О чем молчат звезды.

Глава 8

Дарий

Вы скажете, что я ворчун, зануда! Однако, как можно улыбаться, когда на тебя бросается нечто непонятное с подобием мочалки на голове?! И я объективен! Как можно радоваться жизни и первому дню учёбы, когда под боком слышишь визги лучшего друга, которому невдомёк, когда следует помолчать, чтобы не схлопотать от меня за неуместный смех и излишнюю веселость?! Но Крису я насмешки простил: тот не раз выручал из передряг, которых могло бы и вовсе не быть, не имей я вспыльчивый и взбалмошный характер...Сейчас, отряхивая последствие катастрофы десятиминутной давности, я, внешне невозмутимый и непробиваемый, был в гневе, который не на кого было выплеснуть - виновница торжества осталась на месте преступления, а нас попросили расходиться по кабинетам (уйти и не мозолить глаза). Я завалился спать, напрочь забыв о следующих парах. Крис, тарахтящий громче сороки, унёсся с нашими соседями с морской планеты Карук, где им приходилось не жить, а волочить существование под землёй без возможности выбраться: гигантские волны, закрывая холодное солнце, опрокидывались на землю каждые пятнадцать минут, затягивая всё живое в хищные пасти шипящих водоворотов. Сейчас парни были вне себя от радости покинуть вынужденное заточение Карук.
Продрыхнув до вечера, я, только раскрыв глаза, наткнулся на тревожное выражение лица Криса:

-Тебя вызывают к ректору, - серьёзно сказал он.

-А я уж было думал, что-то интересненькое намечается, - попробовал пошутить.

-Нет тут ничего смешного, - хмыкнул Крис. - Вышвырнут из академии, и что ты будешь делать? Знаешь же: отец тебя не примет обратно.

-Плевать. Деньги у меня есть, а с ними я могу идти на все четыре стороны. Открою свой бойцовский клуб, на взносах и плате за вход разбогатею и отправлюсь в путешествие по всему миру, - мечтательно протянул я.

–Ты, брат, совсем не осознаёшь, что в этом мире магов, обманщиков, льстецов, жаждущих выгоды и золотых в кармане, мы бессильны без знаний. Намандар нам тоже не приют. Безработных неучей они не примут, даже твой отец над этим властен.

-Эй, я всё понимаю. Сейчас встану и отправлюсь прямиком в ректорский кабинет.

Крис только кивнул в ответ и принялся раскладывать сегодняшние конспекты. Русоволосую спортивную фигуру Криса, не так давно с неподдельным удовольствием прожигавшего жизнь и капиталы отца в клубах и барах - нечто само собой разумеющееся в жизни подростков - детей богатых и влиятельных родителей, было странно видеть за книгами. В отличие от Дария, не прилагающего к учёбе особых усилий, но раз за разом достигающего высоких результатов в виде отличных оценок и побед в конкурсах, ему приходилось денно и нощно трудиться. Крис не понимал, как Дарий с детства всё схватывал на лету, обходя своих сверстников и даже старших. Только вот к учёбе у него отношение было наплевательское. У Дария были другие цели и задачи. Первостепенно он желал покорить Вселенную, облететь её на космическом корабле - своём будущем творении. По этой же причине он погрузился в область технологий, выбрав этот сложнейший факультет независимо от желания отца. Крис же, с детства влюблённый в историю, отправился на курс, взращивающий в стенах своих кабинетов молодых исследователей. Теперь чаще всего они виделись только лишь в свободное от учёбы время, коего было крайне мало у студентов одного из самых престижных вузов…
В кабинете ректора царила приятная прохлада с ароматом клубники. Из стрельчатых окон открывался вид на вход в массивное здание, где располагалось поле для спортивных и практических занятий. Дубовый стол на толстых ножках украшали изящные стеклянные вазочки с белоснежными и оранжевыми лилиями. На высоком столе сидел маленький грозный старичок-ректор в огромных очках и полосатом костюме:

-Сядьте, молодой человек. С Вами мы уже здоровались на моей лекции, на все эти прелюдия я времени тратить не буду. Поэтому... Что вы ждёте от учёбы в данном месте?

Я не знал, что сказать. Привычный к назойливой частой ругани отца, не был готов к философскому разговору , вероятно, уловке хитроумного ректора.

-Я жду от академии помощи в достижении моих целей, - я решил ответить честно.

-Хм, ты первый в этой комнате студент, так сформулировавший свою мысль. Что ж, Дарий, ты прав: роль нашей академии состоит именно в этом. Но, если же ты правда так считаешь, то зачем пропускаешь пары?

Из-под иссиня-чёрных бровей грозно глянул на меня профессор, забыв свой шутливый тон.

Нечего было ответить, поэтому я пожал плечами и наклонил голову, постаравшись принять виноватый вид. Ещё и пальцы сцепил в замок.

-И что мне с тобой делать, а? Не подскажешь? - задумчиво, без издёвки произнёс ректор. - На первый раз я тебя прощаю: парень ты способный. Из результатов твоего теста я понял, что ты можешь стать отличным специалистом в своей области. Только вот пары пропускать - совсем не дело. Ты же меня понимаешь? Да? Отлично. Но всё же надо тебя чем-нибудь занять. Пожалуй, будешь у меня мыть завтра кабинет после совместной практики всех факультетов.

-Хорошо, - совсем уж поник я. Эх, пропаду, умру под горами мусора, созданными неряхами-студентами!

-Да не умрёшь ты! - чудесным образом прочёл мои мысли профессор. - Всё, иди! Устал я от вас всех. - шутя, заметил он, поправив съехавшие очки.

И я, решив не ужинать, пошёл в комнату. Не успев дойти и до конца карминового в этом крыле замка коридора, я услышал приглушённые голоса, доносящиеся из щели приоткрытой дубовой, как и стол ректора, двери. Вероятно, два человека о чём-то оживлённо беседовали. И будь я не Дарий, если не посмотрю, что они там делают в вечерней тиши, когда небо приобрело окрашенные щедрыми солнечными лучами в оттенки золотого, алого, оранжевого облака. Тихонько подкравшись к двери, я наклонился и заглянул в замочную скважину...

Кислотно-зелёный сюртук, в сочетании с малиновым шарфиком и синими ботинками потрясал публику: профессор Элинор был в своём репертуаре. Хотя это он только разогревался. Старшие студенты видели его в совсем уж умопомрачительных нарядах. Руководство гадало, был ли он сумасшедшим или же это был его своеобразный способ самовыражения, но увольнять его не собирались: Элинор прекрасно знал свой предмет и отлично доносил его до студентов. Из-под его крыла вышло множество известных журналистов и писателей-исследователей магии и многообразия её мира. У меня этот профессор никаких пар не вёл, но Крис уже успел познакомиться с экстравагантностью носителя уникальных костюмов собственного пошива.
Сейчас Элинор, развалившись в кресле, лениво слушал собеседника, стоявшего спиной к парню - невольному зрителю сего представления. Он был одет в тёмное и, в общем-то ничем, кроме спортивного телосложения и впечатляющего роста, не отличался. Комната, где находились эти люди, принадлежала Элинору: стены были увешаны красочными африканскими масками, полосатый диван и множество сундуков занимали большую часть помещения, к стене же был подвинут деревянный шкаф, полки которого были уставлены книгами, чьи корешки самых разных цветов образовывали, если приглядеться, картину импрессиониста. На традиционном для академии дубовом столе лежали в строгом порядке вещи, выданные каждому учителю самой академией. Даже странно, что Элинор не разбавил аскетичность стола яркими красками. Впрочем, разговор этих двоих был не менее необычным: