Окно мгновений чужой жизни

У больших денег маленькие хозяева

«Дом там, где сердце, куда хочется возвращаться» - получается, у меня нет сердца? Я не стремлюсь возвращаться в свою квартиру, ведь знаю, что она безжизненно холодна, как бы хорошо ни отапливалась. День проходит в напряженной работе, а потом, бары, клубы, выпивка и глупые охотницы наживы, запрыгивающее на член стоит только засветить фирменными часами «ROLEX» и пару раз поиграть ключами от машины, даже уговаривать в основном не приходится. 
Чумовой отсос в темном углу площадки, после обещания покатать, пары коктейлей и заверений, что я такой красивой девушки в жизни не встречал. Насаживаю ее голову и быстрее двигаю бедрами, на пределе, кончаю, не давая ей вырваться, заставляя глотать. Дура. Лезет целоваться. Противно. Сматываюсь под предлогом, что пойду в туалет.
Выхожу на улицу, вдыхаю, морозный воздух обжигает легкие и кружит голову. Еще ночь или уже занимается утро? Совсем потерял счет времени, нужно бы поспать, утром совещание. Самому от себя противно, алкоголя все больше, жизни все меньше, продажная жизнь. Почти проникся философией, что у всего есть своя цена, все можно купить. Чувствую себя тугим кошельком всем необходимым, но по факту никому не нужным. 
Я думал счастье в успехе, но, кажется, не правильно дал определение этому слову «Успех» в свое время. Я искренне считал, что это деньги, власть, влияние и авторитет, а оказалось, что все это ничтожно перед простым житейским счастьем, которое я в свое время, похоже, пропустил, в погоне за неправильными приоритетами. В погоне за материальным упустил душевное.
Границы морали размываются все больше, уже не знаешь, кто друг, а кто пес приблудный, охочий до наживы. С годами перестаешь верить, что кому-то нужен ты сам, а не твои деньги.
Уже и сам не узнаю себя. Возомнил себя Богом, ломаю людей, играя их жизнями, проверяя на их цену, любопытно, на что они готовы ради денег. А вся соль в том, что тут и вылезает их истинная натура, за пару тысяч зеленых бумажек, они в своей алчности не замечают, как сами рушат свои семьи, и теряют последние крохи нравственности.
Я разочарован в этой жизни, но ни в своем банковском счете. Разочарован тем, какие окружают меня люди. Только злорадный голос, подозрительно похожий на мой собственный, шепчет изнутри: «Ты сам ими себя окружил». И ведь не поспоришь, в своем страхе перед болью потери сделал так, чтобы и не приходилось об этом волноваться, только не думал, что самому же это выйдет боком.
А машина мчит меня все дальше, к холодной, недружелюбной квартире, в предрассветных сумерках…