Объятия времени - Амнезия

Предисловие.

Не держи меня Солнца пальцами,
Отпусти за усталыми птицами.
Стали наши сердца скитальцами,
На подошвах песка крупицами.
© Dolphin «Глаза»

Я открыл глаза.
Небо мутно-зеленого цвета смотрело прямо на меня. Облака, словно легкая паутина, несущаяся сквозь пространство с небывалой скоростью, распространялись по небесам. Стараюсь сразу не вставать, нет желания отводить глаз от этой картины. Гроза постоянно еле сверкает за этими облаками салатовыми вспышками ярких трещин небес. Дождя нет, что странно. Только ветер воет, словно раненое чудовище. Откуда-то доносится тихий повторяющийся негромкий скрип. Аккуратно перевожу взгляд и понимаю, что лежу возле высокого здания. Скрип доносился от дверцы форточки, что открывается и закрывается на ветру, как в фильме ужасов. Странное место. И погода непонятная. А что, кстати, происходит?
Пытаюсь встать, но резкая боль в затылке остановила меня. Поднимаю руку и касаюсь головы. На пальцах кровь. Странно… все-таки заставляю себя аккуратно подняться на ноги. В глазах потемнело, но отпустило быстро. Где я?
Вокруг полный хаос. Несколько перевернутых машин лежат штабелями друг на дружке, перекрывая дорогу, напоминая собой стену. По центру от них импровизированные ворота на огромной цепи. Перед воротами горят бочки и тлеют черным дымом. Гражданская война? Оглядываюсь. Дом за моей спиной изрядно потрепало. Повсюду разруха, валяются покрышки, мусор. В некоторых местах отверстия от пуль, следы от взрывов.
Очевидно, что раньше тут была площадь. Развалины в центре большой площадки напоминают руины памятника. Несколько зданий поодаль разрушены и явно взрывом. Фонтан расколот на несколько частей. Сколько я тут провалялся?
Стоп, а кто это… я?
Начинаю судорожно вспоминать и напрягать извилины. Пустота. Как так? Амнезия? Да ладно, никогда не верил в это! Как можно помнить все, осознавать себя, полностью помнить о сути окружения и функциях предметов окружения, но не помнить своей собственной истории? Ладно, разберемся. Сейчас нужно выбираться отсюда. Судя по ранению, тут не очень безопасно. И эти ворота напрягают.
Осматриваю себя. Кожаная потрепанная куртка, военные штаны с множеством карманов, американские ботинки с железными носами, обрезанные байкерские перчатки, волосы убраны в хвост. Неформал что ли? Карманы не пустые, но сейчас нет времени рассматривать их содержимое.
Аккуратно встаю на ноги и плетусь в сторону разрушенных зданий. Забиваюсь в темный угол и осторожно выглядываю: никого нет, уже хорошо. Медленно, и чуть пригнувшись, покидаю свое укрытие. Эти места мне не знакомы. Что же делать? Руины ведут на небольшой подъем. Медленно поднимаюсь на крышу дома и ложусь на край.
Улицы заполнены хламом. Это не война. После нее последствия были бы колоссальные. Здесь видны лишь междоусобицы и мародерство. Ни одного трупа, скелета. Есть явные кровоподтеки, но более ничего. Самое страшное – ни души. Город будто бы вымер. Из всех звуков, что доносятся с разных сторон, ясны лишь скрипы, вой ветра, шорох перекатывающегося мусора и редкие удары этого мусора о стены. Что же произошло? Нужно найти укрытие и заняться поисками правды в карманах или мозгах. Начинаю думать о том, что могло бы стать хорошим местом для дома. Безопасное, надежное, скрытое от глаз. Магазины не подойдут, они разграблены и там, скорее всего, кто-то может поджидать. Школы и детские сады слишком опасны, но бескрайне надежны. Не верю, что я один вспомнил бы об этом. Гаражи слишком мелкие и непрочные. Канализация все равно не надежна. Думай! Думай!!! А что, если…?
