Отражения

2 Глава

  Мое сердце снова бухнуло куда-то вниз. Мне казалось. что мне снова пять и я снова в той гостиной. Воспоминания накрыли меня волной, и я не знала, как теперь воспринимать те чувства, которые они во мне вызывали.  
   После того случая я перестала существовать для Лизы. Сначала она просто игнорировала меня, когда я пыталась с ней заговорить или каким-то образом обратить на себя ее внимание. Спустя же какое-то время я стала ее целью. Целью, которую нужно уничтожить любой ценой.
   Она всегда могла расположить к себе любого человека, будь то взрослый или ребенок. Не было разницы. Она знала как правильно и когда нужно улыбнуться, умела подстроить тон и линию разговора с любым и это помогло ей в ее плане.  
   Спустя месяц после нашего визита к тете, ни один из наших соседских друзей не хотел со мной играть. Она не придумывала обо мне гадости, она просто показывала при них свое отвращение и ко мне что они сами перестали хотеть со мной общаться. Это было словно игрой и я в ней была в роли невидимки, которую нельзя замечать.
   Мы росли и шли годы. Ребята стали задумываться. Почему это моя родная сестра меня же и сторониться?  
   И они стали сами придумывать причины. Слухи разносились с медленной скоростью, но укоренялись глубоко, так что как говориться не вырубишь и топором. Они словно сорняки, ползучие и колючие оплетали меня и мою жизнь.  
   В десять лет у меня не было друзей, другие дети меня либо просто обходили за версту, либо кричали мне злостные шутки. Лиза же была звездой. Участвовала в концертах, соревнованиях и олимпиадах.
   Она стала занимать должность старосты класса и была почти президентом школы. Бралась за любую общественную работу, и делала ее на высшем уровне. Попытавшись пару раз как то показать свои способности, я потерпела неудачу. Одноклассники просто не принимали моей помощи и совершенно не хотели меня слушать. И я оставила эти попытки, пролив не мало слез по этому поводу. 
   Постепенно глупые слухи про то, что я не моюсь, ем козявки и тому подобные остались в младшей школе, и я стала просто тенью. Простая ксерокопия, которая хоть и близнец популярной девчонки, все равно остается очень странной.   
   К тому времени у меня появился единственный и настоящий друг Миша. Он был изгоем, как и я за то, что, все его лицо было покрыто ужасными угрями, а его тело казалось было тоньше моего. Мы оба предпочитали обедать на улице или в библиотеке, обходя столовую стороной, и это нас сблизило. А так как нам нравились одни и те же фильмы и книги, то было всегда, о чем поговорить.  
   В 16 лет я проводила время либо с книгой, либо в своем садике, который я устроила на заднем дворе нашего дома. Запах сырой земли успокаивал меня в те годы как ничто другое. Розы у самой кромки дома, слева альпийская горка, а справа под моим окном раскидистый куст сирени. Это было мое любимое место. Лежа там и читая книгу, делая домашние задания или же занимаясь пересадкой очередного растения, я подставляла лицо солнцу и мечтала.
   Я представляла себя свободной птицей или стрекозой, желая лишь летать по теплому небу и не знать что такое обиды и невзгоды. Ветер трепал мои волосы и я загадывала желание. Каждый раз оно было одинаковым. Я просила свободы от своей семьи, которой была не нужна.
   Я коротко отстригала сама себе свои светлые волосы, носила мальчишескую одежду. И неизменно капюшон или кепку. Миша не раз говорил мне, что я должна прекратить творить с собой эти ужасные вещи, что не должна прятаться за балахоном и бояться Лизы, в ответ я лишь молчала и продолжала себя уродовать. Я считала, что я заслуживаю это. Я наказывала себя за то что сделала, пусть и не нарочно. 
   Еще одной причиной по которой я так поступала было то что мне не хотелось быть похожей на сестру. Я не хотела чтобы во мне узнавали ее.
   
   Наверное, это продолжалось бы и дальше, если бы не Роза.  
    
