Овца альвийской породы

Овца альвийской породы

1.

Прямого авиасообщения между Россией и Исландией нет, приходится делать пересадку в Дании и между рейсами несколько часов просиживать кресло в аэропорту Каструп, недалеко от Копенгагена.
Для того, кто любит и учиться, и просто читать, книга – лучшее средство, чтобы не заснуть и не прозевать нужный самолёт. Нервное напряжение тоже добавляет бодрости, да…
Попав, наконец, на борт, Иса хотела смотреть в иллюминатор, но вместо этого всё время полёта клевала носом, а когда очнулась и спохватилась, то даже исландский аэропорт не увидела, пока самолёт не приземлился, потому что за круглым стеклом сплошь клубились облака.
Иса – это Таисия. Девушке не нравились обычные уменьшительные, вроде Таи, и она придумала своё, оригинальное.
Она училась в МГУ и летела в Исландию на языковую практику.
Дорога вымотала девушку. Больше двух часов до Копенгагена, четыре часа в аэропорту, затем ещё примерно два часа – до Рейкьявика…
И нервы, нервы, слишком много потраченных нервов. Не забыла ли сунуть в багаж всё нужное? Уложилась ли в дозволенные двадцать килограммов? Дома весов нет, и она просто покачала чемодан в руках. А если окажется что-то лишнее? Одежду, разумеется, можно нацепить на себя, но у Исы с собой в основном книги. А если багаж потеряется? А если – задержка во время регистрации и опоздание на борт? Ведь билеты уже оплачены.
Да ещё накануне отлёта случился неприятный разговор…
Сокурсник Антон Макаров, а попросту Тоха, догнал девушку в коридоре главного здания МГУ.
– Тай, не езди ты на эту практику! Откажись! Ну, Тайка! Ну, на что она тебе нужна? Ты и так язык отлично знаешь!
Иса резко развернулась всем телом. Лицо у неё оставалось бесстрастным, но глаза сузились – то ли от близорукости, то ли от гнева.
– Ещё чего! Я из кожи вон лезла, чтобы стать одной из лучших в группе, чтобы, наоборот, непременно попасть на зарубежную практику! А теперь ты говоришь, откажись? Ради чего? Универ за меня уже заплатил, все документы оформлены, принимающая сторона ждёт! Ещё скажи, универ бросить!
Парень сверкнул глазами. Называется, подсказали хорошую идею.
– И скажу! На что он тебе по большому счёту? И вообще… Выходи за меня замуж! Таечка-чаечка, выходи за меня! Лучший универ – это замуж!
Иса ошеломлённо воззрилась на сокурсника. Умеет же Тоха ошарашить! Смотрела секунду, две, три. А потом захохотала. И хохотала, запрокидывая голову, пока парень не стукнул кулаком в стену.
Смеяться девушка перестала, но сощурилась ещё сильнее. И очень-очень ровно произнесла:
– Во-первых, меня зовут Иса, сколько раз повторять. А во-вторых, вот вернусь с практики, тогда и поговорим. А сейчас мне некогда.
И она ушла, чеканя шаг и так гулко припечатывая кроссовки к плиткам пола, словно была обута в сапоги с подковами.
Никакого разговора не будет, она это решила твёрдо, а сказала так только затем, чтобы парень прямо сейчас от неё отстал и не помешал поездке. К сожалению, он это может, у его родителей есть связи…
Ещё чего! Бросить универ и выйти замуж за ловеласа-лоботряса?! А потом он наиграется, бросит её с ребёнком, и она останется без специальности и без гроша в кармане.
На сей раз настырный Тоха следом не побежал – может, потому, что за этим разговором, стоя в сторонке, наблюдал староста группы. Хороший у них староста – и сам к сокурсницам не пристаёт, и другим не позволяет. И серьёзно занят учёбой, и девушка постоянная у него есть. Может, даже немного жаль, что у старосты уже есть девушка…
Самолёт приземлился в аэропорту Кеплавик. К борту вместо трапа подсоединили посадочную трубу, ведущую прямо на второй этаж стеклянного здания аэропорта. В зале прилёта возле панорамных окон висел транспарант с двумя надписями: по-английски – «Добро пожаловать в Исландию», по-исландски – «Добро пожаловать домой».
Никакой регистрации не требовалось. Иса получила багаж и пошла на парковку за зданием аэропорта. Парковок было две – с автобусами и с автомобилями. Иса отыскала на договоренном месте машину университетского сотрудника, и он повёз девушку в Рейкьявик, столицу Исландии.
Ехали примерно час.
Солнце садилось за невидимое отсюда море. Слева от шоссе простирались лавовые поля, поросшие серо-зелёным мхом, а справа, по другую сторону фьорда, высилась гора Эсья и целая горная страна из её отрогов.
Душа у Исы бурлила радостью. Так пузырится и сияет бликами на просвет фруктовая газировка. Или игристое вино, может быть. Иса не любила спиртное, поэтому не могла сказать точно.
В открытые окна машины врывался свежий ветер, пахнущий морем. Над дорогой носились чайки и бодро орали:
– Ура! Ура!

2.

