Одарённая нечисть

Глава двадцать четвёртая, в которой злыдни смеются, а лесавка знакомится с особенностями жилища отдельно взятого злыдня

Придётся, наверное, потратить желание. Только что загадать? Чтоб они были свободны? Или чтоб засмеялись? Как бы так не промахнуться. И если загадывать, чтоб были свободны, то как сформулировать, чтоб вместе с ними отсюда подальше оказаться? Но додумать, а тем более пожелать я не успела. Потянуло пронизывающим холодом. Меня аж передёрнуло от внезапного ощущения чего-то колючего и шершавого на коже. Хотя никто ко мне и не прикасался.

– Не передумали? – знакомый ледяной голос всё расставил по своим местам. Великая Альга явилась. Ой! Надеюсь, невидимость от радужницы не подведёт. – Я так или иначе воспользуюсь вашей силой. Но вы можете продолжить своё существование, поделившись ею по моему велению. Или желаете быть растоптанными вместе с ничтожными людишками? Последний раз: вы сделаете то, что я велю?

Старейшая навия оказалась существом, ничуточки на мои представления о ней не похожим. Я отчего-то думала, что это будет высокая горделивая красавица, с головы до пят укутанная в покровы тьмы. Знаю, глупо мерить людскими мерками, но навий род ведь от людских дев и пошёл. Так что прекрасная дева мне и рисовалась. В действительности же у неё вообще никаких черт лица не было. Белёсое пятно под тёмным покрывалом. Почему-то вспомнились рассказы одноклассников в людской школе о привидениях. Только те целиком похожи на облачко, вместе с одеянием, а Великая Альга укутана в плотную накидку.

Эх, здесь бы её и прихлопнуть разом. Знать бы, как это в точности пожелать. А я ж так и не успела посоветоваться. Можно от Альги избавиться, но вдруг у неё помощница имеется. Или заклятие какое. Я желанием навию прихлопну, а оно – ба-бах! – и сработает. Нет, чтоб разом всё навье племя извести, и речи быть не может. У меня из ума не шла история, рассказанная алмасты. О неправильных навьих детях. О тех, кто способен на добрые чувства. Как Тхиасс со Сьеффом. Их ведь, судя по всему, не один-два. И как так исхитриться, чтобы им вреда не причинить, уничтожая прочий их род, я не могла придумать. Бестолковая.

Но тут… Не успела стихнуть презрительная речь, как злыдни дружно хмыкнули, фыркнули и расхохотались в голос. Эти сухие, щёлкающие звуки больше напоминали ломающийся сухостой в лесу, через который ломится крупный зверь. Но это определённо был смех. И его искренности хватило на то, чтоб окружавшая пленников хмарь бессильно опала, побледнела и вовсе рассеялась. Костлявые тела немедленно укутались в привычные чёрные дымчатые хламиды. Злыдни куражливо переглянулись, вскинули руки ладонями к Альге и стало ещё холоднее. Из окружающей сырости родились нежные стайки снежинок, не спешивших упасть к ногам, а вьющихся в бесконечном танце. И вот уже навия закована в глыбу льда, похоже, так и не поняв, что происходит.

Я, кстати, тоже ничегошеньки не поняла.

– Э-э-эй! И что смешного? Чего она сказала-то?

Успевшие отсмеяться злыдни уже приняли своеобычный мрачный облик. Правда, теперь друг на друга подозрительно не косились. То ли дружный хохот дело решил, то ли амулет поспособствовал.

– Этот последний ультиматум Великая Альга с полдюжины раз озвучила, – объяснил Тхиасс. – А шестое последнее предупреждение всяко смешит, не находишь?

– И чего, вы раньше не могли её так приструнить? А как же сила несметная и всё такое?

– Увы, лесавка, – тон Сьеффа оставался сух и холоден, даже горячий амулет оказался не в состоянии растопить этот лёд, – внезапно обрушившееся на нас могущество имеет слишком много ограничений. То, что на нас так подействовало, можно использовать лишь во благо или в ответ на агрессию. Великая или сама не знала, или на то и рассчитывала. Но реши мы выполнить её требование или уничтожить её саму – вмиг сгорели бы.

– А вы как узнали? Целы же. Значит, не пробовали.

Злыдни переглянулись.

– Оно просто есть, это знание. Детёнышей ведь никто не учит дышать. Так и здесь.

Ха! Сравнили! Дышать не учат, а в полную силу пользоваться магией ещё как!

– Так со всеми новыми возможностями и нам разбираться и разбираться. А то, от чего зависит наше существование, на поверхности.

Ой! Тьфу ты! Я выпустила, наконец, ленту, краешек которой до сих пор судорожно сжимала, и подобралась поближе к обезвреженной навии. Лёд, сковавший Великую Альгу, едва заметно вибрировал: потеряв прежнее обличье, пленница облаком тьмы бессильно билась в ловушке.

– И что теперь? Она больше не будет Подгорью пакостить?

– Не так всё просто. Надолго эти чары её не сдержат. Две-три луны максимум, – Тхиасс с сожалением окинул взглядом ледяную глыбу, в глубине которой пульсировал чёрный сгусток. Задумчиво добавил:

– А поддерживать-обновлять не выход. Она попыталась нам навредить, мы её остановили. Снова что-то предпринять станет возможным лишь в ответ на новое зло.

– Ха! А если не вы, раз уж всё так сложно? Если госпожа Пульмонария? Или все наставники разом, а?

Злыдни синхронно помотали головами. Ясненько. Силёнок, значит, маловато у всего Подгорья одну навию остановить. Только и можем, что под древней защитой отсиживаться. И чего дальше-то?

– В питомник? – Сьефф вопросительно взглянул на собрата. – Без госпожи Пульмонарии всё одно не обойтись.

Тхиасс иронично хмыкнул. Явно припомнил своё прежнее посещение наших мест.

– Разве что я вас у входа на камне подожду. А то и вовсе здесь для пригляда останусь.

– Здесь незачем приглядывать, не хуже меня знаешь. И за прошлое не стану извиняться. А в Подгорье нам с тобой обоим надо, – Сьефф нетерпеливо мотнул головой, быстрее, мол.

– Так меня и впустили в вашу обитель, – уже раздражённо гнул своё второй злыдень, а я вдруг остро пожалела об отсутствии Живки. Она бы с лёгкостью разрядила накалившуюся ситуацию парой шуточек.



Отредактировано: 26.11.2018