Обрети дом свой

Глава первая. Часть первая. Израиль, Гуш-Дан, Азур  23.03.2012 г.

   - А-а-а-а-а-а-а, надоело все! Сколько можно собираться? Сколько? Где эти дуболомы, наши дети? Где хозяин дома, я вас спрашиваю? Мира, где хозяин, почему еще не приехал? Женщина, где эти твои сыновья? Да убери собак, в конце концов! Собак пора в клетки заводить! Или ты их тут оставляешь? О чем ты думаешь вообще? А? Звони хозяину дома, пусть забирает ключи от этого кошмара! Вот же ввязался я с вами в эту авантюру! Ни хрена бабы не умеют! Куда вы меня тащите, я вас спрашиваю? Что я там забыл? Что, я вас спрашиваю! - худой, седой, глава семьи, ссутулившись, уперев руки в боки, орал дурным голосом куда-то в пространство.

   Ему было все равно, отвечают ему, или нет. В слушателях он не нуждался совершенно. Муж истерил уже несколько дней, и накал страстей достиг потолка. Истерика у него обычно развивалась строго по накатанной дорожке. Сначала ор, потом мандраж. Он вообще истерить начинал, стоило только чему-то нестандартному в жизни начаться. Удержу никакого.

   А уж то, что сейчас творилось, вообще выбило его из разума на пару месяцев вперед. Вы что, такие сложности предстоят!

   Ой, как вспомню, как мы сюда в Израиль переезжали... песня песней просто. Соломону такие страсти и не снились. Да где там тот Соломон? Ему это и рядом не стояло. Он хоть царь был. И мужчина. Ну, а тут все легло на мои хрупкие женские плечики - дети, родители с обеих сторон, муж в истерике, звуками своего голоса упивается. Алкаш-звукоман.

   Туда беги, это упакуй, тому взятку сунь, малых покорми, маме валитону накапай, свекрови приятное скажи. Одно продай, другое купи. С тем договорись, этому пообещай. По пути еще пару копеек заработать надо, дети голодные... вокруг голод, война. В очереди за хлебом постой по полдня. От пуль пьяных гвардейцев Гамсахурдия вовремя увернись, брякнувшись оземь.

   Со свекром в багажный отдел беги. Документы сдай - получи. Нотации и цикл воспоминаний выслушай. Муж синхронно вопит на каждое слово. Я – а-а-а, он – А-А-А-А!

   Бр-р-р-р, не переезд, а дурдом. Хорошо, что тогда хоть животных не было. Вернее, был. Котенок один, приблудный. Пристроила его перед отъездом к подружке. Зато теперь животные есть. Собаки, куры. Козы. И еще куча молоди разной.

   Родителей уже давно нет, ни с той, ни с этой стороны. Земля им пухом. Сколько они моей крови попили, просто литрами. Я донор с медалью - «Дура многотерпеливая».

   - Ой, да не ори ты, животных пугаешь. Иди вон лучше проверь, все ли с собой взяли, еда упакована или нет. И посмотри, воды много бутылок взято? Все животные в клетках? Никого тут не оставили? Собак лучше в «Гольфстрим» посади, запри там в комнате, пока не потерялись в суматохе. Лакушу я с собой возьму. Давай, давай, дорогой, иди, время не ждет! Ты же глава семьи, ты и проверить все должен. Посмотри пойди, ничего в доме не оставили? Пройдись по комнатам. Иди, иди, сулико. В шкафы загляни напоследок.

   - Не командуй, женщина! Я сам знаю, что делать! Если я не сделаю - никто из вас лентяев и не пошевелится! Что за ленивые дети у меня…  за что мне такое наказание? Жена, ты во всем виновата!

   - Ну, ну... побурчи мне... иди уже, делай, время не ждет. Все проверь, ничего не забудь.

   Знаете, на моего мужика, если не рявкнуть вовремя, так он год голосить подряд может и даже не охрипнет. И голова у него не заболит. Дубовая, потому что. Я минуту поору и готово - голос сорвала, сиплю, башка болит, глотка хрипит. А муженек мой - ему в опере петь надо было. Он бы там всех карузов с павароттями запросто перепел-переорал. Они бы у него там все охрипшие ходили.

   Короче, отослала я его. Пусть в доме посмотрит, не забыли ли чего в суете, да там пусть и истерит, крикун хренов. Поделает что-то руками, хорош уже горло драть. А то, как что-то делать - так он старый и больной, а как орать начинает, так иерихонская труба обзавидуется. У нее обертонов не хватит, за моим мужиком угнаться. Скукожится вся  и трещинами пойдет.

   А с чего мужик орет, спросите вы? А с того, что вообще-то собрались мы переезжать отсюда. А что так, спросите? С какой такой, мол, радости? Ну, как вам сказать... есть у него причина. Маленькая такая причиночка. Переезжаем мы... снова.

   Вот прожили мы тут в Израиле двадцать лет. Ничего особенного как-то не нажили, ни дом не купили, ни машиной не обзавелись. Работали в основном на «белого друга семьи». Ни грана из задуманного на старой родине не добились. Ну, не получилось как-то. Сюда ехали, так у нас планы были такие роскошные, наполеоновские прямо. Молодые мы были, наивные.

   А получился у нас тут полный сбой мечт. Теперь не поймешь уже, почему именно - то ли знакомств нам не хватило, то ли прав был тот чинуша, когда сказал: «Мадам, для вашего проекта тут земли не хватит. Территория у страны не та».

   Это он о моем проекте, вскормленном мечтами, выпестованном ночами, так высказался. Проект слишком объемный, видите ли. Общественности в его лице неинтересный. А дома – там, на старой родине, проект этот даже очень хотели. Но, увы, не срослось, мы же уезжали в новые края, нас же ждала родина историческая, с медом и маслом перемешанная, молоком политая. Аж до состояния полного нестояния, трах-тиби-дох!

   Ой, как же я много тогда плакала. Как расстраивалась. Еще бы, приехала сюда с такими надеждами. Нам же столько обещали, когда переехать агитировали. И что в итоге? Шиш, и даже без кумыша. А время прошло.

   К кому ни обращайся, местные на меня, как на зверушку диковинную смотрели. Приехала мол, из своей глухой кавказской тундротайги и еще разговаривает?