Когда у тебя будильник со стрелками, а город окутывает белая ночь, то совершенно непонятно, который час, восемь утра или восемь вечера.
И вообще, лучший будильник – это человек.
Соседки по квартире деликатно шуршали, тихо переговаривались, собирались на лекции. Именно этот негромкий шум и заставил Ису очнуться ото сна, а вовсе не будильник, привезённый ею с собой и добросовестно заведённый накануне.
Иса быстро привела себя в порядок, оделась. Рубашка, летняя куртка, джинсы, кроссовки. Платья или юбки с блузками тут не очень-то поносишь, холодно. Обычная температура летом – плюс пятнадцать по Цельсию, в лучшем случае, плюс двадцать.
От дома с квартирой, хозяин которой уехал в отпуск и оставил своё жильё на растерзание студентам, до универа рукой подать, можно дойти пешком.
Иса так и поступила. Шагала неторопливо с рюкзаком за плечами и поглядывала по сторонам, на неё тоже поглядывали – встречные исландцы и исландки – и улыбались ей, а она улыбалась в ответ. Светило солнце, по улице между невысоких зданий летел ветер, влажным дыханием ерошил волосы. Хорошо.
У корпусов университета Исландии, выстроенных в стиле простого конструктивизма, было не более пяти этажей. Перед главным зданием возвышалась статуя Мудрого Сэмонда, который бьёт книгой тюленя по голове.
Легенда гласит, что Сэмонд учился во Франции, а когда собрался домой, то подрядил чёрта доставить его на родной остров. Чёрт в виде тюленя благополучно отвёз Сэмонда по морю и заявил: «Как только ты вступишь на берег, твоя душа станет моей». У окончания легенды есть варианты. Сэмонд спрыгнул в воду возле берега и заявил, всё, ты меня не довёз, фиг тебе, а не душа. Второй вариант – Сэмонд со всей дури стукнул тюленя Библией по голове и тем самым убедил отказаться от притязаний.
Расписание занятий каждый студент составлял себе сам. Кроме обязательных предметов, таких, как история Исландии, литература Исландии, теоретическая грамматика, практический язык, были и дополнительные. Иса набрала себе лекций по максимуму, они пригодятся для профессии переводчика. Кроме того, ей всё это было интересно. И вообще, дают – бери.
На первом же занятии, в обычной прямоугольной аудитории, посреди вводной лекции вдруг замигал свет и по всем коридорам гулким эхом разнёсся вой сигнализации.
Студенты в панике повскакали на ноги, преподавательница успокаивающе замахала на них руками.
– Это вовсе не пожарная тревога, ничего страшного! Просто шалят университетские привидения! Такое часто бывает, вы не бойтесь, никаких материальных проявлений и неприятных последствий не будет!
Студенты переглядывались, кое-кто насмешливо улыбался, тем не менее, все послушно снова расселись по местам.
А вот это они зря – насмешливо улыбались. Надо знать страну, чтобы не удивляться и не пугаться из-за подобных моментов. В Исландии мистика –обычное дело, повседневность. Она действительно существует, в этом уверены и местные жители, и те, кто тут побывал и был особенно внимателен.
Иса невозмутимо открыла общую тетрадь снова и продолжала записывать. Она всё делала и делала дополнительные пометки, и не заметила, как после лекции все разошлись. Девушка осталась одна.
По аудитории пронёсся как будто порыв сквозняка, хотя двери и окна были закрыты. Зазвучал тихий, неразборчивый шёпот. Словно несколько человек перебивали друг друга, и нельзя было понять, о чём речь.
Иса не испугалась, послушала некоторое время. О чём её хотят предупредить исландские призраки? Она так ни единого слова и не разобрала и, в конце концов, ушла из аудитории.
Лекции закончились, Иса получила стипендию – шестнадцать тысяч крон, перехватила пирожок в буфете и отправилась за учебниками.
По дороге в библиотеку рядом с университетом девушка увидела посреди автомобильной стоянки большой неровный обломок скалы, покрытый сверху мхом, словно шапочкой. Это и есть камень альвов?
Да, подтвердили ей прохожие. Скалу со стоянки дважды пытались убрать, и дважды ломалась дорожная техника. Намёк был понят, кусок скалы оставили в покое, так он тут и стоит, как стоял издавна. Есть легенды, что такие камни – это порталы в иной мир, мир альвов. Но ходов туда давно нет, врата закрыты.
Иса из любопытства приблизилась. Ей снова почудились далёкие голоса, она попятилась и обошла странный камень по большой дуге.
В библиотеке девушка взяла учебники. Их ей показалось недостаточно, и она вдобавок накупила пособий в книжном магазине. Затем отнесла тяжеленный рюкзак домой, сунула в карман куртки фотоаппарат и отправилась гулять по Рейкьявику.

3.

Столица Исландии невелика, её можно проехать из конца в конец на машине за полчаса или час. Тут все друг друга знают, охотно общаются и подсказывают всё, что нужно гостю. У того, кто хорошо знает язык, не будет никаких проблем.
Исе быстро объяснили, где тут можно послушать музыку.
Бар в глубине двора назывался на смеси языков «Гранд Рок». Выглядело забавно. Стены, стены, стены, глухие, без окон, и вдруг – дверь. Маленькое двухэтажное здание было зажато между жилых домов.
На первом этаже продавали спиртное, а также можно было потребовать себе шахматы, сидеть, играть и выпивать одновременно. По всем стенам – вырезки из газет с заметками о «Гранд Роке», афиши, картины художников. Также здесь имелась библиотека с книгами по виноделию и пивоварению.
На второй этаж посередине вела лестница. Иса поднялась по ней. Тут тоже были столики, на маленькой сцене готовился к выступлению музыкант, настраивал гитару.
Девушка растерянно огляделась. Все столики были заняты.
Ей помахал рукой какой-то парень.
– Иди сюда, тут есть свободное место!
Исландцы неформальны, обращаются на «ты» даже к своему президенту.
– Тебе повезло, сейчас будет выступать Мегас! Я специально приехал, чтобы его послушать вживую!
Иса облегчённо вздохнула и присела на стул.
Мегас – культовая фигура, певец-бард, исландский панк. Девушке нравилась его манера исполнения – спокойная, ироничная, с доброй усмешкой. Иса слушала песни, покачивала головой в такт и улыбалась.
В паузах между концертными номерами новый знакомый рассказывал ей об этом баре, где собираются творческие люди, проходят выставки картин и концерты. А затем – о творчестве Мегаса, у которого есть песни и про любовь, и философские, и эпатажно-иронические. А ещё – о Рейкьявике, которому были посвящены многие песни.
Во время очередной паузы познакомились. Молодого исландца звали Хатлур. Узнав, что девушка только-только приехала, он предложил показать ей столицу и окрестности. У парня была машина, подержанная «тойота», полноприводная, полу-джип, потому что с низкой посадкой.
Иса обрадовалась.
Хоть от университета и организованы экскурсии, но зато тут намечаются особенные, эксклюзивные поездки. И машина кстати. Хоть столица невелика, а всё же пешком не очень много побегаешь. И Хатлур ведёт себя просто по-дружески, без малейших намёков на неуместный флирт.
Концерт закончился. Хатлур поднялся на ноги, едва не свернув хрупкий столик. Иса вздохнула сочувственно. Красивый парень, большеглазый, как многие исландцы, но до чего же толстый! Хотя, невзирая на свои габариты, передвигался он быстро.
Был уже поздний вечер, поэтому договорились встретиться завтра после занятий в университете.

