Осколки мёртвого мира

Глава 5.5

Сатура

Лепестки с шумом гуляют по городу и обманывают его жителей, заставляя думать, что идёт дождь. Их нежный цвет ласкает душу, а шуршание умиротворяет. Наблюдая за падением лепестков вишен, можно ощутить прилив вдохновения. Розовые деревья видны на каждой улице. Их так много, что сверху наверняка похоже на то, что город тонет в розовом облаке. Большом таком и пушистом. Множество лепестков с шумом проносятся над головой.

Попав в сей очаровательный омут, любой остановится и подумает, что попал в сказку или мир грёз и волшебства.

Но стоит наступить ночи, как они меняются, словно лунные оборотни. Лепестки обагряются кровью и их вид навивает страх, а то и безумие. Багровый цвет сводит с ума и заставляет потаённые желания освободиться. Вишня начинает таять и темнеть. По округе разносится капающий звук. Поднявшийся ветер срывает красные цветы, рвёт и мечет их в небе. А от дерева начинает исходить багровый туман, сладкий и пьянящий, отвращающий и пугающий. Он застилает все улицы, словно окуная их в грех, и, кажется, вот-вот прольётся дождь из крови.

Оказавшись в пленительной клетке алых цветов, как и в Ледяном городе, я начинаю видеть в лепестках осколки прошлого.

Маленький деревянный дом без двери.

Потухший костёр в окружении высоких камней.

Пылающий в огне город.

Город, покрытый леденящим одиночеством.

Запах соли и железа настойчиво окутывает со всех сторон, словно взывая к душе и показывая, какой она является на самом деле. Красные лепестки пытаются обнажить ту боль, что спрятана за сомнениями, тоской, встречами и мыслями. Шёпот дождя напоминает о содеянном и призывает отдаться чувствам, утонуть в них и дать себе волю.

Перед глазами пролегает тень, а губы растягиваются в ухмылке против воли. Меня затягивает в ворох лепестков. Мысли уносит ветер и сердце мчится вслед за ними. А всё, что остаётся у меня, тело, воспоминания и обнажённые чувства. Я смеюсь и пытаюсь сосредоточиться на ладонях, чтобы отогнать ненавистные воспоминания. Вижу знакомые лица, но не слышу слов. Их заглушает рёв ветра. Ощутив укол боли в груди, истошно кричу, словно желая освободиться от чего-то. Но прошлое не исчезнет. Я это знаю, как никто другой. Оно будет преследовать меня как собственная тень. И со временем станет больше.

Мелодичный звон приводит в чувство. Резко распахнув веки, по-прежнему вижу багровый занавес. Но он становится тихим и далёким, словно передумал принимать меня в свои объятия. С шумом выдохнув, сморю на кровавую линию, пересекающую ладонь. И она растекается, словно рождая новый цветок. Передёрнувшись, я отряхиваю ладонь.

— Сатура!

Девушка с длинными голубыми волосами бросается мне на шею. Опешив, я ещё не могу прийти в себя окончательно и разобраться в происходящем. Помнится, лишь, что мы прибыли в Город цветущих вишен. Улицы были залиты мягким светом, шуршали лепестки вишни.

— Сатура... Ты пришёл в себя? Как ты?

— Немного не понимаю, что происходит...

Вглядываясь в красные лепестки, я ощущаю страх. Хочется убежать. И, если бы не помеха в лице девушки, наверное, не сдержался бы.

— Когда вишня покраснела, ты засмеялся и ранил себя, а потом закричал... Я очень испугалась и звала тебя... но...

Мм-м, да... Что-то такое...

Отстранив голубоглазую от себя, опускаю взгляд. Книги на месте.

— Нори, Цуми, вы как там?

«Всё хорошо, господин».

«Всё в порядке, хозяин».

Взглянув на обеспокоенную льдинку и её браслет, провожу рукой по лицу.

Что это было?.. Почему только я почувствовал это?

— Не выпускай... фамильяра, — с трудом произношу. — С городом что-то не так... Я просто не могу спокойно находиться здесь. Кажется, словно на меня капает кровь, её запах... Красный туман... В нём что-то есть. Вокруг нас...

— О чём ты? Я вижу красные лепестки, но больше ничего не чувствую.

Скосив взгляд в честные голубые глаза, я осматриваю дома и улицы вокруг. Всё повязло в непроглядной алой ночи. Ощутив чьё-то приближение, я оборачиваюсь. И вижу выходящие из тумана лапы, оставляющие борозды от когтей.

— Они пришли на запах... Быстро! Наверх!

Отдав приказ, я хватаю Миори за руку и бегу к первому попавшемуся дому. Хотя, доверять своим глазам сейчас нельзя. Если бы только можно было разобраться в происходящем.

— Живее! Или огромного волка с алой шерстью позади ты тоже не видишь? — не скрываю язвительности. — Уж его-то сложно не заметить.

— Я вижу! — обиженно злится Миори. — Но почему мы убегаем?

Уже забравшись на крышу, я в непонимании смотрю на девушку. Не то чтобы она спрашивала очевидное или задала глупый вопрос. Просто ответить мне нечего.

— Тогда я предоставлю их тебе?

— Мне убить их?!