Однажды весной

Однажды весной

— Принёс же нас чёрт в эту глухомань, – присвистнула Женька, выползая из старенькой мазды. Натурального цвета машинки было практически не разобрать из-за налипшей грязи.
— Купились Синицины на халяву! – гоготнула Маша и тут же выругалась, угодив ногами в липкую тёмную жижу. С деревьев, с громким карканьем, сорвалась стая воронья и закружилась над голым бесприютным лесом. Но внезапно поднявшийся холодный ветер тут же заставил птиц умолкнуть, спрятаться меж тревожно раскачивающихся ветвей.
— Жуткое местечко, – констатировала Женька, оглядев окрестности. Торчащие посередине пустыря блочные высотки эпохи социализма выглядели ещё более мрачно на фоне пасмурного весеннего неба. Вокруг ни души, лишь скрип одиноких качелей на полуразвалившейся детской площадке да притулившаяся к бордюру серенькая приора.
— Кажется, дождь собирается, – дурацким голосом пропищала Маша, с тревогой поглядывая на сгущающиеся тучи. Первые капли дождя тяжело заплюхали по корпусу автомобиля, оставляя за собой ярко-красные полосы натурального цвета. Девушки взвизгнули, подхватили рюкзаки и, высоко задирая ноги, помчались к подъезду.

Кодового замка на двери не было, и они беспрепятственно зашли внутрь. Пахло кошками, мочой и ветхой сыростью, свойственной первым этажам старых многоквартирных домов. На облупленных стенах, когда-то выкрашенных масляной краской в синий цвет, были видны следы глубоко въевшейся плесени.
— Смотри-ка, – Женька вскинула бровь, – подъезд сквозной. Может быть, мы не с той стороны подъехали?
— Надеешься, что там цивилизация, паркинг и супермаркеты? – скептически хмыкнула Маша и, не дожидаясь ответа, направилась к лифту.
— Этаж какой? – спросила Женька, брезгливо обозревая липкую от грязи кнопку вызова.
— Вроде, девятый, – Маша, презрев опасность инфицирования, вызвала лифт. Старая кабина, раскачиваясь и дрожа, заскрежетала тросами и через несколько минут доставила гостей на девятый этаж. Здесь было немногим лучше, чем внизу. Разве что пол был чище, и стены не так пострадали от коррозии.
— Странно, – протянула Маша, изучив номера на дверях и сверившись с сообщением на телефоне, – Костик написал, девятый этаж, квартира тридцать шесть. А здесь нумерация заканчивается на тридцати пяти.
— Да. По идее здесь должна быть дверь, – Женька озадаченно провела ладонью по холодной стене. – Но её нет.
— Конечно, нет, родименькие, – скрипучий старческий голос заставил девушек вздрогнуть. Маленькая сгорбленная фигурка приблизилась к ним, бойко ковыряя потёртый линолеум массивной клюкой. Подруги совершенно не заметили, откуда появилась эта странная бабуля в белом платочке и раритетных фетровых тапочках.
— А где она, дверь? – растерянно спросила у неё Женька.
— Так её уже, почитай, лет тридцать как замуровали, – захихикала старушка, тыча палкой в место, где должен был находиться дверной проём. – Слышь, катается?!
Она отодвинула край платка и прислонилась к стенке. Окончательно опешившая Женька могла бы поклясться, что морщинистое, с растянутой мочкой, ухо бабушки зашевелилось, прислушиваясь к звукам за стеной. Девушка захлопала глазами, желая сбросить морок.
— Кто катается? – насторожилась Маша, решив, что старушка явно не в себе.
— Колобок, деточка, Колобок, – прошамкала та, покосившись в её сторону, и Маша вдруг увидела, что на левом глазу у бабки бельмо.
— Пойдём отсюда, – прошептала Женька, хватая подругу за рукав, – У старушенции кукуха поехала.
— Нет, милая, кукуха у меня на месте, – запрядала ухом бабуля, с силой брякнув палкой по стене. – Весна... Вот он и бесится. Не инициированный он. Надо ему...
— Чего?! – изумилась Маша.
— Так известно чего, – оскалилась острыми чёрными клыками женщина и чётко по слогам произнесла: – Девст-вен-ни-цу!
Девушки испуганно закричали и бросились к выходу на лестничную площадку.
— Он выберется! Выберется и доберётся! – заливаясь хохотом, каркала им в спину страшная старуха. У самого мусоропровода из-под ног выскочил здоровенный облезлый зубастый заяц. Маша споткнулась и грохнулась на колени, разодрав джинсы о сбитый в крошку кафель. Маленькое чудовище на мгновение уставилось красными глазками на Женьку и грызануло её за ногу. Та взвыла от боли, со всей силы пнула агрессора в клочковатый бок и грязно выругалась. Заяц метнулся в коридор, откуда доносится зловещий хохот старой карги. Не успели беглянки определиться, куда им бежать, вверх или вниз, как прямо на них налетел Костик. С перепуга девушки завизжали, и парню едва удалось их успокоить.

