Обжигающий айсберг

Глава 1

Глава 1

В лаборатории царили тишина и покой, как всегда, ранним утром. Я специально приходила сюда в это время, задолго до начала смены, чтобы сдать кровь в гордом одиночестве.

Коллеги, что заступали в дневную смену появлялись только часа через три, дежурные в ночную – уже к вечеру. Обычно я ни с кем не пересекалась, к своему огромнейшему удовольствию.

Так здорово избавиться от ненужного любопытства, надоедливых прилипчивых взглядов, что граничили с бестактностью. Я не винила окружающих. Хорры – редкий вид землян, в которых проявились гены станхов – инопланетян, что волею судеб очутились в нашей Галактике. Вот так вот вышло, что случился какой-то пространственно-временной сдвиг. Две бесконечно далекие друг от друга галактики внезапно не просто сблизились, фактически наложились одна на другую.

Станхи иногда посещали Землю – отсюда и гены, рассказы о летающих тарелках, зеленых человечках и прочих вещах, столь любимых уфологами. Контактерам и ученым, что занимались подобными исследованиями верили не больше, чем новостям и комментариям в интернете… А вон оно как все обернулось…

Когда станхи появились в земных городах – вот именно появились, словно из ниоткуда, заброшенные пространственным сдвигом, их гены начали пробуждаться в людях.

И двум расам стало легче общаться, сотрудничать и вообще понимать друг друга, при помощи таких как я, названных хоррами.

Всего нас обнаружилось не больше нескольких сотен. В основном – мужчины и лишь пара десятков – женщины и дети. Применение хоррам нашли сразу же. В сферах, где требовалось работать с обеими расами, помогать им развивать понимание и сотрудничество.

Проще говоря, делать все, чтобы станхи, что вели себя как замороженные рыбы, не получили культурный нокаут при столкновении с экспрессивными землянами. А люди не погрузились в пучину депрессии в обществе станхов, больше похожих на оживших роботов.

Меня назначили в отделение космического патруля, по сути галактического МЧС. Вот только мы не снимаем кошек с деревьев, не вытаскиваем альпинистов из ущелий и не делаем искусственное дыхание тем, кто сильно пострадал в дорожной аварии. В космосе особо не разгуляешься. Но миссии наши порой опасней и стократ сложнее, нежели описанные.

Когда-то очень давно я смотрела про такие в кино и считала их фантастикой. Еще недавно земляне едва ли вырвались бы за пределы солнечной системы, решили проблему гравитации на космических кораблях и спутниках, дабы космонавты не теряли кальций и не восстанавливали кости. Еще недавно города, бары, больницы и школы внутри судов, что бороздят просторы Галактики, виделись нам не более чем смелой выдумкой. И вот будущее настало раньше, чем мы успели сказать «ой».

Я участвовала в полетах с разными экипажами, что состояли из землян и станхов. Почти не помогала ни в экстренной починке кораблей, что терпели крушение в открытом космосе, ни в спасении десанта на агрессивных планетах, ни в розысках патрульных, что там затерялись. Я по большей части решала спорные ситуации в общении землян и станхов, помогала расам найти общий язык и адаптироваться друг к другу. Объясняла, почему некоторые капризы землян – вовсе не капризы, а требования станхов – отнюдь не дань бюрократии.

Перед вылетами патрульные обязательно сдавали кровь. Теперь по одной лишь пробирке красной жидкости определяли больше, нежели в моей молодости при помощи УЗИ, МРТ и пункции всех внутренних органов. Даже эмоциональный фон владельца крови – и тот рассчитывали. Не говоря уже о наличии запрещенных веществ, употребление которых противоречило уставу. Наркотиков, алкоголя, препаратов, что ослабляли реакцию или меняли восприятие реальности.

Станхи за считанные годы продвинули технологии человечества на тысячелетия. Кровь забирали автоматически специальные сканеры, похожие на аппараты для газировки, только без стаканчиков и кнопок с выбором напитков. Приложил палец к синему прямоугольнику в человеческий рост, ощутил укол – и твое состояние уже анализируется.

Посидел немного в белоснежной комнате, в белом кресле со спинкой из жидкого пластика – он принимал форму тела и поддерживал везде, где требуется – и результаты поступают на браслет-компьютер. Одновременно загружаются они и в базу патруля. Если все хорошо – получаешь допуск. Если нет – ни в один корабль войти не сможешь. Специальное силовое поле не позволит даже шаг лишний сделать по трапу.

Я сняла синие перчатки, обязательные для хорра – касаться нашего тела разрешалось только в особых случаях. Такие как я воспринимали чужие эмоции через малейшее прикосновение, ловили отголоски желаний и мыслей. Чтобы оградить остальных от душевного и мысленного «стриптиза», да и самим не сбиваться на чужие ощущения-размышления, мы носили облегающие синие комбинезоны с перчатками и покрывали лицо специальным бесцветным гелем. Он создавал нечто вроде невидимой защитной пленки. Кожу не сушил, но изолировал от всего что чувствовали и думали окружающие.

Зеркало у входа в лабораторию показало спортивную женщину неопределенного возраста – так выглядели все, в ком пробудились гены станхов после тридцати-тридцати пяти. Глаза умудренного жизнью существа на гладком лице молодой девушки сейчас уже никого не обманывали. Нас узнавали в толпе и не удивлялись ни капли.

Тонкие, выразительные черты, слегка ассиметричные, маленькие губы и большие глаза – то, чем наделила меня природа, помимо острого ума и сильного характера.

Я откинула со лба короткую челку, оправила тугую рыжую косу и коснулась синего анализатора. Автомат взял кровь, и я присела в кресло. Перчатки надевать не хотелось. Все равно я тут в гордом одиночестве. Я задумалась, в ожидании результата, когда резкий, низкий мужской голос вывел из транса.

Я дернулась и машинально принялась натягивать перчатки.