4.

Иса спросила у Хатлура, где можно послушать римы, традиционные народные песни, и он повёз её в языческую общину.
Как раз сегодня там отмечали день, посвящённый дисе, одной из богинь-покровительниц определённой местности в неглавном пантеоне. Поскольку ожидалось пиршество, Иса прихватила с собой пачку чая, привезённого из России. Чай всем понравился, и Хатлуру тоже понравился, поэтому Иса подарила ему вторую пачку.
Потом дома, копаясь в чемодане, девушка с усмешкой покачала головой. Вот же она наивная, взяла с собой несколько пачек чая и думала, что этого хватит. Ничего страшного, главное – доставить радость хорошим людям, а она сама как-нибудь обойдётся…
А пока что пылал костёр в большой железной чаше на треноге посреди лесополосы, защищённый стенкой из дёрна, чтобы ветер с фьорда не задул пламя. Мелодичные римы летели ввысь, в тёмное небо, к звёздам, вместе с искрами от костра.
Рима – это протяжная песня, исполняется почти что речитативом. Содержанием её может быть и сюжет саги, и криминальная хроника, и новый роман писателя, в общем, всё, что кто-либо сумел переложить в стихи. По сути, римы – это массовая культура старых времён.
Пожилая, улыбчивая, совершенно седая женщина-реконструктор, она же – жрица-годи, в длинном платье с национальным узором, совершала жертвоприношение зерном и медовухой, малую толику их отправляя в огонь.
Иса поинтересовалась, какое именно зерно жрица, вылитая вёльва из сказаний, сыплет в пламя. Хатлур ответил, что это может быть любая крупа, какая окажется в магазине.
Затем все вместе поехали к зданию старого рыборазделочного комбината на взморье. Здесь устроили пир в зале на верхнем этаже.
Простой интерьер – столы, застеленные полосатыми скатертями из занавесок, деревянные скамьи – не смутил Ису. Для того, чтобы наслаждаться приятным обществом и приятной едой, необязательны хрустальные люстры и золочёные приборы. Главное, что тут были разговоры и улыбки, простая и вкусная еда, тёплая, дружеская атмосфера, и снова песни.
Исе досталась целая запечённая баранья голова на блюде. Баранью голову нужно было есть исключительно особенным образом, безо всяких вилок и ложек. Хатлур учил девушку правильно есть это экзотическое для неё блюдо – с помощью перочинного ножика.
А ещё она попробовала скир – мягкий творог, похожий на йогурт, сушёную треску и пикшу, и, конечно же – хаукартль, специально стухлённое акулье мясо, порезанное маленькими светлыми кубиками и словно бы перчёное на вкус. Его с непривычки надо было есть немного и не на «голый» желудок. Также тут были колбасы, салаты из свежих овощей и многое-многое другое
Всё это запивали кофе и чаем…
А потом Хатлур отвёз Ису домой.

5.