— В-вы п-понимаете, – пятью минутами позже рассказывала Машка, – с-старуха э-эта просто жесть какая стрёмная! Фильм ужасов какой-то!
Девушка дрожащими руками поднесла стакан с водой к губам.
— И заяц этот ещё, сука! – Женька задрала штанину. На правой ноге, чуть выше щиколотки, были явственно видны следы зубов, вокруг укуса растеклось багровое пятно.
— Господи! – охнула Ленка Синицина и суетливо заметалась по кухне в поисках аптечки. – А вдруг у него бешенство?!
Она с беспокойством заглянула мужу в глаза.
— Да откуда я знаю, – пожал плечами Костик, которому вся эта история казалась полной дичью. – В больницу надо ехать.
— Вы хоть меня покормите перед тем, как эскулапам сдать, – взмолилась Женька, тоскливо косясь на накрытый в гостиной стол. – Мы ж на новоселье ехали. С подарками.
Она похромала в прихожую за рюкзаком.

— Предположим, заяц мог как-то на девятый этаж пробраться. В конце концов лес рядом, – рассуждала Лена, когда все собрались за столом. – Но никаких таких бабок в нашем доме нет. Здесь вообще из жильцов пока только мы да ещё человек пять. Но все молодые... Во всяком случае, не старые.
— Бабка тоже могла к кому-нибудь прийти в гости, – заметил Костик.
— Ну, хорошо, – кивнула пришедшая в себя Маша. – А как объяснить заложенную дверь и странную нумерацию квартир в вашем чудном домике?
— Так это совсем просто, – Костик смущённо улыбнулся. – С этажами я напутал. У нас десятый этаж. А на девятом две квартиры объединили в одну, вот дверь и заложили, а номер нам достался. Необычно, но вполне объяснимо.
Машка недоверчиво покачала головой и, словно бы ища поддержки, вопросительно посмотрела на Женьку. Та сидела, молча уставившись в тарелку стеклянным взглядом.
— Что-то, Женечка, ты мне совсем не нравишься, – Лена приложила руку ко лбу подруги, но Женька даже не вздрогнула. – Плохи дела, – спустя секунду констатировала Лена. – Надо срочно везти в больницу!
— Я бы с радостью, – буркнул Костик, отодвигая штору. – Да только посмотрите, что на улице делается!
Маша и Лена бросились к окну. Недавний дождь превратился в ливень, мощные порывы ветра гнули деревья, ломали ветки. Где-то вдалеке послышались раскаты грома, засверкали молнии. Одна из них ударила так близко, что все на мгновение ослепли. Одновременно раздался хлопок, на улице взвыла автомобильная сигнализация, свет в квартире погас.
— Ништяк! – пробасил Костик, извлекая из кармана спортивных штанов телефон. Луч фонарика выхватил испуганные лица прижавшихся друг к другу девушек.
— Синицин! А ну, прекрати светить! – зашипела Лена. – Мы и так от молнии чуть не ослепли!
Маша вытащила из кармана брелок сигнализации и нажала на кнопку, – плач мазды действовал ей на нервы. Луч переместился в сторону стола.
— Блин, а где Женька? – прошептала Маша. Костик пошарил фонариком по углам, но в комнате никого не было.
— Может, в туалет вышла или на кухню, – предположила Лена, почему-то тоже перейдя на шёпот.
— Жень, ты где? – громко крикнул Костик, заставив девушек подскочить на месте.
— Ты нас заиками сделаешь! – возмутилась Лена и в сердцах ткнула Костика кулаком в плечо.
— Да я.., – начал было он.
— Тссс! – Маша подняла палец вверх, призывая друзей замолчать. – Слышите?
Со стороны кухни послышалась какая-то возня, хлопанье открывающегося холодильника, странное чавканье.
— Похоже, Женьке не зашли твои салатики, и она добралась до колбасы, – гоготнул Костик и махнул рукой, приглашая девушек последовать за ним на кухню.

