Охота на медный таз

Охота на медный таз

Да здесь он, конечно, в библиотеке! Где же ему ещё быть? Отключил связь, как обычно...

Я позвал:

- Саша! Ты тут? Дело есть!

Да, дизайн сегодня - что надо: полумрак, бумажные, а то и пергаментные книги в тиснёных переплётах, освещение - свечечки, хорошо ещё, что не чёрные... Угу, вот это, на третьей снизу полке - "За что сражались советские люди" - особенно потрясающе смотрится на пергаменте... Спасибо, что не на папирусе!

Сразу после возрождения часть вернувшихся пытается поскорее адаптироваться к современности - и бросается во все тяжкие суперфутуризма. Другие же, напротив, стремятся восстановить знакомую по прежней жизни обстановку - с отдельными элементами современного комфорта. Правда, эта вот "вивлиофика" явно тяготеет к ретро-антуражу даже по меркам начала девятнадцатого века. Так что это он уже так - дурачится.

Интересно, чего это Саша сегодня в советскую историю ударился? До того со второй половиной девятнадцатого века всё игрался. Да мы все через это прошли: любого возрождённого прежде всего интересует эпоха чуть-чуть позже его собственной, та, до которой он слегка, самую малость, не дотянул. Поэтому я в своё время западал по истории Евразийского Союза двадцать первого века, а Аленька - по Ромейской Федерации и вообще Балканам двадцать второго столетия.

В проблемах более далёкого будущего, отстоящего от момента твоего растворения хотя бы лет на сто, разобраться обычно сложнее. Кому как, конечно: Саша есть Саша. Он здесь полгода всего. И адаптировался уже как минимум не хуже, чем я и даже Аля.

- Саша! Пушкин! Ты здесь, что ль? Отзовись, дело есть!

***

А ведь будто вчера...

Мы с Алькой стояли возле его саркофага-инкубатора, по виду - обычной двуспальной кровати. Он - маленький и откровенно щуплый - лежал на ней, как чахоточный ребёнок с какой-то картины девятнадцатого века. Кучерявый, ощутимо смуглый - по контрасту с белоснежной простынёй. Ну да, на одну восьмую эфиоп, а рост... так они все в ту эпоху такими были, он - ещё из относительно высоких как раз...

- Пушкин Александр Сергеевич! - позвал я только что сконцентрированного возрождённого.

Он открыл мутные синие глаза. Моргнул. Взгляд всё ещё оставался застывшим.

Это нормально. Обычно на минимальную адаптацию уходит от десяти минут до часа.

Через девяносто секунд, как положено, Аленька, в каком-то специфическом платье -претендующем на то, чтобы считаться нормальным для начала девятнадцатого века, но при том без корсета - позвала вновь:

- Александр Сергеевич! Вы меня слышите?

Возрождённый моргнул ещё раз - и взгляд его стал осмысленным. Неплохо для полутора минут после концентрации.

- Да... -ответил он неожиданно звучным голосом.

- Вы родились двадцать шестого мая тысяча семьсот девяносто девятого года. Умерли - двадцать девятого января тысяча восемьсот тридцать седьмого года от последствий огнестрельного ранения, полученного в ходе дуэли с Жоржем Шарлем Дантесом. Вы помните это?

Лицо возвращающегося к жизни исказилось:

- Теперь - помню...

Пушкин попытался привстать... и передумал - координация движений нового тела ещё оставляла желать лучшего. Прикоснулся к месту отсутствующей раны. Отдышавшись, через минуту "солнце русской поэзии" всё-таки приподнялось на локтях и с интересом посмотрело на нас:

- С кем имею честь?..

Неплохо. Весьма неплохо. Мягко говоря.

У меня в своё время вышло куда хуже. Меня пытались докричаться минут пятнадцать. Потом я ещё столько же старался сформулировать вопрос, более-менее сочетающий в себе "где я?" и "вы черти-ангелы или реаниматологи-психиатры? Ага - и то, и другое на самом деле...

Очень был бы рад, кстати, если бы они сами тогда всё рассказали, без вопроса с моей стороны. Но - нельзя. Активность должен проявить пробуждаемый, это принципиально важно...

***

Точно - на своём обычном месте. Сидит - как король на именинах. Новомодное кресло-трансформер, зато стол - антикварный, красного дерева. Гусиное перо (или какими там они писали?) и бумага - на самом деле, конечно, стилизованные стилус и планшет - отодвинуты на край. Всё остальное пространство завалено книгами - в варианте "пергамент плюс натуральная кожа". Куча всего: "Лезвие бритвы" Ефремова, "Железная мистерия" Даниила Андреева, "Краткий курс истории ВКП(б)", что-то из Стругацких, "Василий Тёркин", пара томов собрания русской религиозной философии... Да, теперь-то он, конечно, наверстал провалы в теории. А тогда ему, несмотря на всю его круть, пришлось объяснять всё дольше, чем мне...

Казалось бы, основная идея - проста как сто рублей: человечество достигло ступени развития, когда не только практическое бессмертие, но и возвращение к жизни уже умерших стало реальностью. Конечно, первым делом бессмертные возродили своих родителей. Но у тех ведь тоже были горячо любимые умершие близкие... Но попробуй-ка изложи эту схему внятно для выходцев из прошлого - со всеми их заморочками!