О Тёмном, Капюшоне и Брен 1.2

М

И на утро у меня болит голова. А ещё тошнит. И вообще, мир кружится перед глазами, и хожу я, словно пьяный ёжик, заблудившийся в тумане.

А ещё на улице пасмурно до неприличия. И ночью землю немножко припорошило, на деревьях иней, ветки белые и блестящие, лужи покрылись тонкой, трескающейся от любого дуновения ветерка, ледяной корочкой. Колокольчики на упряжке саней в сарае перезваниваются, переговариваются с болтающимся на цепи факельным фонарём, чадящим в дневной тьме.

Дождь со снегом… или снег с дождём? Не могу разобраться и теряюсь в догадках, стоя под навесом конюшни, вглядываюсь в темноту и дую себе на руки, отчаянно силясь согреть окоченевшие конечности.

Я только что проведала Рыжа, одарила его двумя морковками, погладила по спине, поболтала с ним чуток о пустяках, отправилась назад и вот… зависла на пороге, наблюдая за мокрыми снежинками.

И возвращаться в трактир не тянет. Там скучно. Лайна читает свиток, который, наверное, прочитала уже раза три за всё наше путешествие, император с тёмными лордами засели за документы, присланные по телепортирующему ящику из столицы. А я тут… стою и мёрзну, наслаждаясь прекрасной пасмурной погодкой.

— Вот ты где.

Поворачиваюсь на знакомый голос. На свет от горящего светильника, подвешенного над воротами конюшни, выходит Нолан.

— М-да, что-то мы сглупили, — супруг скептически осматривает с ног до головы окоченевшую меня, — нужно было купить тёплую одежду, когда мы были в Юлиасе…

Акено Даи снимает с себя плащ и накидывает его на меня вторым, поверх моего.

— Тебе лучше не простужаться, — комментирует он свои действия, многозначительно взглянув на мой живот.

— А тебе?

— Тёмные лорды не болеют.

— Никогда?

— За всю жизнь я болел простудой только два раза. А жил я очень много, Брен. Так что у меня совершенный иммунитет. Почти.

— Почти… — тут же эхом повторяю я. — А от простуды можно умереть?

— Можно, если будешь бесцельно стоять и мёрзнуть на улице, — Тёмный Властелин подталкивает меня в сторону трактира.

— А тёмные лорды умирают от простуды?

— Что за глупый вопрос? — усмехается Нолан. — Нет, конечно. Люди же не умирают от укола иголки.

— Что за глупый ответ? — не отстаю я от императора. — На Земле даже сказка есть о девушке, уколовшейся иголкой…

Ну, вообще-то веретеном… и она не умерла. Хотя… Повелитель же всё равно оригинал этой истории не знает.

— И что с ней стало?

— Умерла, бедная. Погибла смертью прекрасных, — грустно протягиваю я. Мне почему-то внезапно Спящую Красавицу жалко. Умереть… точнее, заснуть такой нелепой смертью.

— А как же любовь? — поднимет одну бровь Тёмный Властелин, на чьих губах играет озорная улыбка.

— А что любовь? — не менее лукаво интересуюсь я… и тут же спотыкаюсь о камень на дороге.

К счастью, Повелитель успевает поймать меня прежде, чем я буравлю носом борозду в промёрзшей земле, подхватывает за руку и так уж ведёт меня к дверям гостиницы.

— Разве не было там прекрасного принца, как в большинстве сказок, спасшего красавицу от прекрасной смерти? — продолжает, как ни в чём не бывало, император.

— У любовной истории со счастливым концом нет шансов войти  в легенды, — декламирую я милую сердцу фразу, услышанную когда-то давно и запомненную надолго.

— Хм… — задумчиво протягивает Акено Даи, уставившись в темноту. — Я всегда полагал, что легенды немного отличаются от сказок.

— Может быть… — бросаю я. И мешкаю на миг, чтобы подняться по ступенькам, — но для меня они — две разные части чего-то целого. Того, во что я никогда не верила.

— В чудеса и волшебство? — делает догадку Повелитель.

— Нет. В истории со счастливым концом.

— Легенды не часто заканчиваются хорошо…

— Что ещё больше подтверждает мои слова о том, что всё всегда заканчивается ужасно, — морщусь, стоит нам зайти в душный главный зал трактира. Из кухни валит дым, там всё время что-то готовится. И этот запах, вот честно, нисколечко не вызывает у меня аппетита. С этой беременностью я, похоже, тотально начинаю испытывать отвращение к мясу, к запаху мяса и к его внешнему виду.

— Ты необычно рассуждаешь… — констатирует Его Императорское Величество Акено Даи Пятый. — Странно и нелогично.

— Как уж есть, — зачем-то вздыхаю я. Да, у меня отличная от него логика. Женская. С надписью «Брен» на этикетке. Логика моего личного производства.