Об одном колдовстве

Об одном колдовстве

–Я давно тебя ждала, – врата открылись передо мной ещё до того, как я постучала. Всерьёз ждали. Это нехорошо, учитывая, что явилась я к ведьме.

Официально, конечно, она тут в тюрьме, за все свои интриги, что плела ещё со времён Великого Океана, но неофициально она тут на службе. Я знаю, мой отец обращается к ней за советом. Да и не только он.

–Здравствуй, Калипсо, великая из дочерей Океана! – я склонила голов в почтении, пропустив мимо ушей её фразу.

Калипсо я видела впервые. Я хоть и дочь Морского Царя, но всё-таки одна из очень многих его детей, а значит, я не могу позволить себе совершать необдуманные поступки и по своей воле являться туда, куда хочу. Я должна жить без глупостей, я должна быть умнее, чтобы обхитрить оставшихся претендентов на престол своего отца, чтобы обыграть всех…

Визит к наполовину опальной ведьме Калипсо тут не вяжется! Впрочем, вариантов у меня пока нет, сегодня я, быть может и сглупила, а быть может всё-таки обойдётся. Я оберегала свой визит, долго планировала его – сначала точно узнала через добрых слуг, где именно подводная башня Калипсо, потом вдумчиво строила маршрут – негоже моим будущим поданным знать, что я её навестила. И особенно Хотэму – старому воителю, ныне верному слуге. Он хороший слуга, но не одобряет дурных методов, а ссориться с ним и наводить на себя хотя бы тень недовольства того, кто всё ещё имеет авторитет среди нашей армии – это высшая глупость.

Поэтому по основной версии я в Храме Вод. Хотэм очень верит в бога – может быть это верно после всех битв, что он прошёл? Во всяком случае, его симпатию своей верой я привязала.

Демонстрацией веры, если быть честной.

–Здравствуй, Эва…– она стояла передо мной. Внешне – простая смертная. Красивая, с правильными чертами, но лишённая какой-либо царственности. Я даже решила, что это какая-то прислужница настоящей Калипсо, но вовремя разглядела на шее её знак Океана – одновременно пленение и связь с великой стихией.

Эва? Она знает моё имя. Впрочем, если она меня ждала – неудивительно!

–Я пришла за советом, – ещё у неё были необыкновенные зелёные глаза. Странно, обычно у детей вод глаза либо тёмные, либо голубые, либо карие, как у моего брата-приблудыша Бардо. Не выношу его – Морскому Царю позволено брать себе земную жену, но зачем признавать её дитя? И что хуже – зачем приближать его к трону? Неужели полагает Царь, что его дети и его подданные склонятся пред полукровкой?

Но ничего, в отличие от многих братьев своих и сестёр я не выказываю вражды Бардо. Если отец благоволит к нему – я тоже буду, рассчитаться всегда успеем. Терпение – мой путь к трону. И мозги.

–Знаю я зачем ты пришла, – вздохнула Калипсо, – всё знаю. Ждала тебя прежде.

Это было почти также оскорбительно как её зелёные глаза. Ждала она меня, видите ли! Опальная ждала живущую царевну! Но вслух ни слова.

–Проходи, – предложила Калипсо и посторонилась.

Я полагала, что её заточение больше похоже на заточение, что в её врата сложно будет попасть, что тут будут наши стражники, а в башне было пусто. Мягкий морской песок под ногами устилал лестницу, а внутри даже уютно устроено – тут тебе и кресла, и даже стол, и шкафы с книгами, и даже ковры…

Вот только всё это будто бы и не трогал никто. Когда в помещении живут – это всё равно видно, сдвигаются книги, ковёр стирается, передвигаются кресла, на столах что-то остаётся, а тут всё в идеальном порядке, точно просто поставлено и ожидает кого-то.

–Садись, – предложила Калипсо и сама села в кресло.

Я осторожно опустилась напротив. Кресло было жёстким. Я полагала, что оно такое же мягкое как у меня в покоях – всё было похоже вплоть до расцветки, но оно оказалось очень жёстким.

Видимо, в моём лице промелькнуло удивление, потому что Калипсо улыбнулась:

–Удивительно, да? У меня есть всё – кровати, одежда, ковры, столы, еда, посуда… вот только всё другое. Все кресла жёсткие и сделаны так, что долго не просидишь – тело начинает болеть. В кровати долго не полежишь – та же боль приходит. И не помогают даже подушки и матрасы – всё зачаровано на неудобство. И даже одежда, и посуда.

Я не поняла. Я про такое не слышала. Калипсо, видя моё недоумение, постаралась объяснить:

–Это наказание. Комфорт без комфорта. Мои платья мне жмут, я даже дышу с трудом. Мои вилки и ложки зачарованы на то, чтобы не брать больше самого малого кусочка. На простую тарелку супа уходит до получаса. Вдобавок и сама еда здесь гадкая, такая как у вас, только вкуса у неё нет. Вообще нет. Всё равно что жевать песок.

Звучало жутко. Я оглядела против воли комнату – комната как комната, всё при обстановке, но без обжитости, затем платье Калипсо – платье как платье, у меня таких…да я даже не знаю сколько!

–Это часть наказания, – Калипсо говорила спокойно, словно давно смирилась, но её зелёные глаза посверкивали, не позволяя мне поверить в смирение дочери Океана.

–Это как-то жестоко, – я не знала что сказать. В моём мире наказание было казнью или заточением, или тяжёлыми работами, или ссылкой на сушу, а то, о чём говорила Калипсо, было больше издевательством, пыткой, но очень утончённой. Кому это только пришло в голову? Неужели моему отцу?

–Это было коллективным решением, – усмехнулась Калипсо, – не переживай, царевна, такое чудовище как я заслуживает всего. И даже худшего.