Опять встреча, только с кем?

Опять встреча, только с кем?

Очередное жаркое лето после мокрой и холодной весны на Карельском. На счастье дачников и местных старожилов ягод и грибов было море. Только успевай собирать. От черники опускались ветки кустиков, малины некрупной, но очень сладкой, клонились ягодники. Жара способствовала быстрому вызреванию ягод. За июль успели набрать много чего, и хорошенько пополнить запасы на зиму банками с вареньем, компотом, маринованными грибами и огурцами. За малиной мы с приятельницей ходили на дальнее место – на окраину старого финского хутора. Там в поле на развалинах какого-то строения росли кусты малины. С дороги их было не видно из-за высокой, почти в человеческий рост травы. Нашли это место случайно – шли с другого ягодника и отстали от всей компании в поисках кустиков. Но наткнувшись на спрятавшийся малинник с начинающими розоветь белыми ягодами, забыли зачем шли. Место запомнили и через пару недель пришли на то место уже вдвоём. Ягод было очень много, казалось, что кто-то разлил яркую краску посреди поля. Малина была сочной и сладкой без червяков, потому что росла в траве, сохранившей драгоценную влагу для кустов. Чуть дальше, метрах в тридцати был небольшой перелесок. Там плети малины разрослись ещё гуще и выше. Они оплели несколько молодых берёзок и потянулись к небу. Зрелище по истине редкое! Малина растёт выше головы, и, чтобы до неё добраться, надо было залезать на дерево. В лесном малиннике ягоды были крупнее, но менее сладкие, и созревали они на неделю позже. В этих зарослях мы и «паслись», принося домой 8-ми литровые вёдра с душистыми ягодами. Потом на всю округу тянуло малиновым вареньем. Соседки не раз пытались выспросить у бабушки, где мои заветные места. Мотивируя тем, что должна же я сказать, в какие места удрала? Бабушка отшучивалась: «Она-то говорит, но я не запомнила. Да что толку, я уже всех названий не помню. Мест не знаю Сколько времени, дальше ворот не выхожу.». Но жадные тётки не унимались: «А если заблудится или случится что? Что делать будете? Где искать?». Бабуля ухмылялась: «С этой-то прохвостиной? Да она скорее вас проведёт, заведёт и выведет из леса, чем с ней что-то случится. Не смешите! Вы на днях по «Бабьему загону» носились. Такой хруст веток стоял, что глухой бы услышал. Она вас там видела и, конечно, слышала. А кто из вас-тетёх её заметил? Вот вам и ответ. Пришла домой, рассказывала, как вы сапог из муравейника вытаскивали. Хохотала до слёз. Говорит, помогать было не нужно, вы сами справились. Но мазь от укусов просила приготовить на всякий.». Соседки, не солоно хлебавши, ушли со злыми лицами. Все знали, что меня спрашивать про места бесполезно, всегда один ответ: где была? – в лесу. А лес большой. Потом они сменили тактику. Стали бабушке жужжать в уши, как много малины на старой вырубке. Там вся округа собирает ягоды. Бабушка как-то сказала: «Сходи, да посмотри, что за место такое чудесное? Если его все нахваливают?». «Ладно, завтра с приятельницей и сходим.».
Уж не знаю, на что рассчитывали соседки? И для чего приложили столько усилий, уговаривая бабушку отправить меня в те края? Но я сдалась. Себе дешевле сходить «разузнать и разнюхать» место, а потом решить, устраивает оно меня, или ну его.
Мы пошли во второй половине дня, когда жара стала спадать. Я не рассчитывала на богатую добычу, и взяла всего лишь 3-х литровый бидончик. Его удобнее привязывать к поясу, чтобы обеими руками собирать ягоды. Путь был недалёкий, места знакомые. Мы шли и болтали о своём, о девичьем. На лесной дороге лежал плохо потушенный окурок – сразу забросали песком с тропинки и затоптали, тихо прошипев что-то нелестное в адрес урода, бросившего окурок в лесу. Наконец, лес расступился, и мы вышли на старую вырубку. Куча старых поваленных вместе с корнем деревьев с острыми сучьями без листвы и веточек. И среди всего этого хаоса – кусты малины. Ягоды мало, мелкая и почти вся червивая. Вот это сходили, только время потеряли зря. Лучше бы выкупались в озере или покатались на великах! Мы стояли в недоумении: сразу уйти, или, ради интереса, пошастать, чтобы с чистой совестью сказать всем: «Для нас – пустая трата времени этот ваш малинник на вырубке. Сами там сидите, если так нравится!».
