Охватить мир: Девочка - Политический Демон

Эпилог: Искра

Ника в детстве была доброжелательной и порядочной девочкой, как и полагается в семье политиков. Не была самой популярной, но имела достаточное количество сверстников, с которыми она часто играла в салочки, прятки, классики. 

Понятие дружбы для нее ограничились где-то возле “спасибо, что уступил мне место”

или - “давай дружить”, не придавая особое значение этим словам, как и подобает детям ее возраста. 

После смерти Анны как только она произнесла свои последние, казалось бы слова сумасшедшей матери, произошел яркий щелчок, искра, которая запустила механизм, ранее дремлющий где-то глубоко в Нике. Механизм, который Сталин узрел еще при жизни, когда доверил пропаганду своей власти Ростковым. Желание покорить сердца людей, заставить их преклониться перед собой, вообщем, талант, олицетворяющий власть над сознанием человека. Ника лишь чувствовала боль и скорбь в момент смерти матери пока в мыслительных процессах строилось что-то опасное для общества. 

После смерти матери, в школе Ника чувствовала себя подавленной. Сверстники глумились над ней из-за рассказов родителей, направленных на унижение Ростковых.  В то время было популярно травить партии, которые были в меньшинстве, это и сказалось на мнении о Ростковых у детей. Время шло, и Ника копила злость. В 12 лет случился переломный момент. Мальчик начал дразнить Нику уже давно, но именно в тот день перешел границу, сказав всем ученикам, что якобы родители Ники - крысы фашистской партии, обосновав это тем, что его отец работает директором СМИ и знает все. Ника хладнокровно смотрела на него, на его самоуверенную морду, глазами узкими и будто затемненным  от вечного недосыпа, хотя держалась она стойко и ждала,  когда начнется класс. Прозвенел звонок. Ученики вошли в класс русского языка и расселись по своим партам. Запах только что протертой доски и выражения усталого лица учителя не прибавляло ни доли мотивации учиться. Мальчик уже взял ручку, чтобы начать писать дату сегодняшнего дня, но вдруг со стороны левого уха прозвучал голос. Интонация, темп, слова, которые были использованы для формулировки этого вводящего в ступор предложения,  звучали безукоризненно четко и веяли атмосферой жестокости. Мальчик, приподняв голову, замер. Будто лед окутал его тело, он не мог повернуться, поднять руку или раскрыть свой рот. Он мог только слушать, ведь механизм подчинения был запущен. 

“Выбирай. Быть изгнанным или стать отверженным?” В вопросе не было ни лишних слов, ни лишних запинаний между ними, что странно, ведь детям свойственно выражать свои мысли с ошибками или добавлять к ним ненужные прилагательные, не имеющие смысла. Это и пугало мальчика. Незнакомая краткая речь и ее подача была неожиданно странной и завораживающей. “Если продолжишь молчать выберу на свое усмотрение”, также тихо и четко звучал голос. Мальчик не знал, что ответить. Он не понимал, что означает быть “изгнанным” и тем более “отверженным”. Торможение в мыслях ослабило его страх, и он смог повернуть голову, но быстро отвернулся. Сзади него была Ника, чуть нагнувшись, она пристально смотрела на него. Зрелище не самое приятное. Учитель начал урок  - “Слава богу” подумал он. Весь урок он думал о вопросе и о Нике. Выходя из класса, игнорируя всех, он выбежал, стремясь как можно быстрее попасть на улицу. Далее все просто: добежать до дома, спрятаться и сказать маме, что температура поднялась. Он начал только спускаться по лестнице, и вдруг сзади раздался голос Ники, - “надо отвечать за свои слова, Сергей”. В руке она держала проигрыватель, нажав на который Сергей услышал свой недавний смех, казавшийся теперь ему самым противным. “Ах-ах-ах, так твоя мама на самом деле посланник фашистов, ну ты и дура, все таки хорошо, что она поме...” 

Это было противно. Он не мог слушать. Созерцая свой голос, не веря в происходящее, ему казалось, что он самый омерзительный и ничтожный человек в мире. Казалось будто он являлся центром зла, говоря такие слова. Он повернулся спиной к Нике и бежал прочь, не зная куда, но куда-нибудь подальше от позора. Он понимал, что за такие слова, возможно, исключение, а если нет, то суровое наказание. Бежал и бежал, бежал и бежал. Когда он опомнился уже зашло солнце, незнакомые улицы казались ему лабиринтом и с грузом в душе поплелся обратно домой. 

Где-то через минут 30 он сел на скамейку и с удрученным лицом начал плакать. Это были настоящие слезы. Слезы боли и стыда и незнания куда идти. Пустая улица вдруг обзавелась тремя силуэтами. Сергей не придал этому значения и продолжил размышлять о своем поступке. Силуэты превратились в голоса, которые спрашивали - “Чего сидишь?, с нами пойдешь?, а это что за портфель...ух ты классный телефончик. Одолжишь?” Сергей еще один раз почувствовал себя беспомощным. Он подумал - “так мне и надо”. Его глаза затуманились, и новая волна слез нахлынула на его без того заплаканное лицо. Раздался голос. Строгий, сдержанный и знакомый голос, принадлежавший Нике. Сергей раскрыл глаза от удивления, ведь школа находится так далеко, а Ника прямо здесь стоит и разговаривает с тремя гопниками,-  “наверное, пытается отвлечь их от меня.” “Девочка, мы тут заняты, не можешь ли ты уйти, а то….” рот гопника замер, глаза расширились от страха и по телу пробежала дрожь. В правой руке Ники был включен телефон, но не просто включен, он вел трансляцию в социальной сети “Викс”, показывая испуганные лица грабителей. В верхнем углу экрана был счетчик, который регистрировал количество зрителей - их было 205.  “Ваня, отбери ее телефон!”. Между гопниками и Никой было примерно 6 метров, но девочка сразу отреагировала. Тут произошел ее триумф, ее власть, ее истинное обличие раскрылось перед тремя гопниками и Сергеем. Переменилось все: глаза приняли круглую и широкую форму, зрачки сузились, появилась широкая зловещая улыбка, распущенные рыжие волосы слились с ее новым образом, казалось, что они вот вот загорятся. Она достала нож, но этого и не требовалось. Гопник окаменел, смотря на это воплощение дьявола. Ее талант захватил теперь и его сознание. “Дорогие коллеги, я порежусь. Догоняете, к чему я виду? Полиция видит маленькую девочку и парня, а здесь три взрослых человека домогаются до них и еще видны свежие порезы у маленькой девочки. Интересно это сколько лет в тюрьме… пять,.... а может быть ПО-ЖИ-ЗНИ-НО-Е.”