Обручённые Венецией

"С ней ты всё потеряешь..."

— Ты — безумец! — будто из пещеры услышал он голос Паоло. — Тебе известно, что ты привлек внимание, и твоей персоной заинтересовался Лоренцо да Верона? Брандини велел, чтобы мы незаметно исчезли через черный вход и отправились в гостиницу. Он прибудет туда после бала.

Адриано словно только пришел в себя.

— Дьявол…

— Не вспоминай нечисть, и так все неутешительно...

— Меня словно обухом огрели по голове... — растерянно произнес Адриано.

— Ты забылся, друг мой, — в голосе Паоло чувствовалась нотка упрека. — Ты представляешь, что будет, если он узнает, кто ты на самом деле?

Адриано только вздохнул и стиснул зубы, ощутив на себе все бремя мучительного поручения. На его лице напряглись желваки от мысли, что он мог все испортить по собственной глупости.

— Адриано, ты — сенатор Венеции, а тебя окрутила какая-то генуэзская... — начал было возмущаться Паоло, но Адриано его перебил.

— Быть может, представишь меня публике? — с сарказмом отрезал он. — Так... громче... чтобы все оказались сведущи...

— Да, ты прав, лучше продолжить беседу в гостинице... 

 Они исчезли из миланского общества так неожиданно и в никуда, что те, кто знал об их прибытии, просто стерли из памяти их присутствие на маскараде.

***

Адриано не желал обсуждать Каролину и произошедшее между ними, поэтому всеми силами старался заговорить Паоло. Однако тот был неутомим в своей жажде угомонить страстные и довольно странные влечения друга.

— Адриано, ты совершенно потерял голову! Тебе ведь известно, как ты рискуешь! Что сделала с тобой эта женщина?

— Я не увижу ее более, Паоло, можно закрыть эту тему, — произнес сухо Адриано.

— Ты ведь сам стремишься к встрече. Сможешь ли ты теперь отказать себе в общении с ней?

— А чем это «теперь» отличается от «вчера»? — спросил Адриано, желая всеми силами убедить Паоло, что подозрения друга в его влюбленности абсурдны и беспочвенны.

— Вчера о ней ты думал меньше, чем сегодня, — усмехнулся Паоло, видевший насквозь Адриано со времен их совместной службы. — Мы ведь друзья. Некоторые вещи я вижу и без слов.

— Паоло, наше общение с синьориной невозможно в принципе. Это абсурдно, поскольку Генуя и Венеция, вероятнее всего, никогда не смогут стать даже союзниками... Надеюсь... Я не удержался, и в том моя вина, — в какой-то момент я ослабел и предался иллюзии, созданной нахлынувшим вожделением. Я прошу тебя, дружище, не сомневайся в моей преданности нашей республике и нашему общему делу. Ты ведь знаешь, что творится в моей душе, когда дело касается Венеции...

— Прости, Адриано, но у меня складывается впечатление, что это было до появления в твоей жизни этой женщины.

— Я говорю еще раз — наше общение невозможно! — повысил голос Адриано, словно убеждал не только Паоло, но и себя. — И я никогда не искал с ней встречи — идея Луко Брандини привела меня к этому случайно.

Какое-то время они сидели молча: Паоло ощущал нежелание Адриано более говорить на заданную тему. Они ожидали прихода Брандини, когда наконец-то раздался стук в дверь.

Адриано пригласил Луко в номер и предложил присесть. Тот был нахмурен, но не терял присущего ему саркастического чувства юмора, стараясь отпускать не совсем уместные для тематики их общения шуточки. Адриано и Паоло лишь сухо посмеивались в такт вылетающим из уст миланца репликам, хотя внутренне крайне желали поскорее покончить с этим безнадежным делом. Последние события предвещали провал, поэтому сенатор Фоскарини внутренне был готов к тому, что сделка не состоится.

— Я бы предпочел перейти к делу, синьор Брандини, — предложил Адриано, считая расспросы герцога о венецианских куртизанках абсолютно неуместными.

— Да, сенатор, — Луко сдвинул седые брови, словно настраивался на деловой разговор. — Вы говорили о нашем предложении сенату?

— Само собой разумеется, иначе меня бы здесь не было, Луко, — улыбнулся Адриано. — Мне велено узнать о ситуации поглубже: Венеция не может что-либо ответить на имеющиеся в ее распоряжении скудные сведения для принятия такого важного решения.

— Адриано, сейчас я вам могу твердо сказать: мы продолжаем готовиться к захвату власти над Генуей. На сегодняшний день план мятежа разработан как нами, так и крестьянами. Я не считаю нужным в это вмешиваться с энтузиазмом, поскольку ненависть низших слоев в Генуе настолько сильна, что у меня нет ни малейшего сомнения в четкости их намерений. Когда план будет введен в действие, приблизительно на протяжении недели правительство Генуи будет использовать свою армию для погашения восстаний в нескольких регионах республики, расположенных друг от друга на достаточно далеком расстоянии. Чем сильнее будут силы восставших, тем больше солдат будет вовлечено в войну. Кроме того, какую-то часть стражи придется снять и с границ Генуи. Усилить восставших мы можем поставкой оружия, в чем, собственно говоря, Милан и надеется на Венецию. Если вы сможете и проконтролировать восстание со своей стороны, будет еще лучше и выгоднее для вас. Правда, мне пришлось сегодня скрывать вас от герцога да Верона, когда вы, сенатор, так открыто флиртовали с его дочерью.