Поначалу им показалось, что на кухне никого нет, но затем из-под стола раздались звуки, напоминающие урчание голодной собаки. По спине Костика пробежал нехороший холодок. Лена крепко сжала холодную руку готовой упасть в обморок Маши. Полоска света скользнула вниз, – Женька сидела на полу, в полоборота к вошедшим, и с жадностью уплетала курицу. Сырую курицу. Она с остервенением разрывала плоть, выламывала кости, запихивала в рот крупные куски курятины. Маша почувствовала, что к горлу подкатывает тошнота.
— Женя, – решился позвать Костик, – с тобой всё в порядке?
Вопрос был глупый. Конечно, с Женькой не всё было в порядке. Вернее, с ней всё было очень не в порядке. Девушка прекратила жевать и обернулась на голос. Лицо её было бледно и перепачкано кровью, в глазах горел красный огонь. Женька зарычала, ощерилась в зверином оскале, стали видны острые жёлтые зубы, изо рта побежала пена.
— Женечка! – охнула Маша и, поняв, что лучше бы им ретироваться, потянула Лену за рукав домашней футболки. Та в свою очередь дёрнула мужа, и вся троица попятилась назад, не сводя глаз с твари, в которую превратилась их подруга. Между тем Женька встала на четвереньки и изготовилась к прыжку. Ребята молча, не сговариваясь, бросились к дверям и, наконец, справившись с неподатливым замком, вывалились в тёмный коридор, едва успев захлопнуть дверь перед носом разбушевавшейся подруги. Они стояли, прижавшись спиной к содрогающейся от ударов двери. Сердце бешено колотилось в груди.
— Что за хрень? – хрипло произнёс Костик.
— Говорила же, надо было сразу в больницу! – заскулила Лена. – Как я теперь, без тапочек?
— В-се б-без т-тапочек! И н-не п-похоже это н-на бешенство, – к Маше вновь вернулось заикание.
— А на что это похоже? – осторожно спросил Костик, догадываясь, куда клонит Машка.
— С-сам з-знаешь! – ответила та. – Н-на об-боротня э-это п-похоже!
В подтверждение её слов из-за двери послышался вой и скрежет когтей.
— Так её же заяц укусил! – перешла на громкий шёпот Лена. – Почему она воет, как волк?
— Да я откуда знаю, что у вас здесь творится! – вызверилась Маша, у которой внезапно прошло заикание. – Это вам пришло в голову купить квартирку в этом жутком доме! Любители халявы!
— Чего ты орёшь?! Кто ж знал?! – встал на защиту жены Костик.
— И вообще, мы здесь уже неделю, и ничего такого не было, пока вы не приехали! – с наездом заявила Лена.
— Ах, так это мы виноваты?! – Маша едва не задохнулась от возмущения. – Мы привезли сюда бабку и зайца-оборотня?! Мы замуровали в квартире чёртового Колобка-маньяка, жаждущего крови девственницы?!
Слова девушки произвели на чету Синициных отрезвляющий эффект. Тварь за дверью притихла.
— Тихо, Машка, тихо! – Лена коротко обняла подругу. – Не будем ссориться. Надо выбираться из дома.
— На лифте не получится, – с досадой проговорил Костик. – Электричества нет.
— Придётся по лестнице, – решительно сказала Лена, вытирая ладони о домашние брюки. В коридоре было прохладно, но при мысли о тёмных переходах девушку пошиб ледяной пот. Ребята осторожно вышли к мусоропроводу и направились вниз. Главное было преодолеть страшный девятый этаж. Когда они миновали площадку, где Женьку покусал чокнутый заяц, сверху послышалась череда страшных ударов.
— Дверь ломает! – пискнула Маша и первой ринулась дальше по лестнице. Одновременно на девятом этаже раздался звук осыпающегося кирпича, и знакомый старушечий голос радостно возвестил:
— А вот и внучёчек-Колобочек! Ату их, милай! Ату!
Что-то с грохотом покатилось по полу. Синицины с криками сломя голову бросились за Машей. Позади них громко хохотал и прыгал по ступеням кровожадный Колобок.

В районе пятого этажа пляшущий свет фонарика погас, – телефон Костика разрядился. В наступившей темноте Маша тут же наступила на осколок разбитой бутылки, тихо вскрикнула, но не остановилась. Сзади напирали обезумевшие Лена и Костик.
— Чую, чую кровь девственницы! – выл преследователь. Послышался скрип тросов спускающегося лифта.
— Да как так-то?! – выпалила Лена. – Электричества же нет!
— Не нужно им электричество! – заорал Костик. Четвёртый этаж. Третий. С площадки выскочил скрюченный силуэт. По длинным ушам и красным глазам Маша догадалась, что это заяц. Она изловчилась и наподдала скотине пинка. Раненая нога отозвалась резкой болью. Заяц шарахнулся вверх по лестнице, проскочил между ног у ничего не успевшей понять Ленки, подпрыгнул и вцепился зубами в ляжку Костика. Тот застонал, оторвал подлого грызуна от ноги, едва ли не с мясом, и шибанул его об стену.
— Кровушка! Кровушка! – ухал позади Колобок, шумно втягивая ноздрями затхлый подъездный воздух.
Костик, зажимая рану ладонью, поспешил вслед за девчонками.

