Одинокий дозорный

Книга целиком

Одинокий Дозорный

                                            Пролог

Стояла ясная погода. Мимо корабля, шедшего своим курсом, пролетали морские вестники погоды – чайки. Капитан большёго сухогруза вышел наружу. Легкий ветер ударил ему в лицо. «Разве возле Никарагуа обитают чайки?» - мысленно спросил он себя.

 «Чайки есть везде» - что-то подсказало ему внутри. Ветер снова заласкал его.

Он улыбался.

                                              *  *  *

У небесных врат стояли двое. Архангел и Святой Николай Чудотворец. Святой Николай водил пальцем по записям в небесном журнале. Архангел наблюдал. Так продолжалось некоторое время, пока Николай не вздохнул. Его палец остановился на некоторых именах.

- Здесь не сходится.

Архангел взглянул на имена.

- Есть имена – продолжал он – но нету времени.

Николай столкнулся с этим впервые.

- Что ты думаешь?

- На всё Воля Его – ответил архангел. Он знал ответ. Он был прав.

- Я пойду к Нему…- сказал Святой Николай. Архангел кивнул. Святой Николай исчез за вратами. Друг его остался ждать. Прошло время. Показался Святой Николай. Казалось, он пребывает и в радости, и в печали одновременно. Он стал на место где и стоял.

- Ты получил ответ? – спросил архангел.

- Да…- печально улыбнулся Святой Николай Чудотворец – на всё Воля Его.

                                                                  I

История эта произошла со мной, когда я перешёл в восьмой класс. А вернее когда учился уже в восьмом классе. Не суть, в общем. В общем, с чего же начать? Пожалуй, с самого простого.

Закончились летние каникулы. Потихоньку наступила школьная пора. Последний класс перед выпуском. Для себя я твердо решил, что восемь классов из десяти мне вполне достаточно, поэтому, идти мне надо в морское училище. По-нашему – в мореходку. В целом родители были не против. Мама вот только об этом узнала на новый год, а папа всегда был «не против», сколько я его помню.

«Пап, я это… пойду ужиков половлю» – сказал я ему как-то в декабре. Не отрываясь от газеты, он ответил: «Шапку надень».

Мы жили в посёлке, откуда выходили четыре дороги. Одна дорога в город на берегу моря. Другая дорога на водную станцию, что на реке. Третья в зеленхоз. А вот о четвертой дороге ничего не известно. Мне вообще всегда казалось, она сделана для разнообразия. Жили мы ближе ко второй дороге, в уютном белом домике. У меня даже своя комната была. Отец работал на водной станции, по буксиру ходил по реке, поэтому бывало, днями дома не бывал, а бывало несколько дней подряд сидит на кресле у печки (это его любимое место), читает газеты (любимое занятие). Мама работала врачом детским, часто вызывали ее помочь кому-то. По выходным ездила в город. Виделся я с ними редко, поэтому был предоставлен самому себе. Конечно, если бы можно было не учить уроки – я бы не учил, правда, было одно неловкое обстоятельство, как мамина лучшая подруга Марина Викторовна по совместительству – мой классный руководитель. Я очень любил школу, поэтому старался туда не ходить. Именно «старался», но все попытки (от нагревания градусника в чашке чая – до хождения босым, в одних штанах, по снегу, облизывая сосульки) не увенчались успехом. Мама всегда знала, когда я болел, когда не болел. Хотя болел всего два раза, в шестом классе.

                                                     *  *  *

Началась учеба. Первое сентября ничем не отличалось от предыдущих: дарили цветы, поздравляли учителей, а заодно и товарищей. Марина Викторовна в очередной раз провела первый урок, поздравила нас от имени учителей, пожелала всяческих успехов.

Первая неделя прошла незаметно. Месяц тоже. Вполне можно пропустить и первую неделю октября. Тогда было ещё тепло, похолодало только к середине второй недели. Мы тогда с Глебом (мой лучший друг и товарищ) стали надевать куртки.

И вот однажды субботний день подошел к концу. Родителей не было дома. Отец еще в пятницу ушел на буксирчике вверх по реке и обещал быть в понедельник. Маму вызвали в город, в лучшем случае она приедет в воскресенье вечером, но скорее всего, как и папа, вернется в понедельник. То есть, я был один. По правде говоря, делать уроки желание отсутствовало. Обычно я гулял по поселку или где-то за ним, бывало с Глебом, бывало сам. Еще мы любили полазить вокруг водной станции. Кстати говоря, сторожем в ней был Никодимыч – старый водолаз, чей дом находился недалеко от нашего, но бывал он там, крайне, редко, обитая на станции. Глеб в тот вечер не вышел, поэтому я пошел один. По дороге на станцию, я свернул и пошел тропою к реке. Я бы дошел до станции и свернул там, но лай собак меня, честно говоря, немного испугал. Никодимыч, наверное, там был. Я направился к реке, минуя кустарники и деревья. Дойдя до нее, я двинулся вдоль. Я шел медленно, прогуливаясь, осматривая все вокруг. Давно уже были изучены эти места и все равно, каждый раз, как новый. Уже смеркалось, а после двадцати минут прогулки и вовсе потемнело. На моем пути было много листьев, кустарников. Даже лежащие камни казались мне осенними. Далее спуск становился немного круче. Стоя на холмике перед спуском в направлении вниз по реке, я увидел внизу у реки какой-то синий светящийся силуэт. Я не сразу понял, что это могло быть, потому спустился, чтобы разглядеть. Подойдя поближе, передо мной открылась удивительная картина. На берегу реки почти у самой воды стоял прозрачный светящийся силуэт. Чувства перемешались во мне, что я не смог пошевельнуться. Это был человеческий силуэт. Человек был одет в кожаные сапоги и штаны неразличимого цвета. В рубашку (вероятно белого цвета), а на ней жилетка – всё это напоминало одежду флота времен Петра I из учебника по истории. Он бы моряк. Он грустно всматривался куда-то в центр реки, ожидая чего-то. Чувства не покидали меня. Какое-то время мы пребывали в молчании. Затем он повернулся ко мне, и я увидел повязку на голове, сзади ее закрывал хвостик, спереди немного волосы.