Община: рождение Белого Ветра

Глава 1. ЧУЖАКИ

За окном раздался не то треск, не то визг, и что-то черное пронеслось мимо дома, на секунду заслонив собой световой поток.

Лиэнн вскочила с кровати и выбежала за дверь, но успела увидеть лишь чернеющий в небе шарик.

«Вертолет, - подумала она, с опаской оглядываясь по сторонам, - и что Континенту снова здесь нужно? Летят в сторону леса.»

Она продолжала следить за удаляющейся черной точкой, и вдруг уловила яркий отблеск в том направлении, куда полетел вертолет. Он возник лишь на мгновение, и тут же пропал. Вертолет скорректировал курс на отблеск.

В дверь дважды стукнули, и на пороге появилась Мария.

- Ли, бежим, мы опаздываем в класс! Сегодня к нам придет Верховный рассказывать историю общины, мы не можем опоздать!

Миловидное личико Лиэнн исказилось гримасой скуки.

- Опять будет врать, какие мы избранные. Знаешь, скажи им, что я… мне… у меня… заболел живот!

- Они же сразу лекаря пришлют!

- Ну, можешь сказать, что я сама пошла за травами.

- С каких пор ты знаешь травы?!

Ли достала из под подушки книгу и подала Марии:

- В библиотеке травник взяла на изучение. Можно же.

Мария сделала круглые глаза:

- Так вот, чем ты занимаешься последние пару недель?! Читаешь травник?

Девушка пролистала книгу и равнодушно отложила ее.

- Так что, не пойдешь?

- Нет, у меня есть дела поважнее, - бросила Ли через плечо, выскальзывая в дверь.

Последний раз Лиэнн видела вертолет, когда ей было пять. Отец прилетал на нем забрать ее на материк на время химической экспансии, но мать даже слушать об этом не захотела. «Ты такой же, как все остальные, - кричала она, прижимая к себе Лиэнн даже с большей, чем необходимо, силой. – Ты только и ждешь, когда Континент одержит над нами верх. Нет уж, твоя дочь останется здесь, ты не посмеешь травить ядовитым газом собственного ребенка! С вами, янки, иначе нельзя!»

Сквозь плотно сжатые зубы отец процедил в который раз за их совместную жизнь: «Я не американец, я англичанин!»

Для матери между теми и другими не было никакой разницы, но, заметив однажды, как отец злится, когда его так называют, она стала прибегать к этому методу, пожалуй, даже злоупотребляя им.

Отец был летчиком Объединенных ВС, строгий, неукоснительно следующий правилам, суровый. Прирожденный страж закона. Мать, русская из западной Сибири, хрупкая маленькая женщина с воспаленными карими глазами, была его полной противоположностью. Она всегда искала средство избавиться от давления «антигуманных законов», и, встретив Майкла, молодого английского пилота, перспективного и очарованного ее былой красотой, неприминула воспользоваться возможностью перебраться с ним в США, на территории которых он обосновался и где они прожили до момента образования Содружества. Законы Содружества, принятые сразу после его образования, также не устроили Риту, и однажды, познакомившись со старой индианкой и узнав от нее об Общине – горстке протестующих против глобализации, отвоевавших небольшой островок неподалеку от материка, где они учредили свои собственные законы, она решила, что это наилучший выход. Рита сбежала на остров, будучи на второй неделе беременности…

Путешествия Майкла по свету в поисках идеала, пожалуй, помогли ему заполучить в жены самую неподходящую из женщин. Между ним и Ритой не было совершенно ничего общего, но даже после ее побега Майкл несколько раз пытался образумить жену. Позже – забрать дочь… Как бы там ни было, Лиэнн все же осталась в Общине. Однажды, правда, после очередной ссоры с матерью, девушка разбила подаренную отцом копилку, и отправилась на продуктовом пароме, приходившем один раз в неделю и привозившем самые необходимые предметы быта, на большую землю к отцу.

Америка ее потрясла. Машины, небоскребы, техника и миллионы людей – об этом она, конечно, читала, но тем не менее увиденное произвело на нее огромное впечатление. Лиэнн прожила в Нью-Йорке месяц. За этот месяц она не то что не привыкла к городу, скорее, совершенно ясно осознала, насколько он чужд ей. В вечерней школе, куда ее устроил отец, девушку сторонились, соседи откровенно побаивались («Кто знает, что там в голове у этой дикарки с острова»), Майкл прилетал не чаще раза в неделю и падал без сил в постель, так что об общении не было и речи. Кроме того, на проспектах Лиэнн еле сдерживала дикий страх, когда мимо проносился очередной автомобиль. Огромные сверкающие здания и толпы безразличных людей внушали ей лишь желание бежать не останавливаясь до ближайшего парка, где в тени деревьев можно было посидеть у пруда, и, если не оборачиваться на город, представить даже, что его и нет за спиной…

А потом она возвращалась домой, все также сжимаясь внутренне, все также пугаясь прохожих, смотревших сквозь нее холодным и измученным взглядом стеклянных глаз.

И вот однажды утром она снова села на паром.

В Общине были рады ее возвращению, хотя сначала, конечно, отнеслись несколько настороженно – кто мог знать, что принесет эта беглянка с большой земли? Но Лиэнн не привезла ни неизвестных болезней, с которыми не справились бы собранные по весне травы, ни технических новинок, так возмущавших жителей общины, считавших телевидение пропагандой насилия и всех мерзостей материка, а сотовую связь – и вовсе бесовской штучкой. Она вернулась странной и молчаливой, что, впрочем, жители общины восприняли лишь к своей пользе – раз пришла назад, значит, их вера в разложение на большой земле действительно оправдана, значит, она поняла «настоящие ценности», к коим и поспешила возвратиться.

У людей Общины были свои причины не иметь контактов с континентом. Казалось, если поддерживать свой веками отлаженный уклад, все зло большой земли их не коснется… поэтому в поселении дома отапливались дровяной печью, а источником света были свечи, коих старейшины каждую неделю выдавали под расчет. Их запрещалось жечь без особой надобности, и дело здесь было не в цене (продавая часть ежегодных урожаев на континент, Община вполне могла себе позволить приобрести не только свечи, но и электрифицировать поселок), а в том, что верования не позволяли селянам нарушать ритм природы, ибо старейшины завещали так: как солнце, устав за день, отправляется на покой, так и Община, дети природы, должны отправляться спать с его заходом…