Орнамент с черепами

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Глава первая

Рукопись принадлежит Университету

Долины-между-Мирами

Часть первая

Глава первая

В тот день, камнем упавший в застойные воды провинциального города Меары, с утра зарядил мелкий нудный дождик. И к вечеру по кривым улочкам сверху вниз текли ручьи, образуя в низинах бурлящие водовороты, в которых плескался раствор конского навоза, взвесь глины и чернозема, смытых с проезжающих через городок телег и всевозможных повозок. Эситея добиралась до своего маленького домика, приподняв выше щиколоток длинные юбки и подол плотного плаща. Настроение от такой прогулки не улучшилось. Она поднялась по выщербленным каменным ступенькам в свое одинокое жилье, зажгла тусклый фонарик над входом – уже почти стемнело – открыла дверь и оказалась в маленькой прихожей, где и сняла грязные сапоги и промокший плащ.

Мерзкое настроение, в котором девушка сейчас пребывала, вполне характеризовалось изречением: кругом подлость, трусость, обман. А также беспросветная эгоистичная корысть. В общем, каждый человек когда-нибудь в таком настроении пребывает. А если нет – то, значит, он сам такой. В смысле, беспросветный, эгоистичный и корыстный. Сама себя Эситея настолько беспросветной считать никак не могла, и она прошла из прямо на кухню, с целью отвлечься от тягостных дневных впечатлений. Зажгла лампу, с нижней полки огромного деревянного шкафа достала бутылку наливки и мерный стаканчик, поставила это добро на массивный, под стать шкафу, деревянный стол. Потом забралась с ногами на широкую скамью, устроилась поудобнее среди кожаных подушек и опрокинула в рот первый мерный стаканчик наливки. Аромат летних трав и ягод наполнил душу теплом, а крепкий спирт согрел горло. Надо было встать, достать что-нибудь на закуску, но у Эситеи внезапно кончились силы.

Сколько она выпила этих стаканчиков, девушка не знала, считать было некому, но вдруг в дверях возник расплывчатый глюк в виде мужчины, который внимательно на нее смотрел. Масляная лампа, слабо освещавшая кухню, вспыхнула ярче. Глюк исчез. Но во входную дверь настойчиво постучали.

– Ну что за свиньи там еще приперлись?! – возмутилась Эситея, с трудом сползая с лавки. Кое-как, держась за стенку, она снова добралась до прихожей и потянула незапертую тяжелую дверь на себя. За дверью, под ветвями мощной, но чахлой и мокрой по зимнему времени смоковницы, озаряемые светом маленького фонарика над входом и синевато-белым сиянием факелов, политых какой-то дрянью, явственно возникли черты капитана городской стражи.

– Э-э-э, госпожа дикеофора, мы обыскиваем все дома на этой улице, ищем преступника.

– У меня в доме? – удивилась Эситея. – Сдурели? Я и в хорошем настроении к себе домой преступника не пущу, а сегодня у меня настроение плохое.

Слова подбирались с трудом.

Капитан откинул мокрый капюшон, в руках у него ярко сверкнул какой-то артефакт, с помощью которого наивные стражники определяли, врут им или нет. Иначе эти грубые мужланы отличить правду от лжи не могли.

– Вроде и вправду никого не прячет, – неуверенно сказал капитан.

– А разве определитель лжи на дикеофорах срабатывает? – с сомнением поинтересовался один из стражников.

– Срабатывает.

– А на пьяных дикеофорах? – с неверием в голосе переспросил стражник.

– На всех срабатывает! Или ты сомневаешься в моих словах? Ты прямо скажи.

Эситея уцепилась за косяк двери. Свежий прохладный воздух, который ее поначалу протрезвил, утратил свое благотворное воздействие.

– Мало мне было старостихи и ее наглого сынка, – пьяно пожаловалась она, – еще и стража приперлась.

– Не обращайте на них внимания, госпожа дикеофора, – с отеческими нотками в голосе сказал капитан. – Не все люди такие.

– По-моему, все.

– Ладно, пойдемте дальше, парни. Оставим госпожу дикеофору. У нее сегодня был трудный день.

Эситея отступила назад, задвинула мощный засов на двери, вернулась в полумрак кухни и снова устроилась на лавке, завернувшись в теплый платок. Налила очередной мерный стаканчик настоянной на летних травах наливки.

И тут в кухне снова возник недавний глюк.

– Можно присоединиться? – вежливо спросил он. – У меня закусь есть.

Эситея критически осмотрела бутылку с наливкой.

– Ну не настолько уж и много я выпила, чтобы мне собственные глюки закусить предлагали.

– С непривычки много и не надо, – просветил ее опытный глюк красивым низким голосом.

– Ну давайте, давайте, что у вас есть, – покладисто согласилась хозяйка кухни.

Глюк пододвинул к ней поближе раскромсанную на толстые куски вареную телятину и ломоть хлеба. Эситея откусила кусок мяса и внезапно поняла, что очень хочет есть.

– Там у меня в шкафу где-то окорок еще лежит. И горшочек с кашей стоит в печке, – сообщила она глюку. Тот мгновенно отыскал упомянутые ею продукты.

– А кто такие дикеофоры? – спросил он, прикладываясь в свою очередь к ее наливке.

– Дикеофоры? – удивилась Эситея. – А кто ж их знает. Считается, что они, вообще-то, хорошие, но обижать их нельзя. Дурная примета. Обидишь, говорят, городскую дикеофору, и жизни тебе не будет. Интересно, это действительно так, или люди все сочиняют?