Ожог души

Глава 3

Глава 3

Прошлое время. Маша.
Маша обожала свой родной город. У неё сердце приятно щемило от этой любви. Старшая сестра называла её любовь хроническим восторгом.  
Маша была уверена, что город даёт силы. Её обожаемый, старинный Гродно.
    Старинный не только потому, что был даже старше Москвы, а потому, что старина осталась почти нетронутой. И такой… будто яркий узор! Потому что в Гродно были замки, костёлы, монастыри, синагоги, православные церкви. А уж о старинных домах и говорить не приходилось. И Неман…
    Маша мысленно обнимала свой уникальный город и ощущала тепло…
    Вообще, она могла бы обнять весь мир, потому что была счастлива.
    Вон, некоторые из одноклассников не торопятся домой после школы, кое-кто даже говорил, что родители ссорятся, так что домой совсем неохота идти.
    Маша же домой бежала. Она приходила из школы раньше сестры. Переодевалась, умывалась. Расставляла тарелки и раскладывала вилки-ложки. Вот Наташа придёт, и они пообедают!
    Окидывала взглядом обеденный стол – всё ли приготовила. И спешила в комнату, почитать. Это было время секретного чтения.
    Маша читала много. И с особым удовольствием читала те книги, которые ей пока не давала мама. Мама говорила, что чуть позже, сейчас там будет много непонятного и это может отбить тягу к чтению.
    Это только подогрело интерес Маши – может, попробовать, и уж если будет непонятно или неинтересно, то она просто не станет читать те книги. Пока не будет.
    Но надо сказать, что книжный шкаф виделся Маше невероятной страной. Шкаф не был предметом, как другие, стоящие в комнате.
    В шкафу жили книги! И Маша всегда с трепетом открывала дверцы и с неимоверным удовольствием вдыхала аромат книжной страны. Ни с чем не сравнимое блаженство…
    И главное – Маша и не думала делать что-то втайне. Само собой получилось, неожиданно. Пришла как-то из школы, вздохнула. Ну ещё бы, у сестры-то было шесть уроков… Наташа придёт после двух часов. Вот Маша и решила скоротать время, открыв шкаф с книгами. Посмотреть, полистать.
    Из тех книг, что ещё рано, её внимание привлёк голубоватый тканый корешок – «Джен Эйр».
    – Джен…
    Маша осторожно достала книгу. Обложка серого цвета была картонной. На ней – девушка в старинной одежде на фоне незамысловатого пейзажа: дорога, карета, деревья…
    – Джен, – прошептала Маша и осторожно открыла книгу. – Государственное издательство БССР, Редакция Художественной литературы. Минск – 1957. Ничего себе!
    Посмотрела на часы – до прихода сестры было не меньше часа. И Маша решилась почитать. Попробовать почитать.
    – Полчасика…
    Так и повелось. Полчасика каждый будний день. Таинственно. Завораживающе. Интересно.
    Совсем скоро Маша поняла – это про любовь!
    Вот почему мама говорила, что ещё рано. И объясняла, что такие книги не возьмёшь в детской библиотеке. Они для взрослых.
    Потому что про любовь.
    – Как Джен любит мистера Рочестера!
    Маша читала, посматривая на часы.
    – И он её любит!
    Вздыхала. Представляла. Думала.
    И улыбалась, думая о маме. Мамочка… Мама беспокоилась! А ведь Маша прекрасно знает, что такое любовь.
    Любовь – это то, как папа с мамой смотрят друг на друга…

***
    Алексей Ридель гордился своей семьёй. Жена – умница-красавица, хозяюшка. Дочери – Наташа и Маша! Замечательные девчонки!
    И о чём там коллеги говорят? Он их не понимал. Какие проблемы и ссоры с женой? Какие сложности у детей в школе? А что такое переходный возраст, когда с детьми не сладить?
    Он мог лишь фыркнуть, если до него доносились обрывки таких разговоров. И, конечно же, ловил завистливые взгляды. Особенно, когда встречал знакомых в выходные – ведь его семья, непременно в воскресенье, шла на прогулку.
    Что скрывать – на него самого было направлено много женских взглядов, мужчиной он был видным. Да и работал на лёгком производстве, где по большей части трудились женщины.
    Женщины, женщины…
    Внимание, забота, любовь, обожание…
    Женщины.
    Единственное, что порой проклёвывалось, болезненно задевая… Сына у него не было. А хотелось. Наследника, чтобы было кому передать фамилию.
    Думалось об этом. И отчего-то с годами – чаще. Хотя разум вещал – две дочери, это вполне достаточно, куда ещё! Ну куда? Но почему-то, миновав сорокалетний рубеж, понял, что просто с ума сойдёт от хлеставших мыслей «за» и «против».
    Итак, младшей дочери – десять, старшей – шестнадцать, жене – тридцать девять. Алексею Риделю – сорок три, и он обезумел от желания иметь наследника.
    Жена пошла ему навстречу – видно было, как тщательно она пытается скрывать тревогу.
    Старшая дочь, Наташа, недоумённо посматривала.
    Младшая, Маша, улыбалась растерянно.
    Алексей сказал себе, что время всё устаканит. Маша перестанет бояться за маму, Наташа примет их зрелое решение, жена забудет всё беспокоящее сейчас, как только родится малыш.
    …Алексей напрасно надеялся на время. Время сначала принесло длительное пребывание жены на сохранении.
    – Хорошо, что у меня в этом году нет экзаменов, – ворчала Наташа, заплетая косички младшей сестре. – И хорошо, что ты, Маш, так мне помогаешь!
    – Я по маме скучаю, – в это время глаза Маши были на мокром месте. – Быстрее бы он родился.
    Благо, медики сохранили беременность, и мама даже вернулась на работу.
    Какое-то время в доме вновь было покойно. Только вот… не остановить время.
    У мамы начался поздний токсикоз…
    …Позже было произнесено какое-то медицинское слово, которое Маша не поняла и запоминать не стала. А вот то, что ребёнок оказался поперёк… Это страшное «поперёк». И… и… мама… умерла. О том, что младенец скончался, ни Маша, ни Наташа не думали.
    Мама умерла… Что может быть страшнее для двух девочек…