Omega. Инстинкт борьбы

Глава 22.1

После ареста Розмари я каждый день проверяла новости на планшете.

    Не зря. 

    На следующий день после испытания, на котором случайно погиб игрок, появилось объявление… В субботу будут казнить предательницу мира - Розмари.

    Я сама не поняла, почему, как только я прочла эти строки, в груди что-то сжалось от боли. Я села на кровать и мне казалось, что внутри - пустота. Стало холодно. Что это? Удивление? Раскаяние за бездействие? Печаль? Сочувствие? Горе?

    Я не знала таких сложных эмоций. 

    Однажды я горевала по брату. Какое-то время ненавидела другого человека. Однажды почувствовала ярость и однажды - боль от предательства.

    И все. За двадцать лет. 

    Даже тоску по родным быстро свели к нулю, заморозив мои чувства и эмоции. Но я все равно помню о маме и брате. И я вернусь к ним.

    А Розмари - нет. Её родители потеряют вторую дочь. Последнего ребенка… Думаю, мама Розмари сойдет с ума от горя.

    Я закрыла глаза и легла на спину. Чем я могу помочь ей? Чем? Ничем, именно. Так что надо успокоиться. Смерть ждет всех. От нее не уйдет никто. Я и сама умру очень скоро, долго мне не прожить даже без риска. Так что переживать? Умрет она сейчас или через двадцать лет? Она же мятежница. Когда я последний год жила на Базе средняя продолжительность жизни мужчин была тридцать три года, а у женщин - тридцать восемь лет.

    Розмари девятнадцать… Сейчас лето? Ей в октябре будет двадцать. Я не знаю, когда у меня день рождения. ТАМ сказали, что оно мне не нужно. А «родители» с Базы придумали дату - третье декабря. Не знаю, почему эта дата… Почему зима? Связано ли это со мной? Или просто… 

    Разница есть, все-таки признала я. 

    Надеюсь, что-нибудь случится. И казнь отменят. 

    Но это невозможно. А я даже не могу проститься с ней. Ведь мы долго жили на одной Базе, в одной комнате, дружили как-никак… Я ей дорога. А последние, кого она увидит услышит - будут тюремщики и знать, желающая развлечься её казнью.    

    Если бы я могла увидеть её… Как? Она либо в столичной тюрьме - небольшой, далеко от центра, где держат преступников перед казнью. Либо она до сих пор в отделе гончих или гвардейцев. И, самое маловероятное, её перевели в темницы подземелья этого замка.

    Я могла бы придумать несколько путей того, как проникнуть к Розмари, но сбежать было бы проблематично - я не знаю, в каком девушка состоянии… Наверное, она слаба и не сможет убежать, все равно погибнет…

    Я резко встала, как только поняла, что просто убеждаю себя, что моя помощь ей не поможет.

    Просто подумай о том, Бьянка, что будет если ты провалишь миссию.

    Что будет с семьей… Твоя миссия важна, и ты не имеешь права рисковать ей. Это все.

    Я успокоилась, но не до конца. Почему-то все равно меня мучила совесть. Возможно, потому что в тюрьму Розмари попала отчасти по моей вине.

    ****************************

    Когда мне развязали глаза, и я увидела тех, с кем буду сегодня тренироваться, я с облегчением выдохнула. Сегодня я оказалась в одной группе с Робертом. 

    Я собираюсь рассказать ему об Алане.

    Его имя всколыхнуло успокоившуюся злость, и я, чтобы успокоиться, представила, как сворачиваю предателю шею. Я была преданным человеком. Да, я тоже обманывала Базу, несколько ра убивала её членов, но только по острой необходимости. Иногда - это было благом и для Базы, хоть мятежники и не знали этого. Но, что самое главное, я никогда не была частью Базы, не присягала мятежникам на верность, не была «за них». С самого начала я была ИХ агентом и выполняла все, что мне говорили ОНИ. 

    Исполняла четко, безошибочно, хладнокровно. 

    Они создали из меня идеального солдата. И чертой идеального солдата была преданность. Глубочайшая.

    С начала я с удовольствием пробежала десять километров разминки, сделала упражнения на гибкость и дыхание, пробежала ускорения три раза по километру. Сегодня я решила не напрягаться. Не было настроения.

    К Роберту я подошла спокойно, когда он делал упражнения на тренажерах. Он, увидев меня, тут же встал.

    Я не боялась быть замеченной. Мне было все равно. Да и нет никого на балконе, кажется. Видимо, у Волкова появились более важные дела, чем наблюдать за тренировками игроков и моими в частности.

    - Привет, Бьянка, - улыбнулся Роберт. У него была привлекательная улыбка. Помню, в него и Ала влюблялись многие девушки Базы. Алан ни на кого, кроме Риты, двойняшки Роберта, не смотрел, а вот Роберт был влюблен в ту, что умерла во время эпидемия, когда им обоим было всего по шестнадцать. И, стараясь забыть свою первую любовь, Роберт встречался с разными девушками. Он хотел влюбиться в кого-то еще, чтобы забыть ту девушку. 

    Об этом рассказал Ал, когда Розмари выразила свое недовольство поведением юноши.

    Но на меня его улыбка не действовала. Я не стала отвечать на его любезности и пропустила мимо ушей какой-то комплимент.

    - Я пришла тебе рассказать о моем брате, - холодно перебила я.

    Роберт заметно напрягся. 

    Почему?

    - Что? - нахмурился он и даже побледнел. Я приподняла одну бровь. Может, ему больно вспоминать  друге? Нет, он, похоже, испуган…