Осматриваю окружение на наличие задуманного места, но ничего не вижу. Хм… спальные районы. Только там. Следы от пуль означают возможное наличие боевиков или снайперов в высотках. Нужно быть осторожнее. Я оторвал кусок ткани с низа футболки, что была под курткой, и обвязал голову. Кровь, конечно, не текла, но нужно быть аккуратнее. Организм уже начал возвращаться в рабочее состояние. Небрежно скатываюсь с края, зацепился руками за шифер и спрыгнул на землю. Ботинки отлично защищают ноги.
Осмотревшись по сторонам, убедился, что никто не подкрадывается сзади. На полусогнутых, иду вдоль стены в сторону высоток, что поднимаются к небу позади мелких домов. Большинство зданий стараюсь обходить стороной, проходя по палисадникам и клумбам. Странно, но, по-моему, деревья должны быть не такими высокими и разросшимися. Обычно их подпиливают, а ветви обстригают. На некоторых крышах домов тоже расположились кустарники и деревья. Я такие на фотографиях в Чернобыле видел, но тут даже позапущеннее.
Как можно описать все то, что я вижу? Ощущение такое, будто начиналась война, но в один момент ее закончили. На город совершено нападение, но атаку отбили. Выжившие люди обчистили все магазины во время эвакуации, а теперь город опустел. Всех раненых и убитых товарищей забрали, чтобы вылечить или похоронить, а врагов ради надругательства над трупами или мести. Теперь по городу шныряют редкие патрули солдат и одиночки-мародеры, к которым я, скорее всего, и принадлежу. За самые злачные места идет битва, необязательно смертельная. Кто первый успел – тот и схватил. Но что с небесами? Изумрудные, затянутые облачной пеленой, которая в редких местах обрывается, будто натянутая паутина. Салатовые вспышки молнии сверкают то тут - то там, с перерывами в пять-десять секунд. Жуткое зрелище. Может все-таки ядерная война? Да не похоже… тогда я, скорее всего, тут сейчас по красивым лужайкам бы не ползал, как минимум по трем причинам. Ну да ладно.
Добрался в итоге. Четыре высотки, этажей в двадцать, стоят строгим коробом. В большинстве квартир стекол и пластика не имеется, а это немного напрягает. Черные пасти пустых окон зияют мертвой улыбкой, подмигивая расшатанными створками. В некоторых местах они будто плачут, развевая тканевые, шелковые и бархатные разноцветные слезы на ветру. Картина удручающая. Какая-то безнадежность, жуть, паника, тревога… все эти ощущения пульсируют в мозгу с небывалой скоростью, будто пытаясь что-то достать из моей памяти, навязчиво вызывая ощущение дежавю. Осматриваю центральную площадку меж домами. Вот оно: трансформаторная бело-голубая будка, закрытая на четыре двери, крепко стоит на своем месте. Не стоит спешить. Рассмотрев окна первого этажа, обнаруживаю несколько уцелевших. Нужно спрятаться там и отыскать хоть какое оружие, будь то нож или даже спица для вязания. Подкравшись к двери, услышал позади скрипящее «Кхе-кхе». Сердце ушло в пятки. Я просто замер, не в состоянии двигаться. Кто бы это ни был, вряд ли он желает добра.
- Ты, может, повернешься? – проскрипел странный голос прямо за спиной. 
- Друг, у меня ничего нет. Я только сейчас пришел в себя и ни черта не помню. Так что отпусти с миром и иди своей дорогой, я тебе не соперник, поверь, – поднимаю руки, но не поворачиваюсь.
- Ты называешь меня другом, хотя не посмотрел на меня, паникуешь без причин. Обернись уже! Или тебе помощь не нужна?
