Охотник за секретами

Глава 10. В стиле «ню»

Маршрутка взяла левее и покатила по асфальтовой ленте: вверх-вниз, влево-вправо, по горбинкам мостов, мимо озерных блюдец. Озера перетекали в сосновые леса, леса прерывались змейками речушек. «Наверное, в этих краях родилось много поэтов», – подумала Мария, любуясь золотистым рассветом, разлитым по водной глади.

– Стихи сочиняешь? – почти угадал ее мысли Вадим.

Он сидел на соседнем кресле, едва не касаясь ее руки своей. Это и было основной причиной того, почему Мария, не отрываясь, глазела в окно. Иначе все мысли были бы только об этих сантиметрах между их ладонями.

В последнее время с Вадимом постоянно было так­ – он находился очень близко, но не преодолевал те сантиметры, которые их разъединяли. К этому сложно было привыкнуть, Мария чувствовала подвох, но за этим ощущением ничего не следовало. И то, что настораживало в начале, через некоторое время вошло в привычку. Теперь, стоило Вадиму увеличить дистанцию между ними, Мария непроизвольно тянулась к нему. А сегодня, в маршрутке, у нее возник вопрос: не переросла ли потребность в привычку? Потому что отказаться от нее – как от любой вредной привычки – будет крайне сложно. 

Из-за этой потребности она и оказалась с Вадимом в маршрутке в такую рань – да еще в воскресенье. Очередная бессонная ночь – и в голове стало гудеть и позвякивать, как на розыгрыше инструментов перед концертом. Вопрос о стихах застал ее врасплох.

– Откуда ты знаешь? – Мария порозовела.

Вместо ответа Вадим продекларировал:

–  Девочка – пламя жженое.

    Девочка – кольца рыжие.

    Утренним сном встревожена.

    Ветром ночным пристыжена.

    Бродит ночными скверами,

    Днями снует по улицам

    Эта девочка скверная,

    Эта девочка-умница…

Мария не дала закончить – прикрыла ему рот ладонью. Вадим убрал ее руку – и не сразу отпустил.

Теперь, когда завязался разговор, к окну было не отвернуться, оставалось только разглядывать Вадима лицо. Мария закусила губу.

– Просто я умею пользоваться интернетом. А ты, похоже, не очень. Тебя нет ни на «Фэйсбуке», ни в «Контакте», ни в «Одноклассниках». Только на «Стихи.ру». 

– Я не поклонница социальных сетей, – Мария спрятала руки в рукава кофты. Нужно было срочно перевести разговор на другую тему – подальше от ее стихов. Слишком интимно.

Но Вадим не унимался:

– Я не могу понять, как это – писать стихи. Это же череда концентрированных образов, еще и рифмованных. Но когда читаешь стихотворение, видишь простую ясную картину. Как такое можно написать? Я не понимаю... Как у тебя получается?!

Вадим говорил искренне, и Мария улыбалась. Ей приятно и странно было осознавать, что его восхищает такой простой и естественный процесс, как стихосложение.

– Не знаю, – призналась она. – Стихи просто рождаются во мне.

– Значит, это волшебство, – заключил Вадим.

Похоже, он собирался и дальше препарировать ее душу, поэтому, едва выйдя из маршрутки, Мария воспользовалась заминкой и перевела разговор на другую тему.

– Между прочим, теперь твоя очередь рассказывать о себе.

Вадим посмотрел на нее так, словно разгадал уловку, но не стал сопротивляться.

– Тебя интересует что-то конкретное?

«Вообще-то – все. Но…»

– Можешь повторить за мной и начать с семьи.

– Хорошо, – подозрительно легко согласился Вадим. – В двухстах километрах отсюда в маленькой деревушке живут мои бабушка и дедушка, – начал Вадим. – Они удивительные люди, добрые, отзывчивы, трудолюбивые. Дедушка до сих пор косит косой и вспахивает обычным плугом – он говорит, это помогает чувствовать землю. Бабушка хозяйничает в большом доме, а в свободное время воспитывает пять кошек, собаку и меня. Моя мама Наташа – учительница музыки. И отличная пианистка. Она умная, красивая и простая, в хорошем смысле, женщина. Считает меня центром Вселенной, но вместе с тем ее забота ненавязчива, никаких наставлений, только советы – и последнее слово всегда остается за мной. Теперь понимаешь, как мне с тобой сложно?!

Он выдержал укоряющую паузу – Мария улыбнулась от уха до уха.

– А папа?

– У меня нет папы, – сухо ответил Вадим. Его губы дрогнули, словно он испытал приступ боли, но взгляд по-прежнему оставался бесстрастным. – То есть где-то он есть. Но для меня он умер.

Сердце сжалось так сильно, что Мария непроизвольно остановилась.

– Прости.

– Не стоит извиняться, – подчеркнуто безразлично ответил Вадим, и от этого боль, которую он скрывал, показалась еще сильнее.

Поддаваясь внезапному порыву, Мария обняла его. После паузы, слишком долгой, она все-таки ощутила ответное объятие – и в тот же миг испытала потрясающее чувство: как будто внутри ее состыковались невидимые шестеренки, и какой-то неизвестный, но важный механизм, наконец, заработал.

А потом вернулась способность думать, и первая же мысль привела ее в чувства: она только что бросилась обнимать Вадима. Ретироваться нужно было мягко и естественно.

– Так ты не расскажешь, куда мы едем? – спросила Мария, поднимая голову.

– Ты только что попыталась хитростью выудить из меня информацию! Не расскажу!