О фее без крыльев и драконе без сердца

Глава 1. Фея в золотой клетке

Будь осторожна с фейри — они всегда найдут способ обойти сделку.

Ни один добрый поступок не остается безнаказанным.

Это два урока, которые Адерин получила от своих родителей, будучи еще совсем-совсем маленькой девочкой. Первый она услышала от мамы, потому что она была феей, а все фейри — это бывшие феи, отказавшиеся от своих сердец в обмен на силу. Второй дал ей отец, который был самым обычным человеком и знал, что магия не может исправить все.

Разумеется, тогда Адерин не смогла понять всю глубину и важность их слов. Оба совета оставались странно далекими, просто какой-то отстраненной мудростью, какую взрослые нередко говорят. Даже после того, как родители умерли, она все еще не понимала. Не до конца.

Адерин надеется, что ей никогда не придется их усваивать на собственной шкуре, но дети на самом деле лучше учатся на своих ошибках.

И ей пришлось.

— Одна из ваших девушек будет служить у меня до совершеннолетия, — так сказала их деревне фейри. — Взамен я буду поддерживать защитный купол вокруг вашей деревни.

Потому что чудовища из Темного Леса продолжали приходить. Потому что именно они убили маму: она ушла в лес, чтобы достать лекарство для отца, и не вернулась.

Отец умер. Магия не может решить всего. И Адерин осталась одна. В конце концов, она — полукровка, порочный союз феи и человека, бескрылая и с магией, которая приносит больше вреда, чем пользы.

Адерин с радостью согласилась стать следующей. Если она поможет всем, то больше не будет казаться чужой, верно? Если она больше не будет среди них изгоем, то все что угодно. Это же всего-то три года.

С того дня она — маленькая бескрылая птичка в золотой клетке, которую держит в своих руках госпожа Флорис. Ее госпожа. Ее хозяйка, дергающая за магический поводок, когда ей будет угодно.

Но скоро все подойдет к концу. Сегодня Адерин восемнадцать.

Сегодня Адерин будет свободна. А завтра вернется домой и ее, наконец, примут как родную. Потому что она выдержала.

— Моя птичка, — обращается к ней госпожа Флорис.

«Моя птичка» — так называла Адерин мама, может, в надежде, что однажды у нее все-таки появятся крылья. Госпожа Флорис обратила дорогое сердцу обращение в оружие.

— Подойти сюда, — говорит она с улыбкой. — Помоги мне с прической, сегодня же последний раз.

Приказ, обернутый в мягкую просьбу, как нож в ткань. Адерин слушается: тихо выходит из своего угла в огромной спальне госпожи Флорис, где ей положено молча стоять и не мешаться под ногами, и подходит. Ее босые ноги слегка шуршат по ковру, и она ступает на самых цыпочках по полу.

У нее забрали все туфли еще давно, потому что она слишком долго училась тому, чтобы ступать бесшумно на каблуках. Так и не вернули. Может, госпожа просто забыла, а Адерин побоялась спрашивать.

Тогда угроза, что ее превратят в каменную статую, еще была свежа. И собственный ужас от вида десятков других, тоже. Не все девушки, ушедшие в Золотой Двор, возвращались обратно.

Но сделка продолжалась.

Сейчас Адерин уже совсем не страшно, просьба давно потеряла всякий вкус, и без обуви ей стало куда привычнее и удобнее, чем в ней. Все-таки, во дворце довольно тепло.

— Что вы хотите сегодня, госпожа? — спрашивает Адерин, беря расческу.

Госпожа Флорис смотрит на собственное отражение — она и правда невероятно красива. Бледная кожа, огромные изумрудные глаза и золотые локоны, спускающиеся волной почти до самого пола. Фейри не стареют. Феи, впрочем, тоже. Их красота застывает во времени, оставляя их навсегда молодыми, до самого дня их смерти.

Вот только за яркими глазами госпожи Флорис нет ничего: они пусты, как у куклы. Они так же пусты, как и ее сердце.

— Сегодня у нас прием, в честь твоего совершеннолетия, — напевает госпожа Флорис. — Сделай мне лучшую косу, какую сможешь.

Это проверка, очередная маленькая игра. Если Адерин не будет стараться — она проверяла границы раньше, — то будет наказана, потому что до конца сделки еще один день. Может, ее заставят перебирать горох и чечевицу, которые госпожа смешает вместе. Может, ее оставят до срока в подземельях самой темной и холодной башни. Может, вытащат перед всеми в самым грязном и дырявом платье и прикажут танцевать на потеху другим фейри.

Адерин не знает, но госпожа хороша в особенно творческих наказаниях.

А еще она хороша в том, чтобы давать задания, которые нельзя выполнить правильно, как ни пытайся. В особенно игривом настроении госпожа Флорис могла придраться к любой мелочи.

— Как прикажете, — говорит Адерин.

Скоро все закончится. Скоро она вернется домой.

Госпожа задумчиво напевает, но смотрит пристально, как коршун, ищущий добычу — ее глаза наблюдают за каждым движением Адерин из зеркала. Ничто не ускользнет от внимания. Ни один неправильно уложенный волосок не останется незамеченным.

— Сегодня наш последний бал. — Госпожа улыбается, совсем не тепло, скорее хищно. — Я оставила тебе платье.

Да. Последний. Госпожа Флорис любила на других балах и приемах хвастаться тем, как заполучила себе такую редкость — фею-полукровку. В конце концов, немногим людям позволено пересечь границу между обычным миром и Прекрасной Долиной и уж тем более остаться.