Обжигающий след 1.Колдун

Глава 15. Горечь ромашек

Через пару дней лечения и уединенности в лазарете Тиса почувствовала себя настолько хорошо, что попросилась у Фомича домой. На что старик проворчал: «Ишь, еще ноги еле таскает, а уже домой». И не отпустил. Пререкаться не было сил. Сам лекарь дома не засиделся и поехал в лавку, оставив болезную на попечение Глафиры. Женщина принесла обед: тарелку ячменного супа, салат из пареной репы, пару вареных яиц и краюху хлеба.

– Агап Фомич наказал, чтобы все съела. Давай, голубка, чего ложку полощешь-то? – Глафира так и простояла над душой, пока не было съедено больше половины обеда.

Девушка опустилась на подушки.

 – Все, больше не могу.

– Ладно уж, – смилостивилась старушка и унесла поднос.

Тиса уснула и проснулась уже на закате. Да так и лежала, глядя на розово-лиловое небо, пока взгляд не упал на яблоки, рассыпанные на подоконнике. Поднявшись, на слабых ногах подошла к окну и откусила ярко-красный бочок, чувствуя чуть ли не наслаждение от сока на языке.

– Проснулась, голубка, – появилась Глафира. – Ты ходить-то не больно усердствуй.

– Спасибо за яблоки.

– Какие яблоки? Я не приносила. Где ты их взяла?

– На подоконнике.

Войнова толкнула приоткрытую раму и выглянула в палисад. Кто-то принес ей фрукты, пока она спала. Камилла, наверное… Хотя она бы их Глафире отдала, не стала лезть в палисадник. Странно, но приятно. Взяв еще одно яблоко, легла на койку. Неужели Витер? Ему запрещено заходить – Глафира всех гоняла как цепной пес, и поэтому он оставил гостинец через окно. Девушка вдруг прониклась благодарностью. Старшина спас ее, теперь принес яблоки, зная, как она их любит. Потом вспомнила украденный поцелуй и смутилась.

***

Через денек лекарь все же отпустил больную домой и разрешил посещать ее всем желающим. Укрывшись пледом, Тиса расположилась в гостиной на диване. С утра заходил отец, скупо справился о самочувствии дочери и, помолчав, удалился. Затем ее проведали Тамара Горчак с Тонечкой. После говорливости одной и жалостливых глаз другой осталось лишь головокружение. Некстати вспомнился вэйн, и неприятный осадок на душе появился снова.

Следующей ее навестила Ганна. Это был первый гость, кого Войнова действительно была рада видеть.

– Ну как ты, дорогая? – на глазах подруги навернулись слезы. – Ты нас всех перепугала, – всхлипнула она и взяла Тису за руку.

– Все же обошлось. Я жива-здорова. Ну или почти здорова. Ты скажи лучше, я – прима всех сплетен Увега на этой неделе?

– Самая что ни на есть, – улыбнулась Лисова.

– В последнее время я то и дело вляпываюсь в истории.

– Я о чем-то не знаю?

Ганна слушала ее рассказ о вэйне не перебивая, только под конец не выдержала.

– Тонечка отказала тебе в приеме? – возмутилась она, подскочив с дивана. – Похоже, совсем подпала под влияние этой столичной тетки.

Подруга смерила комнату шагами.

– Надеюсь, ты не влюблена в этого колдуна?

– Нет, что ты.

Лисова облегченно вздохнула.

– Но ты повела себя опрометчиво, встречаясь с ним наедине. Теперь слухи не скоро улягутся.

– Не важно.

– Важно, еще как важно! А Витер? Он не отвернулся от тебя?

– Не знаю. Вроде бы нет. Только...

– Слава Единому. Основательный мужчина.

– Ты права, – согласилась Тиса. – Витер лучше, чем я о нем думала. Кажется, он хороший человек, несмотря на его внешнюю грубость.

– Ну наконец-то зрелые мысли! Так ты выйдешь за него?

Шкалуш внес поднос в гостиную, и девушки замолчали. Вот еще один человек, кого Войнова была рада видеть. Трихон, исполняя роль слуги, лишь мельком взглянул на подружек, поставил поднос на кособокий столик и исчез. Вслед за ним явилась Камилла, принесла салфетки и чайник.

– Беседуйте, девоньки, – улыбнулась Камилла, – и чаек попейте с пирожками с повидлом.

Так они и сделали. Ганна провела в гостях еще час, затем, расцеловав подругу со словами «Главное, чтобы ты была счастлива и здорова» заторопилась в гимназию к своим ученицам. Тиса почувствовала, как с принятым решением словно гнет с души свалился. Раскрыв недочитанный философский трактат на нужной странице, она улеглась в подушки. Не прошло и получаса, как сон снова сморил ее.

Вечером порог гостиной перешагнули Витер с Русланом.

– Как вы себя чувствуете, Тиса Лазаровна? – покровительственным тоном осведомился от двери Крохов.

– Намного лучше, – ответила она. – Я должна поблагодарить вас, Витер Дмитриевич. Вы спасли мне жизнь.