Лекции в университете Исландии рассчитаны на людей, совмещающих учёбу и работу. Именно поэтому расписание студенты составляют себе сами, именно поэтому у них есть два выходных – суббота и воскресенье, предназначенных и для отдыха, и для объёмной самостоятельной работы.
Зимой осматривать достопримечательности неудобно – темно и холодно. Поэтому все экскурсии от университета устраиваются летом, к примеру, осмотр красивейшего южного побережья Исландии или мест, где происходило действие саги о Ньяле. Исе хотелось совместить всё – и учёбу, и экскурсии, и поездки с Хатлуром.
Аурбайр – район столицы, где устроен музей под открытым небом. Там демонстрируются старинные дома, в том числе исландская хижина прежних времён. Стены сложены из камней, крыша крыта дёрном, деревянные детали имеются только у зажиточных домов. Жилища бедняков были неотличимы от небольших холмов – и крыша из дёрна, и стены из него же, нарезанного в виде кирпичей, уложенных друг на друга.
В пятидесятые годы двадцатого века все эти хижины снесли, настроили бетонных коробок, больших, двух и трёхэтажных, с размахом, потому что стыдились прошлой нищеты и поспешно разделались с её признаками. Так поспешно, что даже для исторического музея образцов не осталось. Последнюю традиционную хижину, которая отыскалась, отдал для экспозиции дед Хатлура…
Затем исландец и россиянка поехали на взморье, в старую, центральную часть Рейкьявика, выстроенную поближе к порту. Новые районы столицы возводились вокруг неё и карабкались всё выше на пологие склоны гор.
Песок на пляже был чёрный и серый, вулканический. Обычный жёлтый песок тут – редкость.
Иса присела у кромки прибоя на корточки, поймала рукой набегающую волну, взвизгнула, вскочила, со смехом отбежала назад. И вздохнула. Холодная тут вода, купаться нельзя. Хатлур сказал, что в городе много бассейнов. Иса поморщилась. Стоило ли ехать в другую страну, чтобы купаться в бассейне!
Хатлур предложил прокатиться к горячему ручью или гейзеру. К тому же там красиво.
Тёплых источников много по всей стране. Выбрали один из ближайших и поехали, огибая фьорд, на другой его берег, поближе к горе Эсья.
У подножия одного из её отрогов гейзер время от времени пускал из каменной щели фонтан горячей воды и пара. В неровных углублениях, заполненных тёплой водой, можно было сидеть, как в ванне.
– Когда-то вокруг паслись овцы, затем – туристы, – с улыбкой сказал Хатлур. И посмотрел на часы. Гейзер извергнется снова ещё нескоро, можно спокойно купаться.
– А зачем тут ленточки?
Каменистый участок был огорожен полиэтиленовыми полосками, натянутыми между металлическими рейками.
Оказалось, кто-то из туристов нагадил прямо в воду, и это место для посещений закрыли. Нет, оно не охраняется, просто обнесено ленточками.
– А если нас тут застанут? – испугалась Иса.
– Если нас тут застанут, ты молчи, а то сразу поймут, что иностранка, по слишком правильному выговору, и нехило оштрафуют. Говорить буду я. Местным ничего серьёзного не грозит, все знают, что они точно природе не навредят. Но на самом деле я уверен, что нас тут никто не застанет.
Так всё и было.
Машину оставили поодаль. Переоделись. У Исы был сплошной, закрытый купальник, а у Хатлура – спортивные шорты. Посмотрели друг на друга и погрузились по горло каждый в свою, выбранную, каменную ванну.
Контраст между холодным вечерним воздухом и тёплой, исходящей паром воды создавал особенное настроение, ощущение комфорта и безмятежности.
Вокруг царила тишина, только посвистывал ветер да раздавался слабый плеск – Иса забавлялась, шлёпая ладонями по отражениям звёзд.
Через некоторое время она собралась вылезать из воды и тут только спохватилась.
– Ой! А я полотенце не взяла!
Хатлур выскочил из своей ванны и побежал к машине.
– У меня есть запасное, сейчас принесу!
И тут в каменной щели неподалёку громко зашипело.
Иса вылетела из ванны на холод так поспешно, что чуть не грохнулась. Скользя мокрыми ступнями по камню, девушка торопливо отбежала в сторону.
И вовремя. Из трещины в скале хлестнуло мощной струёй кипящей воды и горячего пара. Брызги зашипели на камнях, немного не долетев до машины, возле которой застыл Хатлур. Лицо у парня стало белее, чем полотенце в руках.
Иса подошла, отобрала у него это полотенце и завернулась. Её трясло то ли от холода, то ли от запоздалого страха.
– Прости! Гейзер проснулся внеурочно… Я виноват, я привёз тебя в опасное место!
– Забей! Это я виновата, бассейна мне мало показалось! – она яростно растёрла жёсткой махрой руки и ноги, посмотрела на парня и быстро заговорила снова. – На меня ни одной брызги не попало! И вообще – ты мне выбрал ванну как раз в стороне от фонтана! И посмотри, как красиво взлетает вода! Где бы ещё я такое увидела! А в городе ничуть не безопасней, там, как говорится, кирпич на голову в любой момент может упасть! Смотри, смотри, ведь красиво же!
И они стали смотреть с безопасного расстояния.
А потом поехали обратно.

6.

Иса никогда не была в горах, не поднималась ни на одну вершину.
И вот ей непременно понадобилось взобраться на Эсью и посмотреть на мир с высоты. Благо высота не очень велика, всего около километра, и подъём не такой уж крутой, даже карабкаться незачем, можно просто шагать вверх примерно под углом в сорок пять градусов.
Хатлур вздохнул и согласился. Называется, рассказал на свою голову, что на Эсью можно подняться относительно легко.
Взбирались несколько часов. Иса удивилась. Энергичный молодой исландец, невзирая на полноту, нисколько не запыхался. А вот девушке во время подъёма периодически требовались передышки.
Вершина у Эсьи не коническая, там есть относительно плоские, большие, неровные участки, один выше другого, уступами.
Сверху было видно море, фьорд, островки посреди этого длинного залива, мыс и на нём, как конфетки на блюдечке – Рейкьявик. Иса ощущала себя героиней легенды. Ветер гудел ей прямо в уши песню победы, а Хатлур смотрел на девушку и улыбался.
О том, что лезть на гору просто так, без специального снаряжения, тоже небезопасно, ни один из этих двоих снова не подумал. К счастью, ветер сегодня был не очень сильным и по дороге то и дело попадались камни и выступы, за которыми можно укрыться на время передышки…
Спускаться обратно было проще, и потому они разговаривали. Хатлур снова рассказывал о культуре своей страны.
За беседой не заметили, как добрались до машины. И поехали обратно.
По пути притормозили, полюбовались на кроликов.
Кролики живут прямо в столице Исландии, хотя между зданий не бегают, им там делать нечего. Посреди Рейкьявика возвышается поросший деревьями холм, лесополосы местами пересекают город. Кролики роют там норы, иногда выбегают к дорогам, выпрашивают еду. Когда-то зверьки были домашними, затем разбежались и расплодились. Их никто не ловит и не ест, они стали ещё одной достопримечательностью.
В свете фар картина выглядела сказочной. Резной узор листвы на фоне тёмного неба, мелко искрящаяся лента дороги, разноцветные пуховые зверушки подбегают вплотную, позволяют взять себя на руки. Доверчивые, тёплые, мягкие и забавные.
Иса осторожно, чтобы не испугать, гладила их и улыбалась.

7.

