Омен на краю света

Омен на краю света

Богословы, переполняемые гордыней знаний, ошибались, утверждая, что душа, покидая бренное тело, восходит в мир иной, устремляясь к светлым высотам. На самом же деле, по воле неизведанных сил, после смерти человек не уходит в небеса, а остаётся связанным с этим миром, вечно блуждая по нему в новом, безтелесном обличье. И его обитель — не светлая вечность, но место, имя которому — дом на краю света.

Девушка в коричневом пуховике, который странно контрастировал с тёплым, залитым солнцем летним днём, стояла на балконе старой пятиэтажки. Её лицо было скрыто под большим капюшоном, но движения рук были быстрыми и отточенными. В одной руке она держала маленькое зеркальце, в другой — ярко-красную помаду. Балкон выглядел запущенным: облупившаяся краска на перилах, трещины в плитке, но её это, похоже, не беспокоило.

Сосредоточенно водя помадой по губам, девушка чуть наклоняла голову в стороны, ловя отражение света. Закончив, она быстро закрыла помаду щелчком и посмотрела на своё отражение с лёгкой усмешкой.

— М-м-м, надо идти к прокурору, узнавать насчёт братьев, — произнесла она, словно обсуждая это сама с собой.

Её взгляд переместился с зеркала на горизонт. Губы перестали улыбаться, и выражение лица стало печальным. Она поднесла правую руку к груди, сжала ткань пуховика и прошептала:

— Какие у меня были замечательные братья...

Она сделала шаг назад, прислонившись к бетонной стене балкона, и закрыла глаза, будто пытаясь прогнать болезненные воспоминания. Через мгновение её рука скользнула ко лбу, пальцы нервно дотронулись до виска.

— Боже, как они так могли... — в её голосе звучали и боль, и недоумение.

Сделав глубокий вдох, она опустила руку, и взгляд её вновь устремился вниз, на улицу. Машины неспешно проезжали по узкому асфальтированному двору, а на фоне виднелись старые многоэтажки. Её лицо омрачилось, словно тяжесть мыслей вновь обрушилась на неё.

— Всё это проклятая трава! — её голос прозвучал с резкостью, и слова повисли в воздухе.

Несколько мгновений она стояла, неподвижно глядя вниз, словно обдумывая, что делать дальше.

А в это время на другом конце города на вокзал прибыл поезд. Солнечный свет ярко отражался от блестящей синией поверхности вагонов, подчеркивая насыщенный цвет, а по перрону гулял горячий воздух, смешанный с гулом толпы и скрипом тормозов.

Когда поезд остановился, из одного из вагонов неожиданно выпрыгнул молодой юноша. Его короткие чёрные волосы, слегка растрёпанные, небрежно сочетались с идеально выглаженным чёрным пиджаком и белой рубашкой. В правой руке он держал кожаную папку, прижав её к боку, словно дорожная суматоха могла в любой момент вырвать её из рук.

Он остановился на секунду, прищурился, внимательно оглядываясь вокруг. Глаза быстро пробежались по платформе, задерживаясь на фигурах людей, стоявших неподалёку. Двое мужчин, обсуждавшие что-то у вагона, казалось, не обратили на него никакого внимания. Лёгкая улыбка мелькнула на его губах, и он, уверенно шагнув вперёд, повернул за угол.

Миновав толпу, юноша быстро пересёк небольшой двор, усеянный потрескавшимся асфальтом и редкими клумбами с засохшими цветами. На противоположной стороне здания вокзала он добрался до массивных деревянных дверей. Одним резким движением он потянул за ручку, и дверь, скрипнув, отворилась, впуская его внутрь.

Перед ним раскинулся длинный пустынный коридор. Железный пол звенел под его шагами, эхом отдаваясь в тишине. По обеим сторонам коридора высились огромные окна, через которые струился дневной свет, делая пространство почти ослепительным.

Юноша шёл уверенно, не оглядываясь. Коридор тянулся до самого конца, где располагался зал ожидания вокзала. Он прошёл его, не сбавив шага. Свет, льющийся из огромных окон, отбрасывал чёткие прямоугольные полосы на железный пол, создавая игру света и тени. Подойдя к массивной двери, ведущей в зал ожидания, он толкнул её, и створки поддались с глухим скрипом.

Перед ним раскинулся просторный зал ожидания. Пол был выложен мраморной плиткой, блестящей от дневного света, пробивающегося через высокие стеклянные стены. Ряды красных кресел тянулись ровными линиями, словно подчеркивая строгую геометрию пространства. Люди рассредоточились по залу: кто-то стоял у информационных табло, кто-то лениво бродил, а кто-то сидел, сосредоточенно уткнувшись в свои смартфоны.

Юноша неспешно взглянул на свои наручные часы. Его движения были чёткими и почти механическими, как у человека, привыкшего всегда знать время. Затем он направился к рядам кресел, выбрав одно из них, и сел, положив кожаную папку на колени.

Он огляделся по сторонам, его взгляд задерживался на каждом человеке лишь на мгновение, будто сканируя обстановку. Убедившись, что его никто не замечает, юноша слегка выпрямился и, засунув руку за пазуху, извлёк белую рацию. Это устройство, казавшееся чем-то из прошлого века, резко контрастировало с современностью вокруг.

Юноша вытянул антенну и, поднеся рацию к уху, начал слушать. Он выглядел так, будто мир вокруг его совершенно не касался. Люди, сидевшие в зале, были заняты своими делами: кто-то проверял смартфоны, с экранов которых переливались яркие отблески, кто-то нервно смотрел на табло с расписанием поездов.

Их устройства были новыми, мощными, круче этой старомодной рации в сотни тысяч раз. Но юноша не обращал на них внимания, полностью сосредоточившись на том, что доносилось из его странного аппарата, а именно — голос, хриплый, словно его обладатель давно не покидал накуренного помещения. Слова звучали отрывисто, с паузами, будто информатор тщательно взвешивал каждую фразу. Сквозь треск помех голос резонировал в ушах юноши.

— Информация о вашей миссии... — начал голос, после чего послышался краткий шум, словно кто-то листал бумаги. — ...находится у вас в папке. Также там всё необходимое для её выполнения: адреса, ключи и оружие, аммуниция.

Юноша медленно кивнул, проводя пальцами по краю кожаной папки, лежавшей у него на коленях. Его взгляд на мгновение задержался на пустом кресле напротив.