разбавленного вина в два кубка.

   – Что? – Фарсий склонился к нему.

   – Да-а, – отмахнулся Марк, но объяснил: – Флейта... Послушай, как играют... Раздражает аж...

   – Да? – Фарсий рассмеялся. – С каких это пор ты стал разбираться во флейтах?.. Мне так всё равно...

   – Если б ты послушал настоящую игру, ты бы сравнил.

   – И где ж ты слышал «настоящую игру»? – Фарсий улыбался, принимая кубок с вином.

   – У меня Ацилия играет... – Марций избегал глядеть в лицо друга, понимал – не поймёт.

   – Ацилия, это кто такая? А-а-а, понял, рабыня твоя... – Нахмурился, теряя улыбку с губ. – Наложница...

   Марций отвернулся, оглядываясь, заметил среди присутствующих Лелия. Держится особнячком, но в разговоры вступает, смеяться, правда, боится, за живот держится. Мрачный. Похудел. А взгляд всё тот же. Встретились с Марцием глазами, долго не отводили, непримиримые соперники, связанные одной общей тайной.

   Как бы то ни было, а внутри всё сжалось и напряглось, как в ожидании опасности или боли. Ой, что-то будет. Но неожиданно подошёл нетрезвый уже Овидий, ударил по столу ладонью:

   – Марций! Хочу в кости с тобой сыграть!

   Марк поднял на него тёмные глаза, ответил, стараясь быть спокойным:

   – Я больше не играю.

   – Почему? Боишься, что я выиграю?

   Усмешка выдавилась на губах:

   – Я сегодня больше не играю.

   – Овидий, иди дальше, что пристал? – отмахнулся Фарсий, откинувшись на триподе.

   – Да подожди ты! – Махнул рукой, не сводя глаз с Марция. – Я хочу сыграть в кости с ним, я хочу выиграть. Сегодня мне приснился хороший сон. – Марций глядел в сторону. – Я должен выиграть сегодня... Мне повезёт... – Качнулся на нетвёрдых ногах. На щеках Марция двигались мышцы от сжимаемых и разжимаемых зубов.

   – Ты проиграешь, Овидий, – снова Фарсий. – Вон, иди у ребят спроси, троих он уже обыграл сегодня, удача ещё не покинула его, поверь мне.

   – Когда-нибудь она и правда покинет его, он проиграет, и первым, кто выиграет его, буду я... Вот увидите! Сегодня... Это будет сегодня...

   Марк поднял на него глаза:

   – Ты и так мне должен, поэтому отойди. Сегодня я больше ни с кем не играю...

   – Ну и что, что должен?.. Я найду тебе ещё одну девку... – Овидий усмехнулся. – Я слышал, та уже прижилась у тебя, продай её кому-нибудь, а я отдам тебе другую... Не хуже!.. Тебе понравилась та, первая? Правда, хороша? Как необъезженная лошадь, мне стоило усилий сломать её... А как у тебя?.. Я думаю...

   – Заткнись, а? – перебил его Марций. Вокруг уже начали подтягиваться зеваки, какой праздник без драки?

   Овидий опешил, захлопал ресницами, а Марций продолжил с прежней холодностью в голосе:

   – Хвалишься тут своими подвигами, стараешься поразить всех количеством женских юбок, а на самом деле... – усмехнулся, отводя глаза. Лелий, стоявший среди других, скрипнул зубами, он-то знал, что деканус имеет ввиду. Овидий продал ему девушку...

   Фарсий поднялся на ноги, говоря:

   – Всё, всё, расходитесь... Овидий, ты пьян, иди проспись, в следующий раз ты его обязательно выиграешь... Идите, идите все... – Под локоть повёл пьяного на улицу, под ночную прохладу.

   На освободившееся место сел вдруг рыжий Лелий, и Марций нахмурился, встречая его взгляд:

   – Тебе что?

   – Хотел поговорить с тобой... Кое о чём...