Моя жизнь никогда не грешила однообразием. Что и говорить, в ней было слишком много перемен, не всегда приятных и желанных. Я не успела достигнуть совершеннолетия, как таких перемен случилось три, а то и все четыре. Мне всегда казалось, что все это слишком утомительно. Не успеваешь следить за событиями, не успеваешь перестроиться и подготовиться. Короче говоря, я всегда завидовала людям, живущим скучной, однообразной жизнью. Но мы всегда завидуем тому, чего у нас нет.
Я родилась в маленькой деревеньке, в глуши, медвежьем углу под названием Залесье, в бедной, крестьянской семье. Так что, вряд ли я могу похвастаться избытком образования, хотя меня учили кое-каким наукам. Но этой уже в другой части моей жизни. Во всяком случае, я никогда не умела красиво излагать свои мысли, облекая их в изящную, обтекаемую форму. Но уж чего нет, того нет. Поэтому, заранее прошу не кривиться и не морщиться всех, кто привык к изысканному стилю изложения. Да и чего можно ждать от деревенской девчонки?
Первая перемена в моей жизни случилась на восьмом году. Я потеряла родителей, обоих сразу. Впрочем, тот год был вообще плохим для нашей деревни. Можно сказать, последним.
Чума пришла к нам вовсе не из леса, как можно было бы подумать, а со стороны проселочной дороги, в виде незнакомца, передвигавшегося из последних сил. Люди у нас в деревне были жалостливые, вот и пустили его на постой на свою голову. Через два дня незнакомец умер, не преминув заразить хозяев гостеприимного дома. А там, все пошло как по накатанному.
Я была единственной, кто выжил после эпидемии. Чума меня почему-то не взяла. То ли, мне просто повезло, то ли, сыграли не последнюю роль мои способности. Впрочем, позднее я немало слышала о людях, подобных мне, что умирали от чумы, как миленькие.
Короче говоря, мне повезло, хотя тогда я так не считала. Представьте, вымершая деревенька, повсюду трупы, которые в последнее время некому было хоронить – и маленькая девочка восьми лет, не до конца понимающая, что происходит. Я сбежала оттуда, сбежала в лес, почти единственное место, что было мне близко и понятно.
В то время стояла зима, холодная, ветреная, почти бесснежная. А на мне была старая, тонкая одежонка и материны сапоги. Вполне возможно, что я погибла бы от холода, раз чума меня не одолела, если б не набрела на дом.
Странный это был домик, скажу я вам. Посреди леса, на небольшой полянке, огорожен забором, высоким, чуть ли не в полтора человеческих роста. Кругом стоит тишина, ни крика животных, ни лая собак.
Я немного постояла у крепко запертой калитки, раздумывая, стоит ли мне туда заходить. Мне пришло в голову, что за забором живет злющая ведьма, которая заманивает к себе путников, а потом их съедает.
Не знаю, возможно, я и ушла бы обратно в лес, и там наверняка замерзла бы насмерть. Но тут калитка приоткрылась и на меня немигающим взглядом уставилась женщина среднего роста и средних лет. В общем, все в ней было средним, обычным, незапоминающимся. Эта женщина была из тех, на которых бросишь взгляд, а через минуту позабудешь, как они выглядят.
- Девчонка, - хриплым, низким голосом произнесла женщина, - хм.
Я со страхом посмотрела на нее снизу вверх. Не будь она столь неприметной, возможно, я и убежала бы с криком ужаса.
- Ну? – без интереса спросила та тем временем, - что скажешь?
- А…, - я открыла, было, рот и тут же закрыла его.
Что говорить в подобной ситуации, я не знала.
- Очень содержательно, - съехидничала женщина, - ты что, язык проглотила или я такая страшная?
Я замотала головой. Страшная – не страшная, а злить эту странную незнакомку не стоило. К тому же, я вся окоченела и даже при желании не смогла бы выдавить из себя более осмысленных звуков.
- За чем тебя прислали?
Сделав паузу, видимо, дожидаясь ответа и не дождавшись его, женщина хмыкнула.
- Так-так. Что-то я тебя не припомню, девчонка. Ты не из Холмвилла, так?
Я помотала головой снова, хотя и понятия не имела, что такое Холмвилл.
Тут женщина пригляделась ко мне повнимательнее и приподняла брови.
- О, как интересно. Неплохо, девчонка. Ты откуда?
- Из-з-з З-залесья, - выдавила я, заикаясь от холода и страха.
Она протянула ко мне руку, и я попятилась.
- Не бойся. Я не всегда кусаюсь. Лишь временами, если путник мне не понравится. Заходи.
И я зашла. Вот так, просто, почти без расспросов. Правда, потом Нирана, как звали женщину, все у меня выспросила. Но постепенно, как бы между делом, ненавязчиво. Да мне и рассказывать было особенно нечего.
Так я и осталась у нее. Нирана была женщиной в общем-то не злой, но доброй ее не назвал бы даже слепец. Уж чего-чего, а доброты в ней было днем с огнем не сыскать. Самое верное определение, что приходит мне в голову – равнодушная. Ее почти ничего не интересовало. Я не помню, когда видела ее сердитой, расстроенной или веселой. Нирана всегда была спокойной и чуточку отстраненной.