Обжигающий след. Потерянные (2+3 заключительные части)

ГЛАВА 18. Непрошеные

Пара дней пролетела так стремительно, как бывает только перед праздниками. Оранск суетился в предвкушении торжества. Все чаще на улицах встречались ряженые в ярких костюмах священных животных. Колядующие носили на палках звезды Единого, украшенные алыми лентами и ветвями пятилапника, веселили публику, разыгрывали сценки из Писания. Также поговаривали, что в город приехали сразу три труппы артистов. Дух приближающегося Сотворения коснулся каждого жителя, зажег на лицах улыбки. Поддавшись настроению, Тиса послушалась совета дотошной Люсеньки и купила несколько обновок. Среди которых – нет, не новое платье, но красивая ажурная шаль молочного цвета, способная украсить любое наряд. Шелковая нить плетения переливалась на свету. Бахрома длиной с ладонь свисала тяжело и не спутывалась. А уж на ощупь какая! Сказочно гладкая.

С того дня, как видящая провела Люсеньку в сырьевую, та теперь появлялась на пороге аптеки ежедневно и старалась помочь чем придется, хотя дел и так набиралось с ноготок. Агата Федоровна приняла любопытную гостью благосклонно, а сегодня пригласила обеих девушек на чай с блинами и пряниками, к восторгу Люси, которая впервые оказалась в гостях у колдуньи. Естественно, благодаря длинному язычку сей милой барышни вэйна узнала о даре поиска помощницы.

– Видящая? Вот как, – с мягкой укоризной взглянула она, – а мне не сказала о своей одаренности.

– Я просто еще не совсем освоила дар, – промямлила Тиса в оправдание. – Только родных хорошо вижу.

– А учителем, значит, у тебя Ложкин? Это не тот Клим, что из Дудовца, приезжий? Ассистент нашего знаменитого Мо Ши… – Получив утвердительный ответ от Люсеньки, вэйна обмакнула блинчик в мед и надкусила.

Интересно, есть ли в городе житель, кого колдунья не знает?

– Слышала, этот юноша сам даром не вполне овладел, часто отказывает горожанам в поиске.

Тиса перестала жевать, чтобы не пропустить, что скажет Люся.

– Сама не знаю почему, – подернула та плечиками, – но Клим хороший видящий! Он на раскопках нашел Клару, когда та в штольне ногу подвернула и идти не могла. Закрыл глаза, открыл и сразу к пятой повел.

– Ох, Мо Ши. Этот преданный адепт истории совсем голову потерял со своим курганом, – покачала головой вэйна, – рискует людьми, заставляя их копаться в орской земле. Будто не знает, какая она коварная.

– Почему коварная? – полюбопытствовала девушка. Чай с мятой остывал в ее чашечке.

– Земледрожание здесь бывает, ласточка, – пояснила вэйна. – Штольни обрушиться могут. Наклад прочности бы вам поставить, да моих сил не хватит. Слишком вэй-затратный.

– Не обрушатся, они крепкие! – запротестовала Люся. – Клим велел артели подпорки сосновые ладить. Вы бы поглядели на них, согласились бы со мной.

– Ну, дай Единый. – Хозяйка не стала вдаваться в спор.

Разговор перетек на более приятную тему – Сотворение, и уж тут Тиса наслушалась новогодних смешных историй, которых и Люся, и вэйна знали множество. Давно она так не смеялась. Даже тоска, что привычно давила на сердце, уползла прочь, забилась в самый дальний уголок души и нос наружу не казала.

Пожалуй, этот вечер можно было бы назвать лучшим за последние месяцы, кабы не явились к аптекарше новые гости, судя по всему, нежданные.

Чтобы сообщить о них, в чайную поднялся сам Пантелеймон, оставив пустым аптечный прилавок.

– Там Мерзликин с ассийцем вас спрашивают. – Всегда невозмутимый пожилой мужчина на сей раз не смог скрыть тревоги в голосе. Круглый лоб его блестел от испарины.

Агата Федоровна порывисто встала и выглянула в окно. На лице колдуньи появилось озабоченное выражение.

– Может, сказать вэйнам, что вас нет дома?

– Не надо, касатик. Передай им, что я сейчас спущусь.

Она обернулась к девушкам.

 – Простите, пташки мои, но посиделки на сегодня закончены. Благодарю, что скрасили мне вечерок, – произнесено это было обыденно, но Тиса почувствовала скрытое напряжение в голосе.

Вэйна достала из кармашка «желток» и погладила камень привычным движением. Затем направилась к выходу из комнаты и уже на пороге обернулась.

– Обождите пока уходить, дружочки. Посидите еще здесь, чайку налейте, не стесняйтесь.

Как только шаги ее стихли, Тиса поднялась и подступила к окну. Сдвинув аккуратно портьеру, оглядела Боровую. Поздний вечер уже зажег на улице фонари и усыпал звездами антрацитовые небеса. Под окном у аптечного козырька стояла пара мужчин. Прохожие старались обойти их по краю тротуара, а то и вовсе во избежание встречи переходили на противоположную сторону дороги. Их можно было понять – вэйны не скрывали блестящих скипов и смотрелись весьма колоритно. Первый среднего роста, одет в черную ферязь на меху с серебряными петлицами. Узкое лицо его отливало нездоровой бледностью. На нем полосой выделялся большой рот, который тут же превратился в ломаную линию, изображая улыбку при виде вышедшей к ним Агаты Федоровны.

Второй вэйн действительно оказался уроженцем пустыни, поскольку был чёрен телом и статен, как мачтовая сосна.

– Ух ты! Тиса, смотри, какой он черный! – пискнула на ухо Люся. – И страшный, как изнань. Это асивец, да?

– Ассиец.

– У него полоска красная на лысине. Как кровь, правда? Ужас. И как ему не холодно без шапки? И сюртучок-то тоненький, – озаботилась добрая Люсенька, того и гляди побежит свою шапку с полушубком предлагать незнакомцу.