Осколки мира. Эдхэ. Книга первая

Глава 25

С того самого дня, как Таррен посвятил ее в свои подозрения, Фрей так и не смогла ничего выяснить. Лорвэ с Артаном больше не допускали промахов и были предельно осторожны.

Видимо, придется признать, что это задание она провалила. Опять. Успокаивало только то, что сам Таррен, зачинщик шпионских игр, тоже в своем расследовании далеко не продвинулся.

За это время, благодаря заботе окружающих, Фрей быстро шла на поправку. Таррен, предатель, разболтал о ее неудачной попытке встать на ноги, а “добрый” Лорвэ строго-настрого запретил подниматься с постели несколько дней. За выполнением этого следила сердобольная и чрезмерно ответственная Лэри. Будто сговорились все. Хорошо, что наказание продлилось недолго, даже меньше назначенного, и вскоре ей даже разрешили спускаться в зал. День, когда она сама смогла пройти по лестнице был самым счастливым в ее жизни.

Омрачало только присутствие в этом доме шарлатанов, способ избавиться от которых пока ни она, ни Таррен не придумали. Это как ложка дегтя в бочке меда. Портила все.

После той минутной слабости, выказанной в присутствии Таррена, Фрей старалась держать себя в руках. Уже удивительно было то, что он тогда не воспользовался ситуацией и не высмеял ее. За что ему, конечно, огромное спасибо, только второго шанса уж точно не даст. Все стенания о своей нерадивой и несчастливой судьбе в присутствии Осдорна обернутся против нее же: насмешками, ухмылками, издевками, метко подобранными выражениями и острыми фразами.

Но на этот раз на смену притихшему и сосредоточенному на расследовании Таррену, пришел Артан. И только сейчас наемница поняла, насколько безобидными были укусы замечаний ее друга. Куда ему до откровенно-издевательских насмешек Ворха’эла. Осдорн, как выяснилось, еще щадил ее чувства и тщательно подбирал слова. Артан же подобным себя не обременял и говорил то, что думал, облачая это в такие высказывания, от которых хотелось выцарапать ему глаза. В итоге все оборачивалось острой ссорой, и ее, разъяренную, не ведающую, что творит, едва не отдирали от саркастичного и предельно-спокойного альвы.

То ли догадался, что за ним пристально следят, то ли таким необычным образом пытался отделаться от еще одной воздыхательницы. Мда. Что еще можно подумать о девушке, не сводившей с него пристального взгляда. И с каких это пор Риарду начало беспокоить то, что думают о ней окружающие? Пусть тешит свое самолюбие… Ей-то что?

Фрей проигрывала каждый раз. В начале каждого дня она настраивала себя на спокойствие и убеждала не принимать близко к сердцу все подколки патлатого выскочки. Тщетно. Этот мужчина способен был вывести из себя кого угодно. Мертвый и то бы с могилы поднялся, чтоб ответить на его едкие замечания. Ничего не помогало ей сосредоточиться: ни заранее заготовленные фразы, ни прокручивание в уме ситуации. Все поднималось на смех. Казалось, сойди лавина с Фьордских гор, и та не смогла бы поколебать артанову уверенность в значимости своих слов.

Как бы не хотелось Риарде признавать, именно такое отношение подстегнуло ее серьезно отнестись к лечению и исполнять все предписания Лорвэ с Лэрион. Чего это стоило, знала только Фрей. Если бы не желание поскорее встать на ноги и надрать в честном поединке этому подонку не только лицо, но и задницу, она бы давно уже вскочила с постели, презрев все на свете, и, несмотря на слабость, погналась бы за очередным заданием. Но здесь уже было дело чести. Обзывая ее «болезной», «слабой», «никчемной», «калекой», он задевал ту натянутую до предела нить, отделяющую грань дозволенного. Фрей молча терпела, мысленно представляя свой триумф, когда она, наконец, выздоровеет. Если она словом не может заставить заткнуться эту белоголовую выскочку, то сумеет это сделать грубой силой. Это всегда срабатывало. Оставалось только набраться терпения и немного подождать. А пока… Пока она в очередной раз проигрывала в словесной перепалке и кипела от переполняющего ее гнева.

Воспоминания о вчерашнем вечере жгли не хуже острот Артана. Фрей упустила момент, когда следовало остановиться и успокоиться и, как это обычно бывает с ней, эмоции снова взяли верх над холодным разумом.

- Ну и гнида же ты! – перешла на личности Фрей, немного поддавшись вперед и подчиняясь все нарастающему урагану злости и ненависти.

Ворха’эл даже бровью не повел и довольно улыбнулся, восприняв оскорбление за комплимент. Такое поведение не просто выбешивало. Артан явно нарывался на продолжение и, судя по выражению лица, получал от ссоры преогромнейшее удовольствие.

Фрей уже не владела собой, сыпала на альву градом обвинений и оскорблений, которые ничуть не задевали Ворха’эла.

- Детка, - наконец соизволил обратиться к ней, когда уже и запас некультурных слов иссяк, - и как тебе с таким характером живется?

- Прекрасно! – процедила Фрей сквозь зубы. Ее взгляд мог бы прожечь любого насквозь, но только этой скале все было нипочем.

- Эмоции не мешают?

- Я способна испытывать хотя бы какие-то эмоции, в отличие от тебя, - парировала Риарда.

- А ты стерва! - восхитился он ее смелости.

Фрей не сдавалась:

- Холодная и бездушная сволочь! Эгоист!

- Еще умные словечки знаешь?

Фрей еле сдерживала себя.

- Не только ты один такой умный. Задумал что-то, да? Так знай, Лэри ты и пальцем не тронешь, понял? Уж я-то прослежу за тем, чтобы и ноги твоей в ее доме больше не было.

Кривая ухмылка расползлась по красивому лицу Ворха’эла, задумавшего ответную гадость, но озвучить не позволила выбежавшая из кухни Лэрион. В одной руке она воинствующе держала половник, другой судорожно сжимала полотенце. Девушка остановилась посреди зала, пунцовая от гнева.

- Артан! Фрей! Да сколько можно уже? – набросилась на них Неллас. - Весь день вы то и делаете, что ссоритесь! Вам что, больше заняться нечем? Самим-то не надоело?