Меня немного отпустило. Медленно поворачиваюсь и вижу необычную картину. Передо мной стоит древний старик, но дряхлым его назвать я бы не посмел. Он был в темной грязной одежде. На одном глазу блестит странный окуляр на ремнях, плотно прилегающий к глазу с непроницаемым черным стеклом. Ни бороды, ни щетины, но волосы явно немыты и не стрижены ни одну неделю. За спиной рукоять, явно двустволка. В кобуре на бедре револьвер. В чехле на ляжке большой нож, явно военного происхождения. Несколько мелких сумок привязаны на ремнях к руке, ноге и бедру. На груди крест-накрест лямки. Рюкзак? Старичок ростом немного ниже меня. Может метр семьдесят. На лице добродушная улыбка, но в открытом сером глазу заметна старческая мудрость и твердость духа. Поза бывалого охотника, гордо выпученная грудь, одна нога на ступени, вторая внизу, прямая осанка, а смотрит исподлобья. Серьезный тип.
- Кто вы? – единственное, что пришло в голову. Старик усмехнулся и отвел взгляд. Мотнув головой, он снова вернул свой взор к моим глазам.
- Это действительно важно? Можешь называть меня Филом. Или тебя интересует моя профессия, религия, социальный статус, принадлежность к группировкам, гражданство? Что тебя интересует?
- Э-э-э… ну… я… 
- Ни черта не помнишь, говоришь. Голова перемотана, ударился, значит. Амнезия? Черепно-мозговой нет?
- Да нет, вроде бы. Голова не кружится, тошноты нет. Да и все остальное в порядке. Память отшибло только.
- Это хорошо, – протянул старик и сел на оградку у подъезда, – тебе понадобятся все твои навыки, которые ты использовал, чтобы выжить все это время. Если хочешь жить, конечно. Но вот я начинаю в этом сомневаться, раз ты туда полез, – Фил указал головой на окна.
- Если там не безопасно, то почему мы тут так спокойно стоим и беседуем?
- А я разве сказал, что опасно тут? Я говорю, что опасно там. Ты спятил, верно, раз решил полезть туда, – старик снова усмехнулся и закурил папиросу.
- Я не помню о возможных последствиях из-за этого! – тыкаю пальцем в голову, но Фил даже не смотрит в мою сторону.
- Ты, может, и не помнишь, а мозг помнить должен. Там смерть… - он тяжело вздохнул, – у тебя оружие то есть?
- Не знаю, еще не проверял. Внимание на другом акцентировал.
- Ну, так проверь.
Выворачиваю карманы. В одном из них блокнот и несколько ручек. В других обнаружил зажигалку «Зиппо», кошелек с кучей стодолларовых бумажек, складной швейцарский нож с набором примочек, моток проводов, свернутую карту и карманный фонарик с комплектом батареек.
- Неплохой набор для новичка. Теперь тебе нужно разжиться флягой, консервами, кое-какими медикаментами, оружием и рюкзаком. Тогда есть шанс протянуть до завтра. Времени у тебя до заката, не больше.
- А что случится после заката?
- Я тебе что, справочное бюро? Сам увидишь. Так, давай за дело, некогда языком чесать. Сейчас часов семь вечера, значит у тебя около трех часов. Радуйся, что лето. – Он грузно поднялся. – За тем домом стоит универмаг. Старый такой, мы туда еще в детстве за конфетами бегали. Флягу и рюкзак найдешь на втором этаже. Не пугайся брать грязные и пыльные вещи. Главное – надежность и практичность! Медикаменты на первом, в застекленной будке. Бери антибиотики, анальгетики, спирт, перекись, бинты, вату, пластырь. Все для оказания первой помощи, лишнего не нужно. В самом универмаге найдешь из того, что не разграбили, самое ценное. Это консервированное мясо, вяленое мясо, сушеная рыба, сгущенка, спички, сухари, жидкость для розжига костра, спиртное и хозяйственное мыло. Пока этого хватит. Завтра займемся оружием. Как добудешь все – скройся из вида и не вылезай. Проследи, чтобы в твое укрытие невозможно было попасть! Обработай рану на затылке и ложись спать. На рассвете приходи сюда же и не заставляй меня ждать!
- Так, а если опасно там, - я развернулся в сторону окон, - то в твоем магазине что, не опасно?
Поворачиваюсь к старику, ожидая ответа, но никого уже нет. Осмотревшись и удостоверившись, что он не чешет в сторону, прислушиваясь к звукам и не обнаружив его пыхтения в подъезде, убедился, что Фил просто-напросто провалился сквозь землю. Сверхъестественный мужик! Чтож, выбора у меня нет. Придется идти.
