Огненные крамолиты

Огненные крамолиты

Мы в нашем городке привыкли к берущимся из ниоткуда чудесным лавкам, крохотным магазинчикам, размещенным в старых фургонах, пёстрым палаткам, в которых за пару монет можно узнать будущее, если на то хватит отваги. Все дело в том, где находился наш городок: с одной стороны горный перевал, за которым начинаются совсем другие края, с другой пустошь, которой заканчивается край наш - последний островок на пути смелых и безумных торговцев чудесами, что тянутся щуплыми и ветхими караванами к заветным горам, за которыми они хотят найти то, что давно не водится в нашей сухой, изможденной солнцем и ветрами долине. То, что не встретишь в жилищах местных обитателей, что не увидишь в детских глазах. Таких мы провожали тоскливыми взглядами, иногда давали им еду в дорогу, уповая на то, что хоть кто-то из них доберётся туда, откуда не приходят письма, откуда не передают приветы.

Теперь не вспомню, кто первый заметил эту диковинную повозку, что двигалась от горного перевала. Кто бы первым её не увидел, весь городок тут же покинул жилища, оставив двери открытыми. Старики смотрели из окон, дети бежали навстречу повозке, а взрослые собрались на площади у старого, давным-давно не работающего фонтана. Я тоже стоял там, слушал опасения одних и ликования других. Старый охотник вынес винтовку, сказал, что надо приказать незнакомцу обойти город стороной, ведь никто и никогда не держал путь от горного перевала. Городской староста – мэра у нас отродясь не было, то ли из-за малочисленности городка, то ли из-за его отдалённости – настаивал, что надо привести незнакомца в город, ведь никто и никогда не шел со стороны горного перевала. На радостях он приказал седлать почтовую лошадь. Мне пришлось его огорчить. Последняя наша лошадь сдохла пару дней назад, о чем я как ветеринар уведомил его незамедлительно.

— Ах, да… действительно…

Незнакомец тем временем заезжал в город. За ним по пятам бежали местные дети, припрыгивая, заглядывая в лицо, пытаясь что-то спросить, перебивая друг друга и сбивая с ног. Они выглядели как безумные крошечные бесы, которых лишили перепончатых крыльев. Казалось, пыль, которую они поднимали с дороги, скрывала их крохотные копытца.

Повозка незнакомца жалобно скрипела под грузом из небольших деревянных ящиков, каждый из которых мог бы вместить предмет, размером не превышающий бутылку вина. Ящиков было несколько десятков, кто-то предположил, что их там было около сотни, некоторые сказали, что их там ровно столько, сколько нас в этом городке.

Мы разошлись в стороны, и повозка остановилась точно у фонтана. Человек спрыгнул с козлов, подошёл к фонтану и посмотрел на пересохшее дно источника. Он долго смотрел на него о чём-то думая, а мы смотрели на него. На его диковинные туфли из кожи неизвестного нам зверя, причём на каждом носке сохранился ни то зуб того самого животного, ни то рог, размером с детский мизинец. На зелёные брюки в клеточку, что были ему великоваты, ведь он их всё время подтягивал. Рукава рыжего пиджака его были закатаны. То ли незнакомец некогда был больше, чем в тот миг, когда мы его встретили, то ли одежду он снял с какого-то бедолаги, что погиб где-то в пути. За первую версию тут же выступил староста городка, за вторую старый охотник.

— Уверяю вас, что одежда принадлежит мне, как и эта лошадь, – он указал рукой на усталого скакуна, – как и эта телега и то, что в ней находится. И прежде, чем вы получите то, что я вам привез, будьте так добры, принесите усталому путнику и его коню воды.

Дети сорвались с мест и побежали к своим домам наперегонки, чтобы отличиться перед незнакомцем.

— Славные у вас дети, – сказал он, – только, кажется, не все мне тут рады.

— Это точно, – сказал охотник и плюнул на землю. – Мы тут не жалуем незнакомцев с той стороны.

— С какой это с той?

Все обернулись на горный перевал, что зиял глубоким расколом среди угрюмых неприступных скал.

— А-а-а, – протянул незнакомец и сел на край фонтана, – кажется, понимаю. Да, добраться к вам не так просто. Видимо, я первый за долгое время, кто одолел этот путь.

— И потому мы так рады вашему прибытию, – сказал староста.

— Говори за себя, – сказал охотник и отошел чуть в сторону, а вместе с ним отошла группа горожан, разделявшая его недоверие.

Еще одна группа осталась возле городского старосты. Я же оказался среди неопределившихся, что стояли тут и там, и не торопились принимать чью-либо сторону.

Тут снова набежали дети, стали протягивать незнакомцу глиняные чашки с холодной водой, которую мы – жители городка – набирали в небольшом и единственном источнике за городом.

– Чудесно, чудесно, – сказал незнакомец, осушив подряд три чашки. – А теперь налейте-ка в мою шляпку, да не скупитесь. Это для моего друга, – сказал он и подмигнул коню. Тот, кажется, понял и заржал.

– Кто-нибудь хочет напоить моего коня, пока я поговорю со взрослыми? – спросил незнакомец.

От желающих не было отбоя. Он выбрал самого крепкого мальчика и сказал, что теперь он несет ответственность за его шляпу.

– Так откуда вы прибыли? – спросил староста, когда детишки обступили коня, оставив незнакомца в покое.

– Как уже верно заметил человек с ружьём, я прибыл с той стороны.

– Конечно, конечно, но откуда именно? Из какого города, деревни или другого поселения?

– А что вы вообще знаете о городах той стороны? – спросил незнакомец сразу всех собравшихся.

– В общем-то ничего, – сказал староста.

– И не хотим, – сказал охотник.

– Слышала, там полно чудаков, – сказала одна женщина, что владела единственным кабаком в городке.

– Неужели?

– Так я слышала.

– Ну, чудак я или нет – решать вам, а только я здесь по деловому вопросу. Видите ли, я занимаюсь цветами. Да, теми, что принято дарить прекрасным дамам. Цветами занимались еще мои дед с отцом, ныне покойные, хотя я давно не проверял их могилы, но кажется мне, что некоторым вещам, таким как смерть, довериться можно.