Вдруг справа от нас хрустнула ветка, потом сзади раздался шорох. Тишина. Минут через 15-20 опять хруст веток и какое-то непонятное то ли чмоканье, то ли бормотанье. Какое-то существо ходило кругами и явно старалось нас напугать. «Это медведь», – охнула приятельница, – «Что делать будем? Он нас съест!». Существо пошло на второй круг, не приближаясь. «Ага, и косточки закопает», – фыркнула я на весь лес. «А вот по следам укусов его и найдут! По следам зубных протезов, которые в стакане.». Я тихо смеялась. Мне уже было ясно, что это – человек – самый страшный зверь в лесу. Причём небольшого ума, раз решил припугнуть девчонок. Продолжая смеяться, крикнула: «Эй, кому делать нечего? Даже под медведя закосить не можете. Хватит дурить! Не верим!». И тут меня разобрал такой хохот, что слёзы брызнули из глаз (я представила, как меня кусают съёмным протезом за мягкое место). Подобной реакции от девчонки не вынес бы ни один мужик. Из кустов вылез сосед с самого дальнего хутора. На его лице читалась обида и недоумение. Взглянув на него, мы уже обе хохотали на всю вырубку, эхо вторило нам. Сосед стал багроветь: «Как вы, злодейки, догадались, что это не медведь? Я хотел напугать и прогнать вас с этого места, чтобы мои женщины могли дособирать малину без чужих. У меня почти получилось, если бы не ты», – он зло покосился на меня, – «Эта трусиха давно бы удрала отсюда!».
Я прекрасно знала, как кружит медведь, и какие звуки издаёт. Поэтому легко вычислила жалкую пародию. Но само поведение пожилого человека было возмутительным. Я разозлилась не на шутку, и решила незамедлительно вернуть должок.
– С этой стороны дороги нет медведей. Ни следов лап, ни кучек давно не видели. Они ребята умные, и червивой мелкой ягодой не питаются. В других местах спелее и чище ягоды. Да, кстати, когда пойдёте на «Зинино болотце» за клюквой, почаще оглядывайтесь. Вот там точно живёт Михайло Иванович. Он старый, здоровый и очень не любит незваных гостей. И не могу Вам обещать, что промолчу о сегодняшнем происшествии. Вся округа будет со смеху покатываться.
– Ах ты, дрянь, – замахнулся на меня дядька, – Я тебя научу вежливости.
Но меня было уже не остановить.
– Интересно, какой? Никак медвежьей? Да Вы сами её не изучили: ни языка, ни повадок. Если пару раз свистну – собака примчится. Здесь напрямик через лес – несколько минут для охотничьей собаки. Она-то научит манерам любого.
Осознав мою правоту, дядька отступил. Из кустов вынырнула его женщина. Она слышала разговор, и поняла, что скоро вся округа будет держаться за живот. Они станут местным посмешищем. Кроме того, хуторяне нарушили общий уговор: детей не пугать и не обижать, чьи бы они ни были.
Мы развернулись и пошли по домам, переглядываясь и смеясь. Дома я рассказала бабушке и гостившим у неё соседкам всё, что думаю о старой вырубке, малиннике и соседях с крайнего хутора. Так и случилось: тех жадин перестали звать в гости, попариться в бане или на шашлыки. Как говорится – не пакости соседям.
– Так что же, вы без малины останетесь? – поинтересовалась любопытная соседка.
– Ну не малина, так брусника – она начнётся через недельку.
Я не стала говорить, что коробку с банками малинового варенья отец увёз в город на выходных. Им так и не удалось выведать мои ягодные места.