Маша и Лена бок о бок выскочили на первый этаж. Через застеклённую дверь чёрного хода внутрь проникал яркий свет полной луны. «Сколько же времени прошло? – подумала Маша. – Когда мы приехали, был полдень! Уже и буря утихла». Девушки уже хотели бежать к выходу, но тут распахнулись двери лифта. Оттуда, опираясь на клюку и дико вращая слепыми глазами, вышла старуха. Позади, на лестнице, послышалось шумное дыхание. Лена обернулась, ожидая увидеть мужа, и истошно завизжала. Жуткая покрытая шерстью тварь в спортивных Костиных штанах схватила её когтистой лапой поперёк туловища и переломила через колено, затем ткнулась медвежьей мордой в шею жертвы и перегрызла ей горло. Обезумевшая от ужаса Маша осела на пол и, словно заворожённая, наблюдала за сценой кровавой расправы. Через плечо оборотня выпрыгнул круглый мяч.
— А вот и я! – крикнул он, заставив девушку очнуться. Бабка мерзко захихикала, потирая ладони.
Маша ползком попятилась назад от скачущего вокруг неё Колобка. Маньяку явно доставлял удовольствие страх девушки. Он гнусно улыбался, причмокивал и сладострастно облизывал пухлые губы. Ничего, абсолютно ничего, в нём не напоминало милый весёлый хлебушек из сказки. Маша осторожно, не сводя глаз с преследователей, поднялась на ноги и быстро осмотрелась. Единственным её шансом был запасной выход из подъезда. Она сделала шаг назад и бросилась к двери. На фоне стекла появился силуэт мужчины с поднятым вверх топором. Жуткие твари за спиной девушки издевательски заржали, где-то, совсем рядом, завыл волк, забарабанил по деревянным перилам заяц.
— Дедуля, присоединяйся! – гнусаво пропищал Колобок, приветствуя вошедшего. Старик был не менее страшен, чем все остальные персонажи этого бредового спектакля. В драном, засаленном ватнике, валенках и облезлом треухе, сбитом на бок, он скалил редкие гнилые зубы, с нижней выпяченной губы капала слюна. «Окружили, сволочи!» – с безысходной тоской подумала Маша.
— Нельзя! – с отвратительной улыбкой заскрежетал дед. – Нельзя ходить в лес одной, Машенька!
Кольцо вокруг беглянки начало сжиматься.
— Стоять! – неожиданно закричала она, выставив руку с раскрытой ладонью вперёд, – чудовища замерли. – Не велите казнить, велите слово молвить!
Вновь раздался хохот.
— Что же это ты, Машенька, сказочек начиталась? Думаешь, сработает? Надеешься на хэппи-энд? – бабка, растопырив руки, пошла на девушку.
— Не будет хэппи-энда! – запрыгал вокруг неё Колобок.
— Потому что сказка эта – стра-а-ашная, – басом пропел дед, занося топор. Оборотни защёлкали зубами. В отчаянной попытке спастись, Маша ухватилась за старухину клюку и дёрнула её на себя. От неожиданности та упала, выпустив палку из рук. Не дав ведьме подняться, девушка в ярости нанесла ей удар по голове, сходу отбила прыгнувшего Колобка, ткнула острым концом деда в живот. Заяц попытался применить свой излюбленный приём, бросившись под ноги ускользающей жертве. Маша отпрыгнула в сторону, и тварь угодила башкой в разверстую пасть приготовившегося к нападению волка. Медведь взревел и встал на задние ноги. Под действием адреналина Маша среагировала мгновенно – присела на корточки, проскользнув между лап оборотня, и в три шага оказалась у центрального выхода. К её удивлению, дверь оказалась не заперта. Девушка выскочила на улицу, нащупала в кармане ключи и побежала к припаркованной неподалёку мазде, на ходу моля бога о том, чтобы с машиной было всё в порядке. Лишь в салоне автомобиля Маша поняла, что её никто не преследует. Она взглянула на тёмные окна высоток-близнецов, заблокировала двери, вставила ключ в замок зажигания и нажала на педаль газа. Маленькая мазда тронулась с места и, разбрызгивая грязь, понеслась по разбитой дороге по направлению к трассе.