Отбор Снежной королевы

ГЛАВА 3 Карнавал. Ника

Мне казалось, что я выпила больше, чем было нужно: зажала сиренево-лилового лакея с целым подносом шампанского в углу и не отпускала, пока не опустошила шесть-семь бокалов. Но новогоднее вино придавало сил только моей некстати проснувшейся совести. Ноги дрожали, ладони горели, жгло щёки и уши, мне было стыдно, зря я так.

Стюарт не был виноват ни в чём, злилась я отца, а досталось невиновному магу, а ведь для него я была всего лишь трудной работой. Где он? Сидит где-нибудь на кухне, отвешивает глупые сальные комплименты горничным и попивает вино. Впрочем, телохранители не пили на работе.

- Ника, это Мариус Гронберг, Эдуард Фленеган, Майк Пирс, - отец, просияв, ткнул неловко в троих сногсшибательно красивых мужчин.

Светловолосый Мариус оттенял мою красоту. Магия чернокудрого Эдуарда впечатляла мощью и необычной стихией. Повелитель воды – редкий и странный дар. Майк был русоволосым, сероглазым, с типичной славянской внешностью, но с английскими корнями, судя по имени и фамилии. Он вообще казался моей парой, потому что был даже немного похож на меня.

Раньше в Империи славян магами были только иностранцы.

У нашей семьи немецкие предки. У моей близкой подруги - Эми – шотландские. Любой род магов когда-то давно, в начале восемнадцатого века, прибыл в Империю славян из Европы по приглашению императора Питера.

Тройка женихов поцеловала мне руку по очереди и отскочила от меня, поедая меня взглядами на расстоянии.

По залу растеклась сладостная мелодия танго.

Музыканты устроились на трёх вычурных балкончиках и, закрыв глаза, играли волшебную мелодию.

Бальный зал, напоминавший иллюстрацию из дорогой книги сказок, вдруг ожил от мелодии горячего танца. Да, по-прежнему под белоснежным потолком с лепниной сияли три огромные люстры, такие изящные, что казались невесомыми, на самом деле металл и хрусталь весили немало.

Искры света скользили по золотистым стенам, наполовину обтянутым шёлком с мелкими цветками, наполовину оббитым деревянными панелями. Узор из разных сортов дерева на полу тоже был собран из разных оттенков жёлтого, золотистого и оранжевого. Порхали белые прозрачные занавеси на огромных окнах. Блестели хрусталь и серебро на накрытых небольших столиках, спрятавшихся в углы зала. Но тёплая мелодия танго наполнила всё вокруг необыкновенным душевным уютом.

Мне казалось, что все эти богатые маги, всё-таки ещё не растеряли душевное тепло, не превратились в памятники самим себе. Обвинив себя в воспалённой фантазии, я горько улыбнулась. Первые танцоры грациозно начали выделывать изящные па вокруг ёлки под потолок. Золотые и серебряные шары и ярко-зелёные звёздочки на новогоднем дереве были хороши.

Я следила за гостями, обнимающимися в танце, не собираясь танцевать, решила слушать музыку и радоваться, не потому, а вопреки. Я молодая, здоровая, образованная, талантливая, наконец! А если меня никто не любит, так это не моя проблема. Поэтому мне остаётся смотреть, как веселятся другие!

Глаза наполнялись слезами, я глотала слёзы и вздрагивала: только бы никто не заметил, только бы никто не увидел, как мне тоскливо, как плохо здесь. Слёзы высохли. Слава моей магии, я ощущала, как щёки дёргает холод. Лучше пусть нос покраснеет, чем я пролью хоть одну слезинку в этой ожившей сказке. Не моей сказке, разумеется.

Он подошёл ко мне первым, пока трое представленных мне мужчин, мялись, видя меня не только голой, но и в разных позах, я была уверена в этом, ведь их глаза так замаслились, что мне стало неудобно от их бойких фантазий, и я отвернулась от женихов.

- Танго? – в мягком тоне его голоса была такая теплота, что я посмотрела на него внимательнее.

- Не умею, - ответила я, протягивая ему руку.

- Со мной всё получится, - ответил он твёрдо.

Мы вошли в круг танцующих, за нами следили все гости, на нас смотрел внимательно отец. Танцор оказался таким, что мне показалось, что я смогла бы побиться в конкурсе исполнителей танго за первое место.

Остальные пары, которым я только что так завидовала, сначала были нашими жалкими тенями, а потом встали в круг и захлопали нам. А мы сгорали от страсти, умирали от расставаний, возрождались при встрече, разрывали объятия и бросались в кольцо рук друг друга снова и снова.

- Танго - это не танец, танго – это страсть, - шепнул он, подкинув меня в воздух и приняв в крепкие объятия сильных рук.

Музыка растаяла, но продолжала звучать во мне.

У него были печальные серые глаза, тёмные волосы и чёрная с серебряными нитями маска. Уверенность, сила, магический талант угадывались в его движениях.

- Кто вы? – улыбнулась я.

- Незнакомец. Для других, для себя, для одной красивой девушки, - улыбнулся он загадочно. – А вы? Кто вы, Снежная королева?

- Незнакомка, - честно призналась я, - для всех, для себя, для мира. Сегодня узнала новое о себе, обижала весь день человека. И сейчас мне очень стыдно.

- Нижестоящего или вышестоящего? – улыбнулся он.

- Нижестоящего, - отчаянно покраснела я.

- И как вы оцениваете себя? Вы безнадёжны? И не исправитесь никогда? – он помог мне надеть отброшенный на кресло мех рыжей лисицы, старый, но такой любимый.