Она ушла от нас

Часть первая, главы 1-2

Часть первая

1.

Грязный декабрьский вокзал. По перрону снуют подозрительные молодые люди, доносятся вопросы: «Посылки? Документы передаем?» Позади пристроился слепой старичок и ходит за ней, постукивая тростью.

Вещей у нее было мало: баул на колесиках и сумочка через плечо. А деньги и документы она положила во внутренний карман пуховика. Теперь Наташа жалела об этом. Потому что, когда она будет доставать билет, то может выронить деньги. Она бы сбегала в туалет, чтобы переложить деньги в другой карман, но Наташа боялась пропустить прибытие поезда. В объявлениях, которые разносились над путями, она не понимала ни слова, даже не могла понять, на каком языке объявляют. К тому же не удавалось сообразить, с какого пути отходит поезд. Она дважды подходила к окошку информации, но, возвращаясь на перрон, снова и снова сомневалась – правильно ли запомнила ответ.

Слепой старикан отстал, и тут она обнаружила, что сумка пропала. Некоторое время она крутилась на месте, а потом решила обратиться к полицейскому, который оглядывал ее из своей будки недобро, как будто она пьяная. Но, к счастью, не дойдя до него трех шагов, Наташа нервно дернула плечом и в тот же момент осознала, что постоянно это делает, поправляя ремень сумки, а значит, сумка при ней, просто съехала на спину. Тогда Наташа решительно развернулась к краю перрона, и тут ее волосы растрепал ветер, оглушительно свистнул свисток, и перед ней поплыл голубой бок поезда «Алматы-Нур-Султан».

Теперь надо было считать вагоны. На вагонах были номера, но не в тех местах, где ожидала Наташа. Все же она разыскала свой тринадцатый вагон, показала билет и не уронила деньги, протиснулась мимо провожающих к своему купе и уселась на холодное сиденье у окна. За окном слепой старичок, ловко перепрыгивая через рельсы, волочил куда-то клетчатую китайскую сумку. Наташа подтянула к себе свои вещи и вздохнула.

Зеркальная дверь со скрежетом отъехала, и в купе вступила огромная плечистая женщина в оранжевом пальто. Наташа страшно обрадовалась.

– Здравствуйте! – заулыбалась она. – Меня Наташей зовут.

Женщина благосклонно кивнула.

Тут зазвонил телефон, и женщина, вытянув в ее сторону указательный палец левой руки, заговорила в трубку строгим голосом. По ходу разговора она поставила на свою полку шикарную кожаную дорожную сумку, стянула с шеи фиолетовый снут и швырнула его на столик перед Наташей.

Очень красили женщину мягкие живые локоны натурального каштанового цвета. Сама Наташа регулярно обесцвечивалась с двадцати лет, а после ухода мужа волосы стали сильно выпадать, и ей пришлось подстричься. У попутчицы волосы были пышные, ухоженные и красиво обрамляли полное холеное лицо. Некоторое время Наташа гадала – свои ли ресницы у попутчицы или приклеенные?

– У меня у сестры, – неожиданно начала Наташа, – были вооот такие ресницы в детстве! – она развела большой и указательный пальцы правой руки на расстояние длины спички. – Ночью, бывало, спит она, а я смотрю – ресницы у нее на щеках лежат и до носа дотягиваются.

Попутчица уставилась на Наташу, продолжая держать возле уха говорящую трубку.

– Главное, все ее за эти ресницы обожали. И вот заболела она ветрянкой, слава богу, не я ее заразила. А потом смотрю я утром, лежит она – носик заострился, вся в чирьях и зеленке, а ресниц нету. Только на подушке как кошачьими усами насыпано. И больше не выросли. Чего она только не делала: мазала репейным маслом, усьмой, касторкой – ничего не помогало. Ходила на лазерное наращивание, все обсыпалось. И что интересно – парней себе стала искать обязательно с длинными ресницами. Нет, чтобы такого же найти, чтоб не комплексовать понапрасну – а она наоборот. В этом для нее вся красота стала заключаться. Хоть он какой тупой дрыщ безмозглый, не работает, не учится, а если с ресницами – то все, любовь до гроба. Первый ее муж был индус по паспорту, мы его Колей звали, сидит до сих пор под Семипалатинском, назанимал денег, всем должен.

Соседка по купе давно уже отложила телефон и приоткрыла рот, то ли для того, чтобы что-то спросить, то ли для того, чтобы чихнуть.

– Но самый у нее оказался гнида – третий муж, канадский армянин. Только ресниц у него никаких не была, одна борода…

И тут дверь купе отъехала, и вошел мужчина. Почему-то Наташа удивилась. По неопытности она никак не позаботилась о попутчиках, не расспросила о них кассиршу, у которой покупала билет. И только теперь, когда увидела, кто зашел, она со всей отчетливостью представила толпу мужчин и студентов, которые вот-вот заполонят тесное купе. А мужчина оказался именно попутчиком. Он грохнул чемодан на полку рядом с Наташей, а сам, скрипнув черным кожаным пальто, присел рядом с дамой в оранжевом.

– Он сказал «поехали» и махнул рукой, – сказал мужчина и трижды энергично кивнул сам себе. Наташа поразилась, насколько красивым оказался его баритон. Как у Хворостовского, только очень глупый. Полная голова волос, седина, румянец, бабьи бровки коромыслицем и пухлый подбородок с глубокой ямкой.

Мужчина сел поудобнее, расставил ноги, коснувшись коленом оранжевого пальто, и размотал шарф, распространив по купе резкий запах одеколона.

– Устал. Я в Алматы всегда устаю. Сначала один той. Потом второй. Потом свадьба. Потом провожали меня. Ну ты знаешь. А ты че как – в Астану? – спросил он у дамы в оранжевом. – Начальница, да?

– Вы не могли бы пересесть? У меня аллергия, – дама слегка картавила, и от этого еще больше понравилась Наташе.

– Аллергия? На что? – удивился мужчина.

– На пьяных.

– Кто пьяный?! Я пьяный?! – закричал мужчина.

И в тот самый миг Наташу накрыла волна перегара.

Мужчина страшно обиделся. Он вскочил со своего места, замахал руками, мазнув Наташу по щеке кожаным рукавом, и выдохнул:

– Какая же ты грубая! Грубиянка! Вот женщины. У меня дома одни женщины. Жена, три дочки, мама. Вроде слушаются, а на самом деле? Вот я чай пью – я чувствую. Спрашиваю: что? Ничего, говорят, все нормально, жарайсын. Какой жарайсын, у меня всю ночь печень болит после этого чая! А ты говоришь – пьяный!