Осколки сгоревших звёзд. 1. Кадеты Нефритовой академии

Пролог

Дюзы подрагивали, испуская лиловые выхлопы. Штурвал под ладонями так нагрелся, что с трудом удавалось его удерживать.

Я скосил глаза на визор и подмигнул.

— Идиот, — прокомментировал Брант.

Как будто я не знал. Ха.

Джессика, стоявшая на небольшом пятачке между двумя стартовыми площадками, поправила микрофон и неторопливо начала считать. Издевалась — не иначе.

— Три.

— Два.

Руки так стиснули штурвал, что побелели костяшки.

— Полтора.

Я зарычал.

— Один. Старт!

Два корвета, взвизгнув моторами, рванулись вперёд. Рейнхардт на старте обошёл меня на полголовы — ещё бы, у него под капотом фотон, хотя все знают, что на Тардосе он запрещён.

У меня бы тоже был фотон, если бы я его не проиграл. И нужно сказать за это спасибо Бранту — обязательно это сделаю, если переживу следующие полчаса.

Астероид, несущийся прямиком на меня, в последний момент ушёл в сторону.

Заныли запястья, но я всё-таки выкрутил штурвал — а вот Рейнхардт не успел. Его куколка проскребла крылом и ударилась об один космический булыжник – и отрикошетила к другому.

Отлично. Я выхожу на обгон.

Правда, всего на пять минут — восстановить управление Рейнхардту удаётся слишком легко. Но, естественно, я не сдаюсь.

Делаю плавный разворот, заходя под конкурента, так что магнитное поле моей малышки мешает сопернику прокладывать курс.

— Запрещённый приём! — раздаётся в наушниках.

— Брант, заткнись. Делаю, что могу.

Брант снова бьётся крылом об астероид, уходит немного вниз и… наносит удар по моему кораблю.

Если бы за пределами рубки мог разноситься звук, уверен, я услышал бы вой. Но нет, там царит тишина — полная и мёртвая, в которой, если нас потеряют пеленгаторы, никто уже не отыщет.

— Ты сам напросился, — слышу в наушниках, но отвечать не буду. Не до того.

Немного прибавляю скорости и опять выхожу вперёд.

Рейнхардт в ярости. Не сомневаюсь. Потому что на его пути очередная ледяная глыба, а на моём – космический простор.

Ему приходится сделать разворот, но… чёрт. Он выходит на прямую и поддевает носом брюхо моего корабля.

Судорожно рву штурвал, пытаюсь выправить курс, но истребитель, вращаясь, уходит в пике. Пара секунд – и я вернусь. Уверен. Но…

Гиперворот раскрывается в паре арнов от моего корабля, и белоснежный «Буран» выскальзывает из него подобно змее.

Канал связи заполняет мат. Кажется, не мой, хотя трудно утверждать с уверенностью. А ещё похоже, что на Рейнхардта орёт кто-то ещё, но голоса не узнать.

Секунда – и нос моего истребителя плавно входит в острое крыло "Бурана".

Я понимаю, что дело швах, когда в точке нашего столкновения вспыхивает огонь. У кого-то пробит борт. Интересно, у меня или у «Бурана»? И кто вообще догадался открывать в астероидном кольце гиперврата?

Подозреваю, что мне не суждено этого узнать.

Всё-таки пробит я. Рубку стремительно покидает кислород. Компьютер нудит об угрозе — но поделать-то я ничего не могу. Сознание плавно отступает в темноту, и последнее, что я слышу – чужой, незнакомый вопль:

— Рейнхардт, я тебя убью!