Омут

Умирать было на самом деле не так уж и страшно. В этом была даже своя магия. Его тело сначала стремительно, а потом медленней погружалось в воду. Вода словно пеленала его, с силой давила на грудь. Он хватал ртом воздух, но легкие заполнялись только илом. Он умирал, но страха не было. Еще видел, как слабо пробиваются сквозь мутную толщу лучи солнца. Там, на поверхности ясный день. Обычно люди умирают ночью, совсем старые, тихо засыпая или издав последний хрип. В любимом кресле или на старом диване, может даже на котором до них умер еще кто-то. Ну или как его школьный друг Лешка, в ночную смену лежа в цеху, с пробитым двухсоткилограммовой балкой, черепом. Кто-то умирает в окружении родных, а кто-то в одиночку. Но сколько бы людей вокруг нас в этот миг не было, в ту самую секунду мы всегда остаемся одни. И почему так часто смерть забирает нас ночью? Наверно ей неловко делать это при свете дня. Даже странно умирать в такой день. Не правильно как-то. Сознание начало отключаться, словно погружаешься в глубокий сон. И вот тут стало страшно. Страх пришел медленно, как постепенное осознание реальности, после долгого кошмара. Но это не был страх смерти. Здесь было нечто иное.

В следующую секунду он уже чувствовал под судорожно сжимающимися пальцами влажный песок, на лицо с мокрых волос капала мутная вода. Он согнулся и встал на четвереньки, как животное, безудержно отхаркивая ил из легких на росший рядом рогоз. На зубах тоже чувствовался песок. Николай не церемонился, когда вытаскивал его из воды.

- Он что, пьяный что-ль? – звучали глухие голоса.

Он только что почувствовал, что его штаны намокли и сползли. Видок не самый приятный.

- Андрей, живой? – голос Николая звучал как будто из-под воды. Приглушенный и встревоженный.

От спазмов рвоты бока скрутила боль, словно внутренности вывернули наружу. Андрей смог наконец сесть и немного прийти в себя. Он ударил ладонью по левому уху, затем по правому, тряся головой, как мокрая собака. Окружающие звуки наконец обрели форму. Андрей откинул со лба волосы и посмотрел на зрителей. Их оказалось немало. В основном пенсионерки, идущие с воскресной службы и худые, загорелые мальчишки, рыбачившие неподалеку.

- Да не пьяный он! – рявкнул на них Николай.

«Не судите, да не судимы будете» - почему-то вспомнилась Андрею строчка.

- Как тебя угораздило-то? Я тебя еле вытащил.

«Рыбачили, потом что-то уронил», - прокручивал он в голове события. «Прыгнул в воду. Он же всегда хорошо плавал, почему начал тонуть? Не помнил».

- Идти можешь? Или еще посидишь? Давай я помогу, - Николай протянул ему широкую мозолистую ладонь.

- Нормально, Коль, - Андрей тяжело поднялся и натянул штаны обратно. В трусы набился песок. В кроссовках чавкала вода.

- Ну все, хватит глазеть. Идите уже по своим делам, - снова крикнул на зевак Николай.

Из толпы послышались негодующие возгласы.

- Может, скорую вызвать? – крикнула какая-то бабка.

- Себе лучше вызови, - буркнул Николай под нос.

- А что карпы то наши? – спросил Андрей.

- Да все, нет карпов, - вздохнул Николай. – Ты как тонуть начал, я все побросал, даже и не заметил, как.

- Ладно, главное, что вытащил, - вздохнул Андрей и снова закашлялся.

- Теперь пару дней ил отхаркивать будешь, это я тебе точно говорю. Ты давай, иди к машине, а я пока все соберу.

Когда все поняли, что недавнему утопающему все-таки суждено выжить, то потеряли к происходящему всякий интерес и начали расходиться. Андрей еще немного постоял, грея лицо в теплых лучах, а затем побрел к машине. Все тело ломало, словно он только что проплыл кросс. В машину он садиться не стал, одежда была мокрая до нитки, не хотелось портить сидения. Николай бы, конечно, ничего не сказал, но он и так для него уже много сделал. Пока Николай вытаскивал лодку на берег, собирал удочки и снасти, Андрей закурил и решил немного просушиться. Солнце по-летнему пекло, от камышей пахло тухлятиной. Андрей посмотрел в сторону храма, купола которого блестели на солнце, и пыльную дорогу, спускавшуюся от его ворот и тянущуюся вдоль реки. Народ, который задержался на службе, теперь проходил мимо, даже не догадываясь о развернувшейся только что драме. Андрей заметил знакомого в идущей ему навстречу семье. Худой мужичок нес в каждой руке по две пятилитровых баклажки, рядом шла жена, а вокруг нее бегал пацан лет восьми.

- Привет, - кивнул он Андрею.

- Здорова, Ромка, - Андрей сделал глубокую затяжку.

- Уже порыбачили?

- Да, вот Николая жду.

- А мы на службе были. Воды святой набрали, - Ромка гордо тряхнул баклажками. - Сегодня с мужиками вечером собираемся на озеро в Терновку. На сома, - засиял Ромка.

- Ага, ну давай, - снова кивнул Андрей.

Семья прошла дальше, и Андрей заметил спешащего к нему Николая.

- Просушился хоть?

- Немного.

- Ну поехали тогда.

Они сели в машину и открыли все окна. А толку, все равно как в парилке.