Обжигающий след. Потерянные (2+3 заключительные части)

ГЛАВА 12. Вторая веха прорицания

На следующий день неожиданно наступила весна. Всюду яростно звенела капель, снег стремительно таял, наводняя улицы ручьями. Небо ослепляло синевой. Нет, по календарю до весны еще оставалось четыре дня, однако в Оранск уже прибыла скорая весть о том, что на соседние целебные воды едет лечиться мать-императрица. Страдая ревматизмом, светлейшая особа терпеть не могла холод и сырость, а посему губернатор Эраст Проскулятов решил: ранней весне быть! И для успеха сего дела встряхнул как следует старого погодника Мотю Зябовича.

Коляски плыли по городу в талой воде по самые рессоры. Если в центре Оранска еще можно было пройти по тротуару, не вымочив ноги, то на окраинах творилось настоящее бедствие. Чтобы прикупить хлеба, к примеру, впору было каждому двору обзавестись лодкой и грести веслами к булочной. Люди ругались на погодника, костерили губернатора на чем свет стоит, но поделать ничего не могли. К вечеру среды на Патве тронулся лед. Такая скорость изменения погоды Тису откровенно пугала. Но не так сильно, как то, что она перестала видеть Демьяна. Второй день ее дар бессильно бился клубами тумана о непроницаемую синюю стену. Тщетно бился. От попыток преодолеть «мыло» раскалывалась голова. Видя ее состояние, учитель негодовал и даже злился, напоминая, что это опасно для здоровья, но девушка ничего не могла с собой поделать и снова пыталась. Вместо видений уже три ночи ей снился один и тот же сон. Сон, в котором она бежит что есть мочи, но не может догнать вэйна. Белая снежная кутерьма бьет в лицо и слепит глаза, но желанная фигура в темном сюртуке не становится ближе, наоборот. В какой-то момент изнуряющего бега Тиса понимает, что опоздала. Демьян исчез. Отчаяние перехватывает горло так, что трудно дышать. На этом моменте она просыпалась. Дурацкий изматывающий сон.

Оставалось благодарить Единого – дар при поиске Демьяна не «сочился тьмой». В эти беспокойные дни Войнова уже успела подумать о самом худшем и узнать, что в противном случае это могло означать одно – разыскиваемого объекта нет в живых. Из всех видений только преддверие одного поиска, помнилось, откровенно было окрашено в черный цвет – когда она собиралась найти кабана. Обычно белесый туман тогда напоминал дым. Неужели жуткая скотинка после той памятной встречи с ней скоропостижно издохла? Если и так, то плакать по ней Войнова не собиралась. Наоборот. Понадеялась, что авось и правда издохла. Ведь до сих пор от воспоминания той сцены на мосту в дрожь бросает.

Лишь позже видящую осенило – она ведь может попробовать найти колдуна через его знакомцев, с которыми он, возможно, встречается в течение дня! И оказалась права. Не с первой попытки, а перепробовав прежде несколько лиц, она все же поймала его. В компании Игната Горохова. Чернобородый здоровяк как раз вошел в деревенскую избу, ту самую, что оперстражи занимали в деревеньке близ Студень-реки.

Демьян сидел на лавке и черкал печным угольком на листе бумаги. Он посмотрел на Игната и что-то сказал. Что именно, Тиса не слышала. Радость снова видеть вэйна живым и невредимым оглушила ее. Она рванулась вперед, отстранилась от Игната и зависла сознанием перед Демьяном. Как страдающая неутолимой жаждой путница, она тянулась к нему всем своим существом, впитывая в себя родные черты, по которым уже успела истосковаться за какие-то два дня. Единый! Вновь и вновь она окидывала взором вэйна с головы до ног, пока взгляд не зацепился за нарукавник из незнакомого синего ячеистого металла. Ранее она на нем этой вещи не замечала. «Мыло»?

– В Курково оставил наших, путь опросят ближние ямы. А у тебя как с вехой продвигается дело? Опять ничего? – Расстроенный бас Игната вернул ее в реальность. – Ты уверен, что все перепробовал?

– Еще одно осталось, – задумчиво произнес Демьян. Он обвел на листе какую-то запись, жаль, видящая не успела прочесть, потому как вэйн сложил листок вдвое. Затем поднялся. Не спеша снял сюртук и повесил его на спинку стула, так же спокойно отстегнул поясной ремень, отложил скип на сиденье. Слаженное резкое движение – и Демьян ловко встал на руки, поймал баланс и без труда опустился на голову. А затем, к удивлению Тисы, отрывисто, с выражением, громко запел, продолжая стоять вверх тормашками:

 – «На смертный бой идут имперские войска!

 Во имя Бога опрокинем стан врага!

 И пусть трепещет подлый супостат!

 Беги с позором, панокийский гад!..»

Куплет за куплетом.

Войнова не заметила, как открылась дверь и в избу вошел чтец, а из горницы справа показалась бабуля с крынкой в руках. Эти двое замерли, наблюдая любопытное зрелище.

– А ты точно не сбрендил, Невзоров? – По окончании выступления Юлий захлопал в ладоши. – Говорил я тебе, не ешь местные соленые грибочки. Студень-река рядом. Жаль, Скакун тебя такого не видит. Поржал бы конем.

– Кто тебе посоветовал этот бред? – усмехнулся Горохов, сплетая руки на груди.

Демьян поднялся на ноги, отряхнулся.

– Именно что бред, – невозмутимо согласился он. Тонкие губы главвэя вопреки ожиданиям так и не сложились в улыбку. Вэйн жестко потер шею, взгляд его сделался еще более отстраненным. – Пожалуй, тут становится душно.

Подхватив сюртук и скип, Демьян в несколько шагов покинул избу.

Тиса рванулась следом, но отстранения хватило лишь на то, чтобы проследить, как мужчина исчезает за плетнем, огораживающим подворье. Так и не надел сюртук, отправился в сорочке по такому холоду. В бессилии видящая какое-то время наблюдала хмурое небо, где ветер ворочал неповоротливыми низкими облаками. В отличие от Оранска здесь зима еще не сдала позиции. Затем вернулась в избу.