Старый универмаг действительно находился там, куда направил меня Фил. Деревянное двухэтажное здание с аркой-вывеской над дверью. Здание наполовину разрушено, будто на него упало что-то тяжелое. Не похоже на взрыв. Как все это странно. Даже начинает бесить эта неизвестность! Просачиваюсь в дверь. Впереди поперечная балка, что протянулась с первого на второй этаж. Удобный, но опасный подъем. Аккуратно взобравшись, сразу увидел маленький отдел с одеждой и аксессуарами. Огромная дыра в потолке и дальней стене опрокидывают бледный свет в здание, фонарик не понадобился. Порывшись на полках, обнаруживаю чудесный плотный рюкзак на одной диагональной мощной лямке с защелкой-замком. Обновил обрезанные перчатки на новые, из плотной черненой кожи. Переодел футболку на толстовку. Жарковато, но ночью буду сто раз целовать себе за это руки. В залежах обнаружились ветровые очки для сноубордистов с радужной поверхностью. Положил в рюкзак, авось пригодятся.
Рядом, в антикварном сувенирном отделе, нахожу флягу, которая полюбилась мне с первого взгляда. Матовая, закругленная, чернено-металлического цвета, рельефная с орнаментом черепа. Она с верхней и нижней стороны крепится к ремням. Видно, походная. Пристегнул ее к ноге и обнаружил, что она легко извлекается из футляра и вставляется назад при надобности, без отстегивания ремней. Там же взял поддельные часы, типа Бельгийских военных. Будильник на них имеется, часы ходят, дату можно настроить и этого хватит. Покопавшись в других отделах, нахожу пару связок петард и коробку со спецназовскими военными спичками. В бывшей аптеке нашел две бутылки со спиртом, пачку гидроперита из десяти таблеток, три пачки парацетамола, моток пластыря, четыре пачки бинтов, марганцовку и одну пачку с морфином. К нему захватил пару шприцов. Кто знает, какие могут быть ситуации?
В продуктовом смог обнаружить только две банки тушенки, четыре банки гречневой каши с мясом, пачку белых сухарей с ванилином, бутылку минералки. Смог наполнить флягу Шуйской рябиновой настойкой. Решив обшарить склад, обнаруживаю бутылку вина с ценником в двенадцать тысяч рублей. Положил в рюкзак, такое не пропадет. Можно перепродать на крайний случай.
Всюду разруха. Мародеры постарались на славу, это точно, но почему еще что-то осталось? Как еще остатки не добрали одиночки? Что будет ночью? Почему нельзя в дома, а тут ничего опасного? Что, мать его, происходит!? Слишком много вопросов, а ответов нет. Часы нужно настроить, но пока не удается:  нужно точное время и дата. Могу только предполагать, что прошло около часа, а значит, времени осталось не много. Наскоро тороплюсь назад.
Вот и пришло время трансформаторной будки. Достаю нож, вытаскиваю отвертку и начинаю ковырять петли, что в русском жанре закрутили снаружи. Спустя десять минут мата, раскручиваю все болты и открываю дверь. Самый простой способ – раскрутить замок и это удается уже только изнутри. Вскоре одна из створок буквально отваливается. Я снаружи закручиваю петли и с замком, вхожу внутрь, где начинаю закручивать его, приведя дверь в запертое состояние. В общем количестве у меня уходит около часа, что не может не радовать. Включил фонарь и хорошенько осмотрел место ночлежки. Масляный трансформатор стоит в самом центре небольшой комнатки. С улицы сквозь щели в дверях, еле просачивается слабый свет. Есть и второй этаж, но он почти полностью состоит из навесных ящиков с предохранителями и токоведущими шинами. В итоге мне приходит всего одна мысль:  расположиться у голой стены, подальше от дверей и щелей. Будка построена давно, во времена СССР, что доказывает: взрывы ее не возьмут. А вот в дверях, явно новых, сомневаюсь, так что нужна фора на всякий случай. Тут же пожалел, что не нашел лежанку или хотя бы плед. Времени на вылазку уже не имеется, радуемся тому, что есть. Выставил на часах двадцать один, просто для примерного осознания времени. Этот самый двадцать первый час – время, когда я должен быть в укрытии. Будильник на пять утра и можно приступать к самолечению.
