Осенний реквием. Прелюдия

Глава шестая: Ночные бдения

Минут через тридцать, когда сонливость уже начала болезненно резать усталые слезящиеся веки, в коридоре громыхнуло и со звоном разбилось нечто керамическое.  Послышалась злая приглушённая брань и шарканье нетвёрдых, заплетающихся ног.

Я мягко соскользнул с кровати и тихо подошёл к двери. Под ногами скрипнуло несколько половиц, но вряд ли этот звук достиг ушей тех, кто находился сейчас в коридоре.

Ночные гости, гулко сопя и переругиваясь, остановились напротив двери моего номера. Послышалась какая-то возня, которую оборвал глухой звук затрещины и тихое поскуливание.

– Карлос. Уверен, что он уже тимает? – голос принадлежал одному из вышибал, которого хозяйка-кухарка Миранда называла Фернандо.

– Да дрыхнет уже. – в голосе начальника охраны звучала пьяная уверенность.

– Так это… Белюсик калякал, что он плетку в хран не клал!

– Не очкуй мастёвый. Или дрейфишь, что уже только на жирного кабана поднимается? – злой, шёпот Карлоса звучал у самой двери.

Рядом раздался похабный гогот Пиппилио, который похоже так нализался, что просто не мог сдерживать свои душевные порывы.

– Дядя от него так и млеет. Кстати Карлос и на тебя поглядывает иногда.– Ты смотри Ферзь, у тя так подружка-соперница заведё…

Смачный звук удара оборвал его на полуслове. Возня в коридоре усилилась, до меня долетело ещё несколько гулких шлепков, Пиппилио приглушённо пискнул и проныл.

– Ты чё Карлос. Шуток не понимаешь.

– Я тебе пошучу сявка. Надоумил меня Эзмор связаться с идиотами.

– Уймись смотрящий. – жёсткий, свистящий шёпот Фернандо пресёк вновь начавшуюся потасовку. – Не тебе меня попрекать. Баланду вместе на рудниках хлебали, чё-то там ты шелковистым был. Молчал в тряпочку, когда меня оприходовали. Небось, самого пару раз опустили для оснастки.

Тихий рык Карлоса в наступившей тишине был ему ответом.

– А ты Пипи, ваще хлеборезку завинти. Только благодаря этой… ты фраер, балабаса не знаешь! Таких лохов ты на рудниках быстро по этапу пускают, а ты синий горг с зелёненькой на малине хлещешь. На руде из таких уродов, самых ласковых петушков по заслугам штампуют.

– Завидуй, завидуй петушара, что на девок не встаёт... – кажется в отличие от Карлоса, Фернандо  Пиппилио не боялся.

– Всё... Все заткнулись ублюдки. Я открываю. – рыкнул начальник охраны и мерзко засмеялся. – Пипи и я держим урода, а ты Ферзь своё дело лучше нас знаешь.

Я поморщился. Не приходилось гадать, что надумала разудалая троица. Может выйти и зарубить их к Эзмору? Хотя похоже что для городских законников они или чисты, или неприкасаемы. А я вот проблем хлебну по полной. Завалю задание, из-за какой-то мелюзги рудниковой – по головке точно не погладят.

– Вы только тряпку ему в хайло какую-нить запихните. Чтоб шухер не поднял и держите крепче.

– Сделаем. Да твою ж... Мальчиков проср... -

– Ну ты... – брань разнеслась по коридору с утроенной силой.

– Слышь Ферзь, сгоняй-ка в зал. Там валяться должны.

– Я те, чё – плашкет? Сам пролюбил, сам и иди...

– Ферзь, ещё пару слово и я не посмотрю, что ты для дела в хорошей форме нужен. Измордую хуже чем Роже.

– Понял, понял. Не быкуй. – шаркающие шаги стали отдалились от двери по направлению к лестнице.

На какое-то время повисла тишина. Слышно было только сиплое дыхание бандита в подтяжках и раскаты грома за городом. Затем Пиппилио вдруг часто и прерывисто задышал, начал переминаться с ноги на ногу и заговорил мягким мечтательным– Карлос, братело! Ты видел, какие цыпы к нам сегодня нагрянули?

– Не, а чё? Что-то стоящее?

– Да ты чё... Да там ваще! Тама три такие фифы – отвал башки. Две обычные, а одна ухатая. На три дня комнату у нас сняли.

– Чё краснозадая?

– Не! Выше бери!

– Ух ты. А чё-й то я их проморгал. Ты чё раньше молчал? А... по глазам вижу. Себе мясцо скрысить хотел.

– А то! Я что дебил что ль, такой рассадник мимо себя пропускать! Я с Роже делиться не хочу. После этого сифилитика баб и трогать-то тошно. А вот ты братан правильный – другое дело!

– А шо за мясо-то? Зубастое? Брыкаться небось будут  о старике Карлосе и вспомнил? Колись Пипи!

– Да иди ты! Малолетки они. Самый сок, любой справится. Я ж тебе как братану! Я ж тя по-пацански угостить хочу.

– Не по понятиям живёшь сявка! – в голосе Карлоса прорезались тёплые наставительные нотки. – Не малолетки, а цацы! Запомни баклан: феню про малолеток правильные пацаны могут не так понять. Осознал?

– Так: «Не пойман – не рудокоп!» – коридор сотряс дружный хохот, но бандиты быстро опомнившись, замолкли.