Хатлуру позвонили родители, он должен был вернуться на хутор и приехал к Исе только затем, чтобы сообщить об этом.
Оба уныло посмотрели друг на друга, оба всё поняли по глазам.
Расставаться не хотелось, им было интересно вместе.
Он подумал одно мгновение и предложил девушке поехать вместе с ним, посмотреть, как живут обычные исландцы в глубинке.
– А это удобно? – усомнилась Иса. – Без приглашения-то?
– Удобно. У нас так принято. Кто бы ни пришёл в гости, всем дают кров и всех кормят.
Иса поняла. Климат суровый, людей мало, по-другому нельзя, иначе не выжить. Вот потому так и сложилось исторически.
И снова она засомневалась. Как туда добраться? Ей представилось родное колоссальное пространство, привычное бездорожье, в котором даже грузовик по самую крышу утонет запросто, и маленький домик в глубине непролазной таёжной чащи. Полу-джип с низкой посадкой никоим образом не пройдёт.
Но Хатлур сказал, что асфальтированные дороги проложены от городов до каждого хутора и между хуторами. Исландия – малонаселённая страна. Если у народа не будет инфраструктуры, то уровень жизни откатится назад, к старым временам, когда ездили на лошадях через пустоши и, надо сказать, жили трудно.
И всё равно Иса сомневалась.
– Что подумают твои родители и бабушка с дедушкой? Они решат, что я – твоя девушка!
Хатлур промолчал и нахмурился.
– Они будут задавать неудобные вопросы! Что я им скажу?
Хатлур неожиданно повеселел.
– Никто не станет тебя ни о чём спрашивать! Ты гостья, этим всё сказано.
И он внезапно сделался особенно разговорчивым, ещё больше, чем обычно, и всю дорогу рассказывал о хуторе, о родителях и бабушке с дедушкой, об окружающих красотах, и обо всём, о чём угодно. Рассказывал, не закрывая рта, словно не хотел, чтобы девушка опомнилась и потребовала отвезти её обратно.
Ехали несколько часов.
Мимо проносились лавовые поля. Хатлур сказал, что ходить по ним не запрещено, но нежелательно. Мхи легко повредить, они нежные, и по ним определяют возраст лавовых полей. А сама лава хрупкая, этак и провалиться можно. На лавовых полях живут ржанки. Как говорят исландцы, эти певчие перелётные птички приносят на крыльях весну. Ржанки – символ Исландии.
Мимо проплывали горы. Хатлур сказал, что на хейди, высокогорных пустошах, есть озёра, полные рыбы, живут норки, лисицы, много птиц. Волков и других крупных хищников нет. Разве что изредка занесёт на льдине белого медведя из Гренландии, но это у побережья.
Мимо мелькали зелёные пустоши, на них паслись овцы, издалека можно было увидеть группу беленьких домиков, прикорнувших посреди долины, будто кролики в траве. Хатлур сказал, что хутор, где живут его родители и бабушка с дедушкой, называется Ульфстадир.
Где-то посередине пути шоссе огибало очередной камень альвов. Иса вдруг захотела вылезти из машины и посмотреть на него поближе. Хатлур понятливо затормозил.
Девушка подошла к камню вплотную, он словно притягивал её к себе, манил непреодолимо. Она притронулась ладонью к холодной, шершавой, неровной поверхности и вдруг ощутила вибрацию. Обломок скалы словно загудел, как электрический провод под напряжением.
Снова послышалось тихое хоровое пение. Голоса окликали наперебой, звали издалека.
Под пальцами гудел и вибрировал камень, в ушах звенела странная и чудесная мелодия. Но стоило в испуге отдёрнуть руку, как тут же всё стихло.
Иса поёжилась и вернулась в машину. Поехали дальше. Пользуясь подсказкой от реальности, Хатлур стал рассказывать об альвах.
Кто такие альвы? Это вовсе не эльфы, это просто люди в параллельном мире, в ином измерении, так называемые «спрятанные». Кое-что у альвов развито лучше, чем у людей, например, животноводство.
Быки, кони, козы, овцы альвийской породы все, как на подбор, красивые да ладные, здоровые да плодовитые. На носу у них есть особый пузырик, если его лопнуть, животное будет твоё.
Люди, кто умеет, ходит из мира в мир или, бывает, что попадает туда случайно. По крайней мере, об этом есть много преданий.
Альвы позаимствовали от земных людей автомобиль и Библию. Люди позаимствовали от альвов некоторые породы домашних животных. Случалось по-разному – люди альвийских животных и обменивали на что-либо, и получали по дружбе в подарок, иной раз даже воровали. Животные и сами по себе порою бродят из мира в мир, они так умеют, да.
У семейства Хатлура есть легенда, что прадед раздобыл всё-таки овцу альвийской породы, потому у них и стадо лучше всех в долине до сих пор.
Хатлур сказал, что в окрестностях хутора тоже есть много красивых мест, даже свой камень альвов, ведь такие камни разбросаны по всей стране.
Иса успокоилась и уже предвкушала, как станет везде бегать, всё осматривать и фотографировать. Но действительность, как это нередко бывает, внесла в её план свои коррективы.

8.

Приехали. Дорога привела прямо к дому.
Иса даже засмеялась над своей наивностью. Какая чащоба, какая избушка? Большое здание посреди травяной пустоши, и прямо к нему ведёт отличная асфальтированная дорога!
Долина, окружённая невысокими, пологими горами, была громадной, на ней поместились несколько хуторов на некотором расстоянии друг от друга.
Хутор Ульфстадир – это жилой трёхэтажный дом под красной, островерхой, железной крышей. Вокруг него виднелись хозяйственные постройки, овчарня, гараж. Рядом прямо под открытым небом стоял старый трактор «Фергюссон».
Автомобиль остановился, и тут же к нему сбежались собаки. Они окружили «тойоту», махали хвостами, лаяли, подпрыгивали.
Иса медлила выходить. Не то чтобы она боялась, исландские пастушьи собаки неагрессивны к чужим, особенность у них такая.
– А почему собаки здесь? Они же должны сейчас быть в горах, пасти овец! Что-то случилось?
Хатлур улыбнулся.
– Нет, не должны. Овцы пасутся сами, их никто не ворует, и хищников нет. Собаки живут на хуторе и пригоняют овец только осенью…
Из дома вышли люди, их было четверо. Иса сразу догадалась, кто есть кто. Жилистые, худощавые, пожилые – это дедушка и бабушка, полноватые мужчина и женщина средних лет – родители Хатлура.
Он посмотрел на них и улыбаться перестал.
– …Но, похоже, действительно что-то случилось.
Женщина средних лет была заплаканной, лица остальных выглядели откровенно мрачными, никто не улыбнулся, встречая сына и внука.
Хатлур выскочил наружу, подошёл к своим, все обнялись, перекинулись парой слов. Иса всё медлила. Хатлур вернулся к машине.
– У нас несчастье. Овцы кашляли, лёгочная болезнь. Санинспекция уничтожила стадо полностью, они все вместе, вперемешку, паслись в горах. Теперь ни на одном хуторе в этой долине не осталось овец.
Иса ужаснулась. Да это не несчастье, это – катастрофа! Стадо овец – основа благосостояния семьи. Как теперь люди тут жить будут?
– Так, значит, гости сейчас вовсе некстати! Мой приезд неуместен!
– Уместен, уместен. Я уже рассказал о тебе, выходи из машины, пойдём в дом.
Парень открыл ей дверцу, девушка выбралась из автомобиля. Семейство уже не выглядело таким хмурым, люди улыбались. Гостям тут всегда рады, что бы ни случилось. Поздоровались, познакомились.
– Иса! – воскликнула мама Бринья. – Почти что Исэй!
Исэй – новомодное исландское женское имя, переводится как «ледяной остров».
Все вместе пошли в дом.
Если к машине сбежались собаки, то к распахнувшимся входным дверям сбежались кошки. Они важно обошли вокруг Исы, обнюхали её ноги, кто-то мурлыкнул, кто-то потёрся пушистым боком, кто-то просто внимательно посмотрел в глаза, задрав усатую мордочку. И затем кошки убежали обратно. В общем, одобрили гостью.
Все прошли в гостиную на первом этаже. Тут были кресла и пухлый кожаный диван, панорамные окна и стеллажи с книгами. На любом исландском хуторе обязательно есть собрания сочинений – исландских саг, исландского фольклора и исландского писателя Лакснесса. На свободной от книжных стеллажей стене висели картины, вышивки, расписные тарелки и фотографии.
Мама Бринья вытерла слёзы и побежала готовить обед. Для Исы и Хатлура это, пожалуй, получился поздний завтрак. Эти двое торопились добраться до Ульфстадира и сегодня ещё ничего не ели, даже по дороге.
Женщины накрыли праздничный стол.
Ломтики варёно-копчёной баранины с бурым соусом из сливок и мясного отвара. Картошка в сахаре из Дании, не приторная, с тоненькой корочкой сладкой глазури, мягкого вкуса. Консервированная красная капуста, консервированный горошек, кровяная колбаса с гарниром из овсяных хлопьев, салат из помидоров, даже авокадо. Кофе, чай, домашняя брага. И мальт. Он по вкусу похож разом на квас и колу, но, на самом деле, ни то, ни другое. Мальт готовится из ячменя и лакрицы.
За столом беседовали. Йонасу, отцу Хатлура, было интересно, как в России обстоят дела с походами на природу и рыбалкой. Эх, ему бы об этом побеседовать со старостой группы в МГУ. Дедушка Йохан интересовался фольклором и мистикой. А вот об этом хорошо было бы расспросить не Ису, а её подругу Свету. Мама Бринья стремилась побольше узнать про вязание и вышивку. Иса позабыла жевать и обстоятельно делилась рецептами. В конце концов, бабушка Силья заворчала на всех, дескать, девочке спокойно поесть никак не дадут.
Затем родители Хатлура и бабушка с дедушкой негромко обсуждали, что теперь делать. В подвале, как оказалось, был спрятан баран, единственный оставшийся от стада. Для него нужны овцы, их придётся купить и потратить деньги, отложенные на квартиру для сына и внука. Продать машины и думать нечего, в Исландии без средства передвижения не обойтись.
А прожить пока что можно и на рыбе. Дедушка Йохан в свои восемьдесят четыре года до сих пор выходил в море и на своей большой моторной лодке, и на сейнере, вместе с другими рыбаками. На побережье для них выстроены дома, где живут во время рыболовецкого сезона.
Ису облепили коты. Один забрался на колени и свернулся клубком, второй запрыгнул на плечи и охотился за кусочками колбасы, хватая их прямо с вилки, третий бодал колени девушки и громко мурлыкал, выпрашивая вкусный кусочек. Мама Бринья побежала на кухню и насыпала котам мясных обрезков, чтобы они отвлеклись на свои миски и не мешали гостье поесть.
Затем Хатлур повёл Ису показывать дом.
На первом этаже располагались гостиная, кухня, ванная, кладовая. На втором и третьем этажах были комнаты, на чердаке тоже были кладовые. На крыльце под козырьком, нанизанная на верёвку, сушилась рыба.
Мебель обычная, современная.
Иса снова мысленно посмеялась над собой. А что она ожидала увидеть? Старинное резное дерево с вензелями? Тут везде давно всё современное.
Хатлура позвали в подвал. Для барана надо нарезать травы, причём так, чтобы никто не увидел. А ещё – поменять воду в поилке и подстилку из соломы.
Хатлур поспешно убежал.
Иса бродила вокруг дома и хозяйственных построек, фотографировала.

9.

Пологие холмы, поросшие травой. Кое-где небольшие рощицы молодых деревьев, местные жители сами их высадили. Поодаль ещё несколько хуторов.
Погода то и дело менялась, то ясно, то пасмурно. И ветер, ветер посвистывает в ушах. Северная Атлантика, тут всегда так.
В очередной раз тучи разбежались по сторонам, гонимые ветром. Солнце ярко светило, пригревало и словно убаюкивало. У Исы было плохое настроение. Напрасно, получается, она сюда приехала. У людей несчастье, возиться с гостьей им некогда, а она и помочь ничем не может. Им бы сейчас раздобыть хоть одну овцу для начала.
Недалеко от дома посреди поля мрачно высился большой, тёмный обломок скалы. Тот самый камень альвов, о котором рассказывал Хатлур?
Иса подошла поближе, камень странно, настойчиво привлекал внимание. Порыв ветра шлёпнул по макушке, растрепал волосы, засвистел в ушах, завёл заунывную песню. Или это камень поёт, так же, как на пути к хутору?
Иса машинально положила ладонь на холодную, шершавую поверхность, словно руку девушки притянул к себе сам камень. Воздух вокруг заколебался, потемнел, Иса шагнула вперёд, как будто кто-то её подтолкнул. И прошла через камень насквозь.
Это что, это как? Иса оторопела и застыла, поводя расширенными глазами. Она где? Она попала в мир альвов?
Вокруг мало что изменилось. Та же долина, те же пологие горы, то же солнце и ветер. Но всё-таки они чуть-чуть другие. Другая Исландия.
Всюду бродили овцы, целое стадо. Сразу видно, что альвийские, потому что четырёхрогие. Неподалёку виднелся хутор.
Иса обрадовалась. Сейчас она поговорит с хозяевами и одну овцу на что-нибудь обменяет. Девушка подошла к дому и с разочарованием увидела, что дверь заколочена двумя жердями, крест-накрест. Значит, тут давно никто не живёт, и стадо ничьё? Похоже, что так.
И овцы не стрижены, и пасутся не в горах, а вокруг дома, всю траву тут объели. И собак не видно. Да это стадо спасать нужно!
Девушка облюбовала овечку, обошла её кругом. Так, яиц не видно, значит, точно не баран. Иса взяла овцу за один из четырёх рогов и повела к камню-порталу. На мгновение испугалась. А портал-то пустит ли её обратно с чужой овцой?
Но камень снова завибрировал, запел, как ветер в ушах, девушку потянуло шагнуть вперёд. Зато вдруг заартачилась овца, упёрлась в землю всеми четырьмя ногами, замотала головой, чуть не вырвалась. Иса изогнулась и, не выпуская рог из руки, подпихнула овцу под кудрявый зад другой рукой. Пока боролась с упрямым животным, девушка аж взмокла от волнения.
Овца с громким блеяньем пробежала сквозь портал и запрыгала, брыкаясь, вокруг камня. Иса понеслась следом, чтобы поймать, а то с таким трудом добытое животное ещё, чего доброго, ускачет обратно.
На этот шум из-за дома выскочили все исландцы и с криками побежали к ней, впереди всех нёсся Хатлур.
– Ты где была целых полдня?! Мы тебя обыскались! Я же сказал не отходить далеко!
Иса оторопела, едва овцу из рук не выпустила.
– Как – полдня? Едва ли даже полчаса прошло! Я совсем недолго там была!
И она посмотрела на солнце. Когда прошла через камень, оно стояло в зените, а теперь почти что закатилось за горы.
– А это что такое?!
Иса широко заулыбалась.
– Овца альвийской породы! Вот, смотрите, это сразу видно – она же четырёхрогая!
Дедушка Йохан захохотал.
– Ты наших овец, что ли, ни разу не видела? Четырёхрогие – обычные исландские овцы, порода вполне себе земная.
Он резко перестал смеяться.
– И где ты её тут взяла? Купить не могла, у студентов денег мало. И поехать никуда не могла, у тебя машины нет. Значит, у соседей украла! Опозорила нас перед ними! Да за такое раньше казнили ещё быстрее, чем за убийство человека! Убирайся отсюда сейчас же, хоть пешком в город иди, нам всё равно!
У Исы загорелось лицо, девушку затрясло.
– Я не крала! Я её у альвов увела, прошла через камень!
– Врёшь! В тот мир давно никто не попадал, альвы закрыли входы!
– Дедушка, она не врёт! Смотрите, у овцы тот самый пузырик на носу!
– Ещё не лучше! Значит, теперь альвы будут нам мстить!
– Не будут! Там дом заколоченный стоит! Я хотела договориться с хозяевами насчёт овцы и обнаружила, что вокруг никого нет! И стадо бродит, не стриженное, всю траву возле дома объело! Тех овец, на самом деле, спасать надо, они там от голода скоро падать будут!
– Это точно? Тогда ладно, тогда всё хорошо. А пузырик надо немедленно лопнуть. Йонас, накали на свечке иглу.
Старшие мужчины ушли в овчарню и увели овцу.
Иса плюхнулась на траву, потому что ноги держать перестали, и разрыдалась. Мама Бринья и бабушка Силья присели возле неё, что-то говорили, кажется, извинялись за деда и пытались успокоить. Хатлур решительно их подвинул, с травы Ису поднял, обнял, прижал к себе, погладил по волосам.
А потом, когда она перестала плакать, он увёл её в дом и снова усадил за стол.

10.

Дедушка Йохан всё-таки извинился лично – за то, что не поверил гостье и напрасно её подозревал. Бабушка Силья подарила собственноручно связанный свитер из овечьей шерсти, с традиционным, исландским, чёрно-серо-белым узором в форме оплечья.
Заметив, что гостья клюёт над едой носом, её проводили в комнату на втором этаже и оставили одну.
Иса думала, что быстро вырубится после бурных событий этого дня. Но ничего подобного не произошло. Она ворочалась на постели, сбивая одеяло комком, смотрела в тёмное окно, пыталась считать слонов, и всё без толку.
В доме постепенно всё затихло, коты больше не бегали, люди не разговаривали. Снаружи тоже всё затихло, собак не слышно, даже постоянно дующий ветер унялся.
Оконное стекло слабо озарилось странными фиолетовыми отблесками. Иса поднялась с кровати, подошла посмотреть. Вряд ли это лунный свет, у него другой оттенок. Тогда что это?
В коридоре зазвучали размеренные шаги.
Иса развернулась от окна всем телом. И застыла.
Дверь резко распахнулась, в комнату без стука вошёл мужчина – массивная широкоплечая тень, только глаза во мраке мерцают такими же фиолетовыми отблесками.
Мужчина заговорил, его низкий звучный голос заполнил всё вокруг. Этот голос подавлял, лишал дыхания, как будто выжег весь воздух.
– Я – король альвов Кьяртан и пришёл за своим имуществом. Ты незаконно открыла запертый вход, ты явилась без приглашения, ты украла овцу.
Иса с трудом разлепила словно замёрзшие губы и задохнулась, не в силах сказать ни слова.
В коридоре раздался удар о стену. В комнату, шатаясь, ввалился Хатлур, по стеночке добрался до Исы и задвинул её себе за спину.
– Ваше величество, она не крала, она просто увела. По ту сторону камня стоит заколоченный дом, вокруг никого нет, не с кем было договориться. Овцы бродят возле хутора и объели там всю траву. Их спасать надо. А здесь надо спасать людей во всей долине. Наши овцы заболели, их полностью уничтожила санитарная служба. Виноват я, привёз девушку сюда я, она – моя гостья, поэтому я за неё и отвечаю. Чем я могу возместить потерю овцы?
На лицо короля альвов упал отблеск из окна. Кьяртан усмехнулся.
– Молодец, – сказал он Хатлуру. – Лунную песню преодолел. Все заснули, а ты нет. Говоришь, людей в долине спасать надо, у них овец не осталось? Ладно, вечером я приду сюда снова, буду говорить с вами об этом.
Кьяртан снова попытался найти взглядом девушку и не смог – Хатлур успешно прятал её у себя за спиной.
– А вы оба всё-таки заплатите мне за это. И заплатите как раз тем, о чём пока сами не знаете.
И он ушёл, просто ушёл, так тихо и незаметно, что парень с девушкой даже не поняли, куда делся король альвов.
Хатлур развернулся к Исе, погладил её по волосам трясущейся рукой, глубоко вздохнул.
Дрожащая Иса взглянула в лицо Хатлура, бледное, словно луна, если только луна бывает продолговатой. Иса взглянула и словно впервые увидела парня. Нет, не парня, а мужчину, очень молодого, но уже взрослого, состоявшегося.
О Боже, какой мужчина! Настоящий, ответственный, смелый, умный и благородный. Заслонил её собой от жуткого альва, заступился. И, несмотря ни на что, сумел отстоять. Она забыла о том, что он толстый и это не в её вкусе. Лицо-то красивое! А главное, он очень красивый сам, в сути своей.
Она обняла его за плечи. Хатлур зашипел сквозь зубы.
– Что? – испуганно вскрикнула она.
– Ударился о стену, когда сюда шёл. Ничего страшного.
Она привстала на цыпочки и поцеловала его. А он ответил.
Они крепко обнялись, можно сказать, вцепились друг в друга. И упали на постель…
А потом наступило утро.

11.

Утром Хатлур отвёз Ису в Рейкьявик. Но сперва накормил. На завтрак у Исы оказались яйца кайры. Выглядели они необычно – голубой белок и оранжевый желток. Прямо как лунные камни, только съедобные.
– Лунные камни на завтрак, лунная песня на ужин, – пробормотала Иса и торопливо взялась за вилку.
Заразилась она поэтичностью у исландцев, стихами уже разговаривает…
– Ничего этот Кьяртан тебе не сделает. Ты же сегодня улетаешь, а в России камней альвов нет. Вечером король придёт на переговоры, и я сделаю так, что эти переговоры затянутся – до тех пор, пока ты не сядешь в самолёт.
Иса кивнула. Она была точно уверена – он сделает.
Обменялись телефонами, попрощались. Точнее, прощались долго, очень долго. Стояли, рука в руке, глаза в глаза. И молчали.
В конце концов, Хатлур всё же уехал.
Вечером, когда Иса собрала вещи, оставила ключи от квартиры на тумбочке, и сотрудник университета отвёз её в аэропорт, девушка получила от Хатлура эсэмэску. Кьяртан пришёл на переговоры и согласился отдать бесхозное стадо овец людям. Взамен он получил один из автомобилей. Все претензии были исчерпаны, а овец поделили между собой жители долины…
В Москве сокурсникам Исы не терпелось послушать о её поездке, а подруги намекнули, что ей было бы неплохо отметить удачное завершение практики и проставиться хотя бы тортиком.
Иса пригласила группу исландского языка в кафе, всех восьмерых человек.
Она с удовольствием рассказывала и об учёбе, и о поездках, показывала фотографии.
Светка, та самая, что увлекается мистикой, всё время многозначительно на неё смотрела. И, наконец, не выдержала, утащила Ису от стола «попудрить носик».
– А теперь рассказывай полностью. Я же чувствую, что ты о многом умолчала.
Иса покивала.
– Разумеется, умолчала. А потому что не все поймут, слишком невероятно то, что там произошло… Но тебе-то можно рассказать, я знаю.
У Светки загорелись глаза.
– Ну, ну, давай, не тяни. Жги.
Иса рассказала о камнях альвов, потусторонних голосах и происшествии на хуторе. Умолчала лишь о том, что случилось после визита короля Кьяртана. Это только её, личное.
Когда подруги вышли из женского туалета, то увидели Тоху, подпирающего стенку.
Светка презрительно сморщила нос.
– Тебе не стыдно? Готов даже в женский унитаз залезть, лишь бы секреты подслушать?
– Вот только что ты поймёшь-то? – прибавила Иса.
– Да всё я пойму! Хатлур, Хатлур, через каждое слово – Хатлур! Так я и знал, что твоя поездка этим закончится! Сама ты… овца альвийской породы!
Он оглянулся на старосту, приостановившегося в начале коридорчика, и поспешно ушёл…
Иса получила приглашение на продолжение учёбы, уже не месячную, а постоянную, годичную практику в университете Исландии. И написала об этом эсэмэску Хатлуру. А он ответил, что очень рад и будет ждать.