Сначала хотел использовать гидроперит, чтобы просто обеззаразить рану, но поздно вспомнил, что у меня нет пустой бутылки, а лишаться минералки чревато последствиями. Пришлось растереть одну таблетку в куске бинта в порошок и обильно смочить его водой. Реакция пошла. Хорошенько протер рану и ее окружение, отчистив от запекшейся крови волосы. Грязи хватает. И все-таки этой процедуры слишком мало, как я и подумал. Зажав в зубах бинт, смачиваю еще один его кусок в спирте и прикладываю к ране. От перекиси сильно щипало, но я не ожидал, что от спирта будет ТАК больно. В голову будто воткнули раскаленный нож. Я чуть ли не завизжал, вгрызаясь в бинт зубами. Не смотря ни на что, продолжаю втирать спирт в рану и чувствую, как кровь брызнула на пальцы. Вот это уже не хорошо. Смочив еще кусок бинта спиртом, я приложил его к ране и крепко забинтовал голову. Торчащие волосы убрал в хвост. После процедуры мне понадобилось минут десять, чтобы просто прийти в себя. После открыл банку каши и быстро уплел ее, запивая водой. Хотелось глотнуть настойки, но с кровотечением нельзя.
Изучив карту, понимаю, что нахожусь где-то под Екатеринбургом. В некоторых местах проставлены разные метки без объяснений. В блокноте написано не много. На одной странице записи о каком-то «шептуне» и как с ним бороться, что я расценил, как заметку к видеоигре. Еще страница ушла под полное описание торфяных болот и полной систематизации флоры этих самых болот. Еще на одной странице чертеж, который я не смог разобрать. Но единственное, что мне было интересно – числовой ребус, который я очень быстро и легко разгадал. Получилось два числа: 56748816 и 60440512. Я понял только одно: логично, что это координаты. Получается 56.748816 и 60.440512. Я открыл карту и нашел их. Есть! Уже хоть что-то… причем довольно недалеко. Этим и займемся сразу, как разберемся с проблемами выживания. Отключил фонарь, положил под голову рюкзак и уснул почти сразу.
Но не тут то было…
Проснулся от странного шума. Глянув на часы, что чуть светились от нажатия на кнопку, обнаруживаю, что уже три часа и четырнадцать минут. Поздняя ночь. Сконцентрировавшись на тишине, я прислушался. С улицы доносились странные шорохи. Очень медленно и аккуратно переползаю к щелям в двери, и меня охватывает такой ужас, который я еще никогда до этого не испытывал.
Прямо перед дверью спиной ко мне стоят человекоподобные существа, похожие на инопланетян из старых сказок. Серо-белая кожа, голые тонкие худощавые тела с длинными руками и длинными ногами с развитыми кистями и ступнями. Головы похожи на человеческие, но вверху продолжаются широкой округлостью. Существа стоят и не передвигаются, будто общинный строй. Около одиннадцати штук. Они медленно раскачиваются из стороны в сторону, не концентрируя внимание ни на чем и не делая других телодвижений. Мимо них ходит гигантское чудовище. Темное, сложно рассмотреть. Каждый его шаг создает такой шум, как будто танк роняют на землю. Ростом в четыре метра, шириной в три. Нереально широкие конечности, мелкая голова. Более детально можно бы было увидеть только при свете, но я крайне надеюсь, что мне этого делать не придется. В небе летают странные визжащие твари.
Так же медленно уползаю в угол, и лежу до самого рассвета, не сомкнув глаз, внимательно вслушиваясь, чтобы эти монстры не подобрались к дверям. Еще никогда я так не любил жизнь, как этой ночью. И это оказался далеко не последний раз, когда я это понимал.