   Слушая рыдания Лены, я попыталась хоть как-то привести мысли в порядок.  
   Постепенно мой мозг начинал трезво мыслить. Встав с пола, на котором я и не заметила как оказалась, я взяла с журнального столика сигареты и прикурила одну.  
   Дым наполнял мои легкие и с каждой затяжкой, я как будто оживала.  
А при чем тут я? С чего она решила сообщить мне об этом? 
   Как только эта мысль промелькнула у меня в голове, я тут же очнулась.  
-Лена, -я позвала ее в трубку, но ответом был лишь всхлип, - Лен, ты тут? 
   Взяв пепельницу в руки, я села на пол у окна и звала женщину, которая меня воспитывала большую часть моей жизни, но которая так и не стала мне матерью.  
   Еще тогда, когда мне было всего пять я перестала называть ее мамой. Это было бы странно, ведь у нас были скажем так паршивые отношения. Я исполняла все свои обязанности по дому, хорошо училась и примерно себя вела, но в остальном мы даже почти не разговаривали. Никто из нас не хотел притворяться. Мы были совершенно не рады обществу друг друга. Точнее они не были рады моему обществу. Они просто не знали как себя со мной вести. И все лишь потому, что именно рожая меня наша мама умерла, и именно я высасывала жизнь из своей сестры в утробе. И с тех пор я называла ее только по имени, она же была не против.
-Лена. - на этот раз мой голос звучал намного громче и тверже. 
-Да... я тут... 
-Как это случилось? - еще одна затяжка, которая восполнила те силы что начали убывать с момента начала нашего разговора. 
-Авария, -она еще раз всхлипнула и замолчала. 
   Я задержала дыхание на несколько секунд, а потом медленно выпустила тоненькую струйку дыма. Я смотрела как она поднимается вверх и растворяется в воздухе под потолком. Я мечтала сейчас оказаться этим дымом. Раствориться и исчезнуть.  
-Катя ты должна приехать, - голос ее поначалу дрожавший, теперь наполнился невероятной решимостью.  
Неужели... 
-Зачем? К чему бы это? Мы не виделись уже лет восемь с Лизой, и то на дне рождение отца, когда я как то приехала из университета на каникулы. А последний раз нормально разговаривали...я вообще не помню, когда мы с ней последний раз говорили. Так что я не думаю, что это хорошая идея, она поправится и без моего сиденья у ее постели. 
   Я старалась чтобы мой голос звучал как можно холоднее и безразличнее. Закурив еще одну сигарету, я встала и начала ходить из стороны в сторону, пытаясь хоть немного унять дрожь в коленях.  
-Катя, ты должна приехать, это нужно мне и твоему отцу, - в ее голосе уже не было и намека на то, что она плакала несколько минут назад. Только твердость и властность. Вот она прежняя тетушка.  
   Как же они любили использовать это. Этот “мой долг” перед Лизой. Хорошо хоть слышу я каждый раз это не от отца. Видимо, когда он женился на Лене, он просто забыл, что она не наша мать. Он просто отошел в сторону от нашего воспитания, и вообще от нашей судьбы в принципе. Все время что я жила с ними он проводил на работе. Он работал юристом в небольшой адвокатской фирме, а приходя домой если замечал меня или мою сестру всего лишь трепал нас по голове. Иногда он спрашивал, как у нас дела, но никогда он не рассчитывал на более раскрытый ответ чем “хорошо” или “нормально”.  
  Я должна сказать им нет. Я должна... 
   Как же трудно это сделать, но ведь если я откажу, то они навсегда оставят меня в покое. И даже лет через двадцать не решатся мне позвонить.  
   А вдруг им нужна помощь? Может быть деньги или им нужна помощь с уходом... Хотя навряд ли они нуждаются в деньгах, после того как папа возглавил фирму, он должен довольно неплохо зарабатывать. К тому же Лиза тоже должна была неплохо зарабатывать, и я уверена у нее все нормально со сбережениями. И ведь у нее есть муж.  
У Лизы есть муж. Она ведь замужем. Эта мысль неожиданно появилась у меня в голове и теперь маячила на переднем плане.
   О том что моя сестра вышла замуж я узнала от Розы. Иногда я не понимала, как не общаясь с Леной и отцом, и даже с тетей Машей, она всегда была в курсе событий происходящих с нашим семейством.  
Роза. Она так резко появилась в моей жизни, словно ветер она залетела в нее и перевернула все вверх дном.