Охотник за секретами

Глава 27. Точка над i

От любви до ненависти один шаг?

Вранье.

Их ничто не разделяет. Они – части целого. Две стороны одной медали. Инь и ян. Просто кому-то удается прожить жизнь – и не узнать этого.

Поезд резко замедлил ход. Колыхнулись желтые занавески, плеснулся горячий чай. Несколько капель стали медленно сползать по стакану – Мария машинально собрала их пальцем.

Когда Вадим сказал, что все – абсолютно все – может быть не таким, как кажется, она вспомнила взгляд Светофора в тот день, когда он пообещал превратить ее жизнь в кошмар. Ненависть в его глазах горела так ярко, словно кто-то чиркнул в темноте спичкой.

Мария мимолетно улыбнулась соседке по купе и отвернулась к окну. Поезд миновал поселок. Несколько домов на окраине промелькнули голубыми огнями, и к стеклу снова припали густые сумерки.

Причина скрывалась в ее нерешительности. Объясни Мария сразу свое поведение, все было бы в порядке. Ничто не мешало Светофору выяснить отношения уже на следующий день. Но он медлил. Потому что не понимал: подумаешь, немного распустил руки. Ему понадобилась ночь на размышления, чтобы догадаться: фривольный поступок стал только поводом. Значит, Марию давно что-то не устраивало. А значит, она притворялась, обманывала, играла с ним. И лишь после этого он принял решение.

Светофор ошибся, и теперь у нее появился шанс все исправить. Расставить точки над i.

Кошмар закончится сегодня.

– Чего тебе?

Светофор приоткрыл дверь, и Мария неслышно ахнула: он выглядел так, словно поймал баскетбольный мяч лицом, но в его глазах не было ни жажды мести, ни злобы – лишь безграничное удивление. Настолько явное, что еще пару дней назад она могла бы засчитать себе дополнительное очко и молча отправиться домой.

– Нужно поговорить, – ее голос прозвучал спокойно и серьезно.

Светофору, наверняка, очень хотелось объяснить, где находится выход из подъезда, но любопытство взяло верх. Он прикрыл дверь и крикнул в глубину квартиры:

– Вернусь через десять минут.

– Мы никуда не пойдем, – ошарашила Мария. Жизнь научила: наедине с врагом лучше не оставаться. – Холод мне противопоказан, я и так нарушила постельный режим. – В качестве аргумента Мария повела поврежденным плечом, словно речь шла о растяжении мышц, а не об ангине. 

Светофор помялся – и распахнул дверь.

– Кухня направо.

– Я помню, – не замедлила отреагировать Мария. Это как раз и было место его рукоприкладства.

Очень символично: словно представился шанс переиграть окончание того злополучного вечера, сразу во всем сознаться, объяснить ситуацию, предложить остаться друзьями… Впрочем, последний пункт можно было вычеркнуть. 

Мария подошла к окну.

Восемь месяцев назад двор выглядел так же мрачно. Черные ветки тянулись к стеклу. Бледный фонарный свет, разрезая воздух, падал на мокрый асфальт. В соседних домах горело так мало окон, словно была глубокая ночь.

Что она чувствовала, когда Светофор стоял у двери и внимательно за ней наблюдал? Волнение и неловкость. Хотелось, чтобы зазвонил телефон, или вернулся из гостей его отец, или у нее внезапно заболел живот. Мария даже стала подумывать, не инсценировать ли последнее, но Светофор вдруг ловко оказался возле нее и развернул лицом к себе… Следующие несколько минут лучше не вспоминать. Потом она выскользнула из его рук – достаточно мягко, он даже не сразу распознал отказ – и рванула к двери… Вот с того момента все пошло не так.

Мария отбросила воспоминания и обернулась.

– Я не врала тебе. Я просто была нерешительной и тянула время, чтобы понять, куда мы идем.

– О чем ты? – в недоумении спросил Светофор и огляделся, будто искал скрытую камеру.

– О том, почему мы расстались.

Не совсем точная формулировка, но сойдет. 

– Это тут причем? – Сомнение в его голосе только усилилось.

Мария смутилась, но не сдалась.

– Я хочу извиниться за все страдания, которые тебе причинила.

Светофор был ошарашен до такой степени, что перестал моргать. Потом мускулы на его лице расслабились, он чуть улыбнулся – но от двери не отошел.

– Малышка, сократи объем бреда, который ты несешь. От какой, говоришь, болезни тебя лечат?    

– Вынь затычки из ушей! – взбесилась Мария. Она не рассчитывала, что правду придется вбивать. Впрочем, объяснения можно было пропустить. – В общем, не думала, что когда-нибудь произнесу это, но… – Мария посмотрела Светофору в глаза. – Я прощаю тебя за все, что ты сделал.

Она сделал шаг вперед, но Светофор преградил путь.

Он молчал так долго, что закралась тревожная мысль: не стала ли эта поездка еще одной огромной ошибкой.