Особое Поручение

Ночь и утро

- Как вы чувствуете себя?

Мезен промолчал, открыл глаза, открыл рот и ничего не сказав, закрыл обратно. Над головой был дощатый потолок его дома на улице Фонарщиков, тело кое-как повиновалось, голова… ну что взять с головы — могло быть и хуже. Гораздо хуже. Хуже всего было с памятью, обрывки ночи путались, и последним, что он помнил более-менее ясно… о тьма и бездна!
Мезен вскочил и взвыл от внезапной боли в спине, в боку, в плече. Отбросив простыню, под которой оказался в чем мать родила, он увидел на ребрах разводы здоровенного синяка. Били, похоже, ногами, и что самое жуткое — судя по цвету кровоподтека, не вчера.

- Тэви… День! Какой сегодня день? 
- Двадюж десятый с Излома Зимы, - тут же ответила Тэви.
- И-извини. Я не в состоянии пересчитывать календари.
- Пятый день второго весеннего месяца по календарю людей, - пояснила гостья, - я нашла вас вчера на пороге. Внесла в дом, произвела осмотр и омовение. После этого применила целительские способности, поэтому…
- О бездна, - прохрипел Мезен, падая в подушки. Кажется, за гостеприимство Тэви с ним более чем расплатилась. Обиходить до бесчувствия пьяное избитое тело, как минимум в грязи, крови и блевотине, уложить и лечить…
- Вы страдаете от стыда и вины, - Тэви покачала головой, - но вы не виноваты в том, что произошло. Лежите. Выпейте воду, с лимоном и солью, - Мезен с хлюпаньем опустошил черпачок, - в кладовой есть консервированный бульон. Вы мне вчера грели, теперь моя очередь. Если сможете есть, то сейчас приготовлю. Вы…
- Ты. Только “ты”. Яичницу на сале, мне четыре-пять. Ты же, наверное надо мной тут сидела всю ночь.
- Да.
- Ну и себе вбей сколько хочешь, сковорода большая.
- Эльфы не вкушают яйца, икру, плоть сидячих молл…, - начала Тэви, осеклась на полуслове, встала и пошла в кухню. Под ударами ножа смачно захрустели скорлупки - шесть, семь, десять. 

Мезен осторожно ел, избегая взгляда Тэви. Гостья тем временем открывала для себя яичницу (желтки в которой  по неумению растеклись) и была крайне довольна ощущениями. В проясняющейся от питья, еды и на всякий случай еще выхлебанного натощак лечебного эликсира памяти складывалась из осколков ночь, какой врагу не пожалеешь.

***

- Сидеть… сидите, - заменил команду на предложение главный, кем бы он ни был. 

Мезен не стал возражать. Неудобно и неуместно возражать, когда в спину нацелены два арбалета, и не потайных городских игрушки, а настоящих полевых. Да и не двое стоят за спиной — на улице их было пятеро. Вывалились из переулка, слаженно обступили, с веселым галдежом облапили под видом встретивших товарища гуляк. Незаметно для посторонних приставили к спине нож и увлекли за собой, в переулок, потом через проходной двор, в какую-то подворотню, вниз по лестнице в подвал, а там велел присаживаться на табурет некий мужчина в глубоко натянутом на лицо капюшоне, при единственной свечке не разглядеть, не запомнить.

- Вы та еще задача, - недовольно высказался мужчина.
- С кем, собственно, имею честь? А то ваш эспарский акцент совершенно незаметен.
- Вопросы здесь задаю я. А вы отвечаете!

Мезен демонстративно промолчал.
- Я прекрасно понимаю, кто вы и что такими мелочами, как магия боли, вы владеете в совершенстве. Поэтому крутить, давить, жечь и так далее вас будет… бесполезно.
- Будет.
- Это был не вопрос! - вспылил хозяин положения. Мезен не ответил.
- Далее, с зельями, что варят наши алхимики, я уже наработался.  Люди от них начинают говорить, но все больше сквернословят.

Допрашиваемый набрал воздуха и сымпровизировал фразу с участием незнакомца, его матери, бабки по отцовской линии и полуроты ченрисских наемников. 

- Заткнитесь, тьфу! Заткнитесь! Прошу заметить — я желаю с вами поговорить. И для этого, - собеседник сделал жест, - приказываю. Пей, если хочешь выйти отсюда. Или пожалеешь.

Кто-то подал Мезену нечто вроде большого стакана, сделанное из вощеной кожи, он принял и хмыкнул предусмотрительности похитителей. Металлическая или стеклянная посудина то еще оружие. Плеснуть содержимым в рожу, перехватить за донце и краем, кромкой по этой самой роже или по трущим глаза пальцам — было бы самое то. Жаль, арбалетчики мешают. А вот то, что не завернул поужинать в трактир или хотя бы пирога с мясом не купил у лоточника, плохо. Если такими вот порциями заливать в себя что тут у них, соанское островное? “Крепкое как любовь, жгучее как солнце”… хотя нет. Континентальная подделка, невелика наука выдерживать на жаре бочки с дешевым вином, чтобы било в голову и ноги скорее и сильнее. 

- Валес, идиот, кувшин где? Если сами вылакали — поубиваю. Этот от одной мерки разве что согреется. Лей. Пей. Я буду ждать.
- Итак, вчера к вам явилась эльфийка.
- Явилась. Не запы… нет, вррру. Вся запылилась.
- Вам не сообщали о ее прибытии?
- Мне не сообщали о ее прибытии.
- Вы были с ней знакомы?
- Я и сейчас с ней знаком, - искренне удивился Мезен. 

Человек вздохнул. Протокол этого допроса, который усердно строчит скорописец за тонкой деревянной стенкой в другой, освещенной комнате, будет читать начальство. Так не годится.  

- Каким именем она назвалась?
- Тэви.
- Когда вы были с поручением в Южном Королевстве, ее звали так же?
- Нет.
- Как ее звали, когда вы были с поручением в Южном Королевстве? - вспылил агент, получил краткий исчерпывающий ответ “Тэлвианнель” и погрузился в раздумья. 
- Какой она назвала цель своего прибытия?
- Получение убежища. Прибежища.
- Политического? В Релиндии?
- У меня на чердаке.
- С какой целью? Налей ему еще. Пей.
- Чтобы крыша над головой была.
- И что она собиралась делать дальше?
- Шить. 
- Почему вы предоставили ей убежище?  
- По доброте и склонности.
- Она заплатила? 
- Пока нет.
- Что она вам предложила?
- Как сказал древний поэт, дружбу своих ляжек.
- Это правда?
- А ваш король, ик, их королеву того… пленил.
- Отвечать правду и словами, не жестами!
- Да я чего, хуже вашего короля, - перешел Мезен на следующую ступень опьянения.  
- Валес, Ахвис, выведите его в нужник.