Он хороший, жаль не мой.

Пролог.

Я всегда была хорошей девочкой. Прилежно училась, слушалась родителей. Всегда помогала матери по дому. Радовала отца игрой на фортепьяно. Родители гордились мной. И я была счастливым и беззаботным ребенком.

В моей жизни было все, о чем только можно мечтать. Мы путешествовали по всему миру. Лучшие курорты, отели, шопинг туры. Мы с мамой всегда любили прошвырнуться по бутикам. Тратили уйму денег, и папа не говорил нам ни слова. Он мог себе это позволить. У него крупная строительная компания. Занимается гражданским строительством. И поэтому я окончила частный сад и школу, получила первоклассное высшее образование в престижном университете. Я могла бы учиться в любом вузе мира, но предпочла остаться в родном городе рядом с семьей.

Мои друзья были из той же среды. Богатые и успешные родители делали все для драгоценных чад, и эти засранцы вырастали в довольно невыносимых личностей. Всегда одно и то же. Дорогой отдых, машины, шмотки, даже тошно. Меня больше интересовали театр, музыка и книги. А у них на уме были лишь тусовки в дорогих клубах. Наверное, поэтому моей лучшей подругой стала мама. Я делилась всеми переживаниями именно с ней. Мы были очень близки. И я гордилась этим.

Но с возрастом моя жизнь стала постепенно рушиться. Началось все с того, что отец настоял на моем поступлении на факультет управления персоналом. Он мечтал, что однажды я возглавлю его бизнес как единственный наследник. Я же хотела поступать в консерваторию. Мечтала стать пианисткой и выступать на сцене. Но этому было не суждено случиться. Отец настоял на своем, и я сдалась.

Чуть позже мне разбил сердце парень. Моя первая любовь. Я многого не замечала, а он вытирал об меня ноги. Меня всегда оберегали от жестокого мира, а он, не щадя, прошелся по моей юной психике. Я не могла понять, как он может так поступать? Я же всегда старалась не обижать людей, щадила их чувства, а по моим прошлись бульдозером. И мама снова оказалась рядом. Когда я рыдала в подушку, она утешала меня. И не было в мире ничего дороже, чем приободряющие слова моей мамы.

Но для вселенной было мало лишить меня желанной профессии и любви. Она решила ударить меня еще больнее. Когда мне исполнилось двадцать один, мир отнял у меня самое дорогое. Погибла моя мама. Это был словно гром среди ясного неба, удар под дых, насмешка всего сущего. Так, вроде вроде говорят.

В тот день я подскочила с кровати, в панике понимая, что проспала. За окном озорные птички громко чирикали, солнышко, не стесняясь, ползло в самый центр небосвода и несмотря на сезон белых ночей, стало очевидно, что проснуться я намеривалась несколько раньше.

— Черт! — ругнулась я. — Сколько времени? — порылась под подушкой, чтобы отыскать мобильник. — Черт, черт!

Время семь утра. Как я могла не услышать будильник? Ведь сегодня такой важный день! Сегодня возвращается моя мама. Я вскочила на ноги и помчалась в ванную комнату. Я ничего не успею! Быстро умывшись и собрав в пучок на затылке копну крашенных в пепельного блондина волос, я помчалась вниз на кухню.

Мама гостила у бабушки. Она живет за две тысячи километров от нас, и мама хотя бы раз в полгода навещает ее. Чаще мы ездим вдвоем или с папой всей семьей, но в этот раз я не смогла ее сопроводить. Практику в универе никто не мог перенести, и мама поехала одна. Мы не виделись две недели, но для меня это целая вечность. Мне столько нужно ей рассказать. Мама — мой единственный близкий друг. И я очень скучала по ней.

Мне хотелось сделать ей приятно. По моему плану я должна была проснуться на час раньше, чтобы приготовить обед. Это должен был быть сюрприз для нее. Я никогда не готовила, и это бы удивило маму. Целую неделю я практиковалась в приготовлении ее любимого блюда – это лазанья. Извила кучу продуктов. Наша экономка, Глафира, была в шоке. Глафирина мама блокадница и для нее было больно выкидывать продукты в помойку, потому что они были безнадежно испорчены. Она каждый раз сокрушалась и просила меня остановиться. Но я добилась цели, и последнее мое творение получилось ничего. Примчавшись на кухню, я выставила все необходимые ингредиенты на стол. Надеюсь, я успею.

Мамин самолет должен был приземлиться в шесть утра, а значит, дома она появится около восьми. Я с ужасом поняла, что времени катастрофически мало. Но ничего, главное — успеть запихать блюдо в духовку, а там приедет мама, пока оклемается, примет душ и все будет готово.

Я закончила возиться на кухне и даже помыла за собой посуду, кухонный гарнитур, но мама так и не появилась. Ее мобильник был недоступен, и я надеялась, что он просто разрядился, а сама она просто заехала в магазин. Сейчас она появится. Я уверена.

Около двенадцати дня мой мобильник ожил. Я подскочила с дивана и помчалась на кухню. Звонил папа. Отец много работает, и у него не было возможности встретить маму лично, поэтому он заказал такси. За это я не могу его простить. Я решила, что все же он вырвался со своей дурацкой работы и встретил ее и теперь они вместе вернутся домой. Было бы здорово пообедать всей семьей.

— Да, папуль, ты с мамой? Я вас заждалась уже, — затараторила я.

— Катя, — безжизненно произнес отец, — случилась беда.

От его голоса по позвоночнику пробежал холодок, руки задрожали, и в душе зародилось необъяснимое чувство тревоги. Я даже дышать перестала на мгновение.

— Что такое? — спросила через секунду.

— Мама попала в ДТП, — ответил он.

— Что-то серьезное? — схватилась за грудь. Краска отлила от лица, и я плюхнулась на табурет.

— Да, дочь. Мама в больнице, ее готовят к операции.

— Боже! — на глаза навернулись слезы.

— Врачи надеяться на положительный исход, но шансов мало.

— Подожди. Что значит мало? — срывающимся на писк голосом, спросила я.

— Дорога скользкая. Их занесло под фуру. Водитель сразу погиб, а мама сидела сзади, — словно робот произнес он.

— Я приеду.

А дальше все как в тумане. Я мчусь в комнату, натягиваю джинсы, параллельно вызывая такси. Дальше дорога в больницу. И дождь. Несмолкающий дождь. Приемный покой и мы с отцом нервно курсируем по помещению. И слова медиков: «Не волнуйтесь, у нас лучшие доктора в городе». И врач, с усталым видом в подавленном состоянии, снимающий медицинскую маску с лица. И его красные от переутомления глаза. И безжизненный голос.