Отдел сердечных дел

Отдел сердечных дел

Умна, красива и совершенно разочарована в жизни. Именно так могла бы сказать о себе Вера Лисицына. Впрочем, уже пару лет она была Вера Александровна или же, чуть пренебрежительно, Верочка. То самое «Верочка», от которого зубы сводит и чай в кружке тухнет, а деться от этого некуда, ибо с одним из источников вы кабинет на двоих делите, а другие по всему корпусу бродят. Никак у них не вязался образ низенькой темненькой девушки, «буквально вчера» вышедшей с института, с иным обращением. Ходишь по коридору и не знаешь, откуда еще тебе снисхождения прилетит — от матерой старухи-главбуха и большого начальства или приставучего сисадмина, который уже пятый год техан закончить не может, двух слов связать не в состоянии, но твердо уверен, что Верочка только его и ждет.

Лишний раз Вера старалась из кабинета не выходить, выбирая из двух зол свою коллегу средних лет, сетующую на мужа, и горы просроченных запросов. Иногда она думала, что если бы ее подростковая версия увидела, до чего она докатилась, то убежала бы в истерике, забилась бы под стол и не вышла бы оттуда никогда.

Все должно было быть совсем не так. Не душный кабинет и мизерную зарплату, не ядовитых коллег и бесчисленные пыльные бумажки прочили маленькой звездочке класса. С гордым видом и огнем в глазах звездочка прошествовала прямиком на истфак, в ВУЗ соседнего города, который этот огонь изрядно притушил.

Мечты о великих открытиях, раскопках и приключениях в духе Индианы Джонса накрылись медным тазом курсе на втором, но Вера решила доучиться. Ну как решила… На ее заявление об отчислении тут же подтянулась вся сочувствующая, умудренная опытом родня.

Как это так?! Два года уже потеряно, для комплекта не хватает еще двух! Вот ты щас бросишь и все! И как дальше? Без диплома никуда, а перепоступать знаешь как сложно! Да и не захочешь потом!

И прочее, и прочее, и чем дальше, тем страннее становились аргументы.

В итоге Вера сдалась и вышла из ВУЗа с уже совсем ненужной ей корочкой историка и кризисом личности. Напор родни, впрочем, лишь усилился и перетек в русло работы и деток. И если второй вопрос Вера с трудом, но успешно парировала, то второй вставал поперек горла, не позволяя продохнуть.

Отложенные с подработок деньги кончались, а закрепиться в чужом городе с профессией, знания по которой ты все оставила на экзаменационном листке, непросто. Так отказ за отказом, подработка за подработкой Вера оказалась в городском архиве и стала носить гордое звание «Оператор ЭВМ», погрузившись в пыльные бумажки и бесконечные запросы.

Грандиозные планы на будущее пали под натиском рутины и вечной усталости. Жизнь сузилась до дороги из душного кабинета до душной комнатушки, съем которой съедал половину бюджета. Иногда в эту жизнь умудрялись затесаться немногочисленные друзья и знакомые, ненадолго вытягивая Веру из пучины хандры и самокопания. Но в конечном итоге она вновь и вновь оставалась одна в маленькой комнате на отшибе города, едва ли способная мыслить о чем-то, кроме грядущего отчета и необходимости собрать себе что-нибудь на обед.

Кстати, об обеде!

Оторвавшись от монитора, Вера бросила взгляд на часы и немного воодушевилась. Под бдительным взором делопроизводительницы девушка поднялась и, сняв с крючка пуховик, стала неспешно одеваться.

— Верочка, а куда это вы собрались? — удивленно и будто с претензией спросила коллега.

— Да так, — пожала плечами Вера, — пойду прогуляюсь на обеде, проветрюсь.

Она выдавила из себя вежливую улыбку и под одобрительное бормотание коллеги выскользнула в коридор.

Подобными прогулками она промышляла редко — места вокруг не самые живописные и тратить на них драгоценные минуты не хотелось, особенно сейчас, посреди зимы. Но вчера по дороге домой Вера собрала, казалось, все пробки и светофоры города, и по возвращении домой сил на готовку уже просто не осталось. Благо неподалеку расположилась небольшая пельменная, исправно спасавшая девушку в такие моменты.

Девушка быстрым шагом вошла в хорошо знакомую забегаловку, где ее привычно встретила чуть обшарпанная побелка и старая мебель. В воздухе витал устойчивый аромат специй и дешевого парфюма. Стены завешаны фотографиями из разных стран, а на столах красовались небольшие вазы с сухоцветами, пустая салфетница и липковатое меню. За некоторыми столиками лениво перебрасывался словами такой же офисный планктон, как и сама Вера, пока на открытой кухне лепились и варились их заказы.

Долго не думая, Вера сделала и свой заказ, после чего спокойно расположилась за свободным столиком и уставилась в окно, иногда поглядывая на часы. Заказ принесли после небольшой задержки.

Вера очнулась на улице уже глубокой ночью и даже не могла сказать, где находилась. Это было похоже на какой-то поселок. Она сидела прямо на дороге, посреди перекрестка. Вокруг лишь сугробы и безликие дома, в окнах которых давно погас свет. Вера резво поднялась на ноги. Панически оглядываясь по сторонам, она полезла в карман за телефоном, но его там и в помине не было.

Что же случилось? Неужели, ей что-то подсыпали? Нет, чушь какая-то. Еще б кому-то что-то подсыпали в пельменной средь бела дня! Как, тогда, она оказалась здесь? И где это «здесь»?

Топчась на месте, Вера невольно стала потирать руки, к ее удивлению, начавшие замерзать лишь сейчас. Странно. Возможно, злоумышленники перенесли ее сюда совсем недавно… Вера вновь огляделась, но не нашла на снегу никаких следов. По этой дороге будто никто с неделю не ходил! Да что же это такое?! От страха Вера затаила дыхание и прислушалась.

Ничего. Ни людей, ни машин, ни собак. Поселок будто вымер.

Вера дыхнула на сжатые в кулаки руки, стараясь отогреть пальцы. Мороз крепчал, и стоять на месте становилось все бессмысленнее и опаснее. Где бы она сейчас ни была, никто не прибежит ее спасать. В лучшем случае, через пару дней забеспокоятся друзья, а родня обо всем услышит и того позже. Надеяться осталось лишь на себя.