Он

Он

                Я знаю он есть, я где-то видел его. Или читал о нем в какой-то обгрызанной книжке. Мне кажется, я почти вспомнил его имя. Он немного выше меня. Он хорошо одет и знает много языков. По-моему он даже промелькнул на той неделе в телевизоре. О нем не могли не снять кино. Он должен был где-то засветиться. Я знаю точно он есть, этот человек с ясным взглядом и легким умом. Иногда я вижу его во снах, но его лицо всегда скрыто в ослепительном сиянии солнца. Я должен его найти. Должен. Пусть он промелькнет в толпе из тысячи лиц и я узнаю его с первого дубля. Из миллиона  звуков я различу его голос. Но сейчас мои руки….Мои руки дрожат и костюм от Армани за шесть тысяч долларов пропитывается вонью мочи и жидких фекалий. Я обнимаю унитаз уже второй час. Меня выворачивает наизнанку. Я выблевал все, что мог и теперь блюю желудочным соком. Ещё чуть-чуть и из меня вылезут кишки. Меня трясет от рвотной судороги и я обнимаю унитаз сильнее, будто это тот самый человек, которого я не могу вспомнить.  Мой голос в голове иногда вырывается наружу….

- Я найду тебя – произношу я вслух и мой желудок вновь прилипает к позвоночнику. Из меня исторгается двадцать грамм мутноватой жидкости. 

               Я отпускаю одну руку от унитаза и начинаю слепо шарить позади себя в поисках литровой бутылки виски. Я нахожу её и опрокидываю в себя этот напиток богов. Алкоголь смывает блевотину с моих десен и веселой волной проникает в мой желудок…Меня  снова выворачивает. В этот раз я блюю виски. Оно даже не успело впитаться в стенки желудка. У меня почти нет сил. Я откидываюсь назад. Моя ладонь проскальзывает в луже мочи и я падаю лицом в пол. Этот пол покрыт тонким слоем от мужских подошв. Мои губы расплющиваются об черную грязь неизвестных мне людей.

                  Я знаю, он есть. Я видел его в черно-белой фотографии местной газеты. О нем говорили по радио. Я должен найти его, чтобы жить дальше.

                 Мне всегда казалось, что он ждет меня за каждым поворотом. Этот человек, который скажет как правильно. Этот человек, который станет для меня примером. Он- воплощение благородного духа. Этот человек, который лучше меня.

- А ты уверен, что он человек? – спрашивает меня мой собственный голос.

                 Конечно, я уверен. Как я могу в этом сомневаться. Я выползаю из общественного туалета ночного клуба в сумрачный коридор, на стенах которого переливается свет. Мои уши тут же закладывает от тинейджерской музыки. Кто-то хочет подогнать для меня машину. Я киваю.

               Через секунду я оказываюсь на свежем воздухе. Меня сажают в такси и называют адрес. Они думают, что я пьян в смерть. Но это не так. За то время, что я провел в туалете из меня вышла вся дурь. Ну, или почти вся. Моя голова еще тяжелая, но я четко определяю пространство и знаю, что делаю.

              Я нащупываю во внутреннем кармане пиджака шестизарядный револьвер. Я не хочу ехать домой. Я снесу себе полчерепа прямо в этом уютном желтом такси. Интересно, как отреагирует водитель? От резкого грохота он может на пару секунд потерять контроль над управлением и тогда машина вылетит на встречную полосу. Или врежется в столб. Он может умереть вместе со мной. Если такси загорится при аварии, то он умрет гораздо мучительнее меня. Он будет лежать с переломленным позвоночником и медленно плавится в жару горящей обшивки. Но я уже не увижу этого. В моей снесенной наполовину голове будет сквозить приятный ветерок. Но тут я снова вспоминаю о нём. О том человеке, которого я должен найти. Вряд ли бы он позволил сгореть заживо невинному таксисту. Я не заметил, как вытащил пистолет из пиджака наружу. Но это заметил водитель. Он испугался и от испуга начал говорить всякую чушь. Он думает, что я его собираюсь убить. Тупой идиот. Я не могу убрать револьвер назад. Если я это сделаю, то он постарается выпрыгнуть из машины. Я направляю ствол на водителя и говорю ему выехать из города.

                   Мы проезжаем несколько перекрестков и выезжаем на федеральное шоссе. Город остается позади. Я смотрю в зеркало заднего вида и сравниваю свой город с огромным прозрачным светлячком, приютившимся между двумя холмами. Как сильно я ненавидел этот город, как сильно его любил. Прочь отсюда! Прочь!

                 Через полчаса таксист сказал, что ему нужно заправить машину. Мы останавливаемся у бензоколонки с придорожным кафе. Кажется, водитель проникся ко мне. Ну, разумеется, ведь у меня в руках шестизарядный револьвер. Он спрашивает меня, куда мы едем дальше. Я говорю, что он может ехать домой. Я не хочу обременять себя чужими людьми. Я устал от них. Я должен найти только одного человека. Того, который постоянно маячит за поворотом новой тропы. Того, кто будет моим маяком в этом мире порока. Я выбираюсь из такси и решаю поискать его в придорожной закусочной. Над входом мне улыбается малиновым неоном развратная девка. Одна её нога поминутно поднимается, показывая прохожим, что она доступна. Я останавливаюсь посреди асфальтной стоянки, не доходя до прозрачных дверей входа. Эта тупая неоновая девка снова вызвала во мне рвотный рефлекс. Как же я ненавижу этот мир. Сколько яда во мне он отложил. Он просочился в мою печень, отравил мое сердце, он хочет высосать из меня душу. Эта тупая неоновая девка вызвала во мне обонятельную галлюцинацию. Я почувствовал запах простыни на ложе шлюхи. Простыни, которую она не меняла очень давно. Эта шлюха не человек. У неё нет легких или сердца. У неё есть красивая задница и бессмертная ловушка между ног. В моем больном воображении мелькают извращенные картинки совокуплений разногабаритных людей. Меня выворачивает двадцатью граммами желудочного сока на черный асфальт.