О ней. Онейроид

Глава 21

Весной, поместье Грантов было великолепно. Джон любил прохаживаться между аллеями сада миссис Грант и беседовать обо всём на свете с нею же. Джону нравилось наблюдать за тем, как от первого солнца румянились её щёки, как ветер играл в её волосах, как искренне она смеялась над его шутками. Она для него в эти дни стала просто настоящим спасением. Спасением от того, чего доктор Вудс отчаянно боялся, но в то же время страстно желал. Было похоже, что недолгая переписка Джона с мисс Спун оставила в его душе если не след, то огромное впечатление. Она настолько прочно заполнила некий пробел в его сердце, что поначалу Джон растерялся и испугался. И так как лишь с Мэри он проводил большую часть времени в этом доме, то она сразу заметила эти его перемены. Придав своему голосу веселье, и, ни в коей мере стараясь не смущать его, она как-то поинтересовалась, одним ясным утром прогуливаясь по саду, от чего он так задумчив в последнее время. Не тяготится ли он общением с ней или практически постоянным пребыванием здесь.

- Нет, что вы, - заверил её Джон. - Вы не можете мне наскучить, равно, как и пребывание в вашем доме не может мне надоесть. Ведь именно здесь, рядом с вами, я нахожу вдохновение на работу. Разумеется, это происходит в то время, когда я не занят вашим лечением, - поспешил он уверить её.

- О, полно вам Джон. Я не стану ни в чём вас укорять. Это место и вправду достаточно располагает на то, что бы творить и наслаждаться жизнью вдали от шумного города. Я лично, никогда не любила большие скопления людей, и лишь здесь я нахожу душевный покой. Но, мне кажется, что, несмотря на добродушный лад и творческие успехи, вас, всё-таки что-то беспокоит? Я обратила внимание, что после того как вы получаете корреспонденцию из города, то надолго запираетесь в своей спальне, а после ходите всячески поглощённый своими мыслями. Я, конечно, не хочу настаивать на вашей откровенности, но кое-что, я всё-таки увидела.

- Правда? И что, по-вашему, не даёт мне спокойно существовать? - с таким же напускным весельем спросил Джон.

- Нет, не в этом дело, - в её тоне вдруг засквозила сосредоточенность, - мне кажется, что ваши мысли занимает дама. Судя по тому, что в этом доме нет для вас достойной невесты, то я смею полагать, что предмет ваших мыслей находится в Лондоне, и судя по тому, что вы порою так задумчивы и иногда мне кажетесь печальным, что-то в ваших отношениях не так, как могло бы быть при обычных обстоятельствах.

- Интересная мысль. - Сказал Джон. - Но с чего вы взяли, что в этом доме, для меня не сыщется достойной претендентки? - он посмотрел на неё так, что она немного растерялась.

- Что? - не поняла она. - Что вы хотите этим сказать? Вы испытываете к кому симпатию здесь? - она была немного взволнована.

- А почему вы решили, что я не могу заинтересоваться кем-то, кто живёт здесь?

- Джон, вы меня просто разыгрываете, - она резко остановилась и серьёзно посмотрела ему в глаза, - не может быть, - сказала она потрясённо.- Вы... Вы... Неужели вы положили глаз на графиню Вудхаус? Я так и знала.

Теперь, растерянно выглядело лицо Джона. Мэри же не в состоянии больше сдерживать себя, рассмеялась глядя на его недоумевающее лицо.

- Очень остроумно, Мэри, - он поддержал её смех. - Но должен вас разочаровать, что вашим дядюшкой я не стану, к великому сожалению всех любимых собак графини.

- Это от чего же? - спросила Мэри, вытирая слезы, набежавшие от смеха.

- Мне по нраву другая молодая леди, как вы верно заметили. И она немного моложе графини, всего лишь, думаю, лет на пятьдесят.

- Ну не томите же, Джон, - Мэри была как всегда не терпелива.

- Хорошо, я не стану вас больше мучить. Про эту девушку я вам как-то говорил, и наш разговор был достаточно откровенным.

- О да, я кажется, помню. - Мэри слегка покраснела, когда вспомнила то, о чём они в тот день беседовали. - Её зовут Кэролайн. Очень красивое имя. Так расскажите же мне всё.

- Особо и рассказывать нечего. - Джон пожал плечами и задумчиво посмотрел вдаль. Он задумался о том, что может связывать его и Кэролайн? Только недолгая переписка, правда, полная таких откровений и надежд на будущее. Только о совместном будущем в этих письмах речи не было. Они просто размышляли о чём-то, делились мыслями, опытом. Они были чрезвычайно похожи, и так быстро нашли общий язык, словно всю жизнь были знакомы. Этими размышлениями и поделился Джон с Мэри. Она слушала его очень внимательно, и после того как он закончил, спросила его очень серьёзно.

- Вы испытываете к ней нечто большее, чем просто лёгкую симпатию?

- Я не могу и сам определить природу своих чувств. Я понимаю, что так мало знаком с ней и, что нельзя испытывать к человеку глубокой привязанности лишь, по прошествии такого малого количества времени.

- Бросьте, Джон. Для чувств нет преград. Человек не может мыслить рационально, когда в сердце зарождается чувство любви. Кем бы мы были, если б могли всё прогнозировать и рассуждать только логически, не слушая зов сердца. Мы люди, и это самое прекрасное и ужасное существо на земле.

Джона ободрили её слова. Он смог внутренне расслабиться и больше не искал в самом себе, какие-либо недостатки. Мэри, как всегда, была бесконечно права. Она иногда могла с лёгкостью находить объяснения тем вещам, которые для Джона не могли быть постигнуты с первого раза. Возможно, разница была лишь в том, что она была женщиной, и по природе своей была более чувствительна к тем вещам, которые у Джона вызвали недоумение, а порою и равнодушие. Она заставила его поверить в то, что на Земле нет практически ничего важнее правды. Ведь, если никогда не лгать друг другу, значит, не будет и стольких бед, которые переносят люди лишь из-за своей алчности и расчётливости. Говоря правду, можно было бы избежать многих конфликтов и войн. Мэри была так уверенна в этой своей теории, что она захватила и самого Джона. Он и сам стал так думать. А ведь она была права. Мэри была права. Вот и сейчас, она убеждала Джона, что не стоит бояться чувств. Не стоит анализировать каждый свой шаг, а стоит лишь принять всё таким, каким видится на самом деле.