Они

ДМИТРИЙ

   В кабинете душно; спертый воздух нагрет солнечными лучами, падающими на ряды парт. Дима спешно открывает окна - все до единого– и быстро опускает полосатые жалюзи. Становится в разы темнее. Свет, падая на оранжевые полоски, оставляет размытые пятна на стенах. С окна приятно веет прохладой, и яркие тканевые полоски незаметно покачиваются от легких дуновений ветерка. Напротив окна прикреплен огромный стенд, на котором большими буквами указан «10 «А» КЛАСС», а ниже – ровный ряд фамилий учащихся. Дима пробегается взглядом по знакомым инициалам. В этом ряду безликих фамилий записана и его– Целинов, стоящая в самом конце списка. Зато среди почетных фотографий стенда, украшенного нарисованными лаврами, его лицо мелькает в разы чаще; над одной из них в глаза бросается гордая подпись: «ПОБЕДИТЕЛЬ КОНКУРСА «ЛИДЕРЫ БУДУЩЕГО»». Над другой фотографией – здесь его угловатое лицо освещено слабой тенью улыбки- не менее почетная фраза: «МАТЕМАТИК ГОДА». Дима  переводит взгляд на стрелки часов, не желавшие сдвинуться с места.

  Он сидит здесь, погруженный в искусственный полумрак, почти двадцать минут; в руках он крутит новый телефон, беспрестанно проверяя время. Милана должна была подойти к двум часам, но время идет, а её все нет. Дима думает о потраченном времени, как он успел бы сделать и повторить. Он думает о предстоящей контрольной по физике, самостоятельной по обществознанию, вспоминает даты по истории; окидывая взглядом пустой кабинет, Дима отсчитывает про себя время. «Если через пять минут она не придет, я уйду»,- решает про себя Дима, бессмысленно смотря на чистую доску. Совсем скоро на дополнительные– сначала английский, затем математика. Мысленно парень просчитывает– за полчаса он придет домой и, перекусив, сядет на трамвай; следующий час он будет оттачивать свое и так хорошее произношение до идеала, затем он поедет в центр города, где пробудет еще два часа. В шесть он приедет домой– совершенно уставший, с забитой формулами и английским головой; поужинает и снова сядет за стол, готовясь к урокам. Так он проведет следующее два дня, занимаясь.

  Будущий инженер, гордость семьи Целиновых. Дима вспоминает свою маму и её горящие энтузиазмом глаза, когда она смотрит на своего сына. Её обычно холодное лицо, лишенное всяких эмоций, освещается теплой и широкой улыбкой, когда она видит очередной заголовок с надписью «ПОБЕДИТЕЛЬ ОЛИМПИАДЫ» и фотографию своего умного и красивого сына в какой-нибудь газете. В такие моменты глава семьи Анна Михайловна буквально расцветает.

Внезапно его мысли прервал женский голос, несмело разрушивший тишину:

-Это ты, Дима?

-Да,- машинально ответил парень, поднимая глаза и вслушиваясь в свой уверенный и вкрадчивый голос.  Девушка, укутанная в шерстяное пальто, топталась у порога, не зная, войти или остаться стоять. Её лицо было скрыто клетчатым шарфом, поэтому Дима мог видеть только большие голубые глаза. Он перевёл взгляд на настенные часы, висящие сбоку, и раздраженно произнёс:

-Давай быстрее с этим закончим.

Свою грубость он незаметно прикрыл широкой и фальшивой улыбкой. Милана резко села рядом. Она словно не заметила его натянутой улыбки, улыбнулась в ответ и спросила, разматывая розовый шарф:

-Что мы должны делать? Я не очень поняла смысл наказания за прогул.

Дима чувствовал раздражение, глядя в доверчивые глаза Миланы. Словно она не видела за собой вину за опоздание. Дима никогда не любил таких людей. «Не все свободно могут распоряжаться своим временем»,- подумал он. Дима на секунду прикрыл глаза, прежде чем набрать полной грудью воздух, и спокойно продолжил:

-Ты опаздываешь уже пятый раз за этот месяц. Как ты сама догадалась, это плохо; в качестве порицания Наталья Степановна назначила профилактическую беседу со мной. Она предупредила, что в следующий твой прогул ты так просто не отговоришься– придется идти к директору.

-Это так много? – спокойно спросила Милана, невзначай проводя пальцем по телефону и что-то листая. Сбитый с толку, Дима вопросительно посмотрел на неё, но она только вздохнула и убрала телефон, стала бесцельно водить рукой по парте: «Неужели пять раз это много? Я в том смысле, что у меня были веские причины– врачи, больницы, пробки. Я к тому веду, что… ты разве никогда не опаздывал?»

Она робко засмеялась, как бы пробуя реакцию на свою шутку. Дима нетерпеливо поглядывал на время (осталось всего восемнадцать минут из положенных тридцати) и сухо произнёс:

-Однажды, год назад.

-Серьезно? – удивленно переспросила Милана, поднимая тонкие брови.

-Опоздал, потому что нес одну собаку в ветеринарную клинику,- небрежно кинул через плечо Дима, поправляя застегнутую куртку.– Ну что, договорились? Больше никаких опозданий, иначе к директору, хорошо?

Он встал со стула и, подхватив портфель, направился к выходу, когда Милана остановила его вопросом: «Ты всегда такой?»

Дима всем своим видом выражал 

безмолвное удивление. Милана сидела; одно из светлых пятен света упало на её веснушчатое лицо, и причудливые оранжевые тени осветили простые черты лица. Всё в ней сквозило детской простотой. По выражению её лица Дима понял, что она пытается подобрать слова, силясь сформулировать свою мысль как можно яснее. А потом последовали разорванные фразы:

-Я в том плане, что…  ну, понимаешь… ты весь такой серьезный, с этим странным портфелем, всё время смотришь в телефон, будто тебе не терпится поскорее уйти по своим делам, и это так неловко: ты вроде и слушаешь, но беседой совсем не поглощен, понимаешь? Я имею в виду, что ты видимо всю жизнь себя так ведешь– все говорят о тебе как о вундеркинде; я до этого не особо верила, но теперь кажется, я согласна со всеми.