Одиннадцать цифр

Одиннадцать цифр

— Черт бы побрал эту жару, — симпатичная светловолосая девушка поморщилась, представив, что опять придется ехать в автобусе, набитом потными полуобнаженными телами. Она бежала к остановке. Сегодня был последний день занятий. Опаздывать было нельзя ни в коем случае, иначе можно остаться без зачета. Сессия начинается через три дня, за это время нужно обязательно получить последний зачет и допуск в деканате. — Как же все это достало!

Она, запыхавшись, подбежала к остановке. Автобуса, как назло, не было. С одной стороны, подумаешь, опоздание! Но не с таким преподом... И угораздило же их группе попасть именно к этому мерзавцу, который вследствие нереализованных амбиций измывался над студентами как только мог.

— Черт бы побрал эту академию! — в сердцах пробормотала она себе под нос. А пошла бы в университет, не пришлось бы мотаться по всему городу в этих автобусах, будь они неладны. Университет-то вон, в двадцати минутах ходьбы от дома. Народу на остановке становилось все больше, а автобуса все не было.

— Че-е-ерт бы побрал... — протянула она шепотом, доставая мобильник и вглядываясь в часы на дисплее. К остановке подкатывал "икарус" под кодовым названием "скотовоз". "А я похож на новый икарус, а у меня такая же улыбка. И как у него-о-о... И как у него-о-о.. оранжевое настрое-е-е-ение", — с сарказмом подумала она, вспоминая популярную песенку. Девушка, улучив момент, оказалась прямо перед задними дверями остановившегося автобуса.

Не обращая внимания на выходящих людей, она ужом просочилась в жаркое нутро "скотовоза" и забилась в противоположный от двери угол, где с двух сторон ее окружали перила, а прямо перед ней было окно автобуса. В данной ситуации это была самая выгодная позиция, чтобы хоть как-то оградиться от напирающей толпы. В автобусе было, как в духовке. Лицо и шея девушки вмиг покрылись испариной. Тонкое платье прилипло к телу. Она сделала глубокий вдох и прикрыла глаза. Сейчас главное — это добраться вовремя. Все остальное неважно. Она стояла спиной к толпе и прижималась лбом к прохладному стеклу, стараясь отстранится от мучительной для нее ситуации.

Остановка. Толпа за спиной зашевелилась, как огромное бесформенное чудовище. Кто-то больно ткнул ее под ребра. Но девушка никак не отреагировала, только снова поморщилась. Неожиданно дышать стало легче. Ее больше никто не толкал и никто не напирал на нее потным вонючим телом. Она, не отрывая лба от стекла, покосилась по сторонам. Справа и слева от нее в поручни упирались мужские руки. По-видимому, мужчина стоял у нее за спиной, упирался руками о поручни по обе стороны от нее и ограждал ее от толпы своим телом.

Девушка мысленно поблагодарила своего спасителя и замерла неподвижно, прижимаясь к оконному стеклу и моля про себя, чтобы эта пытка, наконец, закончилась.

От нечего делать, она разглядывала мужские руки, державшиеся за поручни рядом с ней, и пыталась представить мужчину, которому они могли бы принадлежать. Кожа гладкая, загорелая, запястье обвивает чуть заметная вена, ногти ухоженные, коротко подстриженные, кольца на безымянном пальце нет. Наверняка молод, ну, по крайней мере, не старше тридцати. Работает врачом, или преподавателем, а может быть просто менеджер среднего звена. Неженат.

От него исходил едва уловимый прохладный аромат одеколона, и девушка с удовольствием вдыхала этот запах. Автобус резко затормозил, а потом снова рванул вперед. Толпа, дружно ахнув, колыхнулась сначала вперед, потом назад. Девушка краем глаза увидела, как напряглись мужские руки по обе стороны от нее в попытке сохранить между ними хоть какую-то дистанцию, но выдержать давление толпы было нереально.

К ее телу сзади прижалось мужское тело. Судя по ощущениями, мужчина был высок и хорошо сложен. Девушка почувствовала внутри необъяснимое волнение. Ход автобуса выровнялся, но мужчина не отстранился от нее, продолжая прижиматься к ней всем телом. Его руки расслаблено лежали на перилах. А девушка чувствовала, как пряжка его ремня на джинсах упирается ей где-то в районе поясницы. Она слегка пошевелилась, стремясь уйти от железной штуковины, впивавшейся ей в спину, и ощутила его горячее дыхание на своей щеке. Мужчина склонился к ее шее, обжигая кожу своим частым жарким дыханием, и она почувствовала, как его волосы защекотали ей ухо. Но она по-прежнему не видела его, прижимаясь лбом к стеклу.

Обернуться и посмотреть не было никакой возможности. Она снова поерзала, пытаясь отодвинуться от него, но, похоже, ее попытка возымела обратное действие. Она только еще больше оказалась зажата между ним и окном автобуса. Тут она ощутила, как ее шеи коснулись горячие влажные губы. Окружающее поплыло перед ее глазами разноцветной радугой. Умом она понимала, что это нужно как-то остановить. Оттолкнуть его не получилось бы при все своем желании. Закричать? Но она почему-то молчала, чувствуя как чужие губы исследуют ее шею, как мягкий язык скользит где-то между шеей и ухом, слизывая капельки пота. Его губы переместились на мочку ее уха, а язык заскользил, обрисовывая замысловатый узор ушной раковины, с каждым витком продвигаясь глубже. Она расслабилась и прикрыла глаза. Дикость происходящего только усиливала удовольствие. Его руки соскользнули с перил и легли на ее живот. Она вздрогнула, ощутив горячее прикосновение к своему телу. А его язык, тем временем, со сводящей с ума медлительностью погружался в глубину ее ушка, а затем снова скользил по ушной раковине.

Этот поцелуй был более интимным, чем если бы он целовал ее губы. Его руки на ее животе пришли в движение. Правая рука скользнула вверх, поглаживая мягкие округлости груди. Другая опускалась ниже, пройдясь по ее животу, переместившись на бедро, и, приподняв подол недлинного платья, коснулась обнаженной кожи ее ноги. Мир вокруг словно перестал существовать, безумное желание отгородило их от всего окружающего. Лишь автобус продолжал свое движение. Его язык то страстно врывался в ее ухо, то снова медленно отступал, выдавая его желания. Он провел правой рукой по ее шее вниз, по плечу, снимая с плеча лямочки платья и лифчика, оттягивая их вниз и обнажая ее грудь. Она тяжело дышала в плену ощущений. А его ладонь накрыла ее обнажившуюся грудь, он сжимал пальцами сосок, приводя ее в состояние жгучего желания. И она выгибалась навстречу его ласкам. А вторая рука медленно поднималась вверх по ее бедру